Атомные подлодки, носители КР: реальность и перспективы

Примерно с середины XX века и по сей день неотъемлемым элементов Военно-морского флота СССР, а теперь и России, являются подводные лодки (ПЛ) с крылатыми ракетами. С учётом общего отставания флота нашей страны по отношению к флотам НАТО, особенно в части авианесущих кораблей, противокорабельным ракетам (ПКР) всегда уделялось особое внимание. 

Первыми крылатыми ракетами, предназначенными для размещения на подводных лодках, стали ракеты П-5 и П-6, разработанные в конце пятидесятых – начале шестидесятых годов. Ракеты размещались в герметичных контейнерах и предназначались для запуска из надводного положения.

В дальнейшем это направление получило существенное развитие, в результате чего к моменту развала СССР подводный флот обладал такими высокоэффективными ПКР как П-700 «Гранит», для поражения надводных кораблей, и стратегическими крылатыми ракетами (КР) С-10 «Гранат» с ядерной боевой частью, для поражения наземных целей.

Основными носителями ПКР П-700 «Гранит» в настоящее время являются атомные подводные лодки с крылатыми ракетами (ПЛАРК) проекта 949А. Каждая из этих подводных лодок несёт по 24 ракеты. Из-за внушительных габаритов ракет «Гранит» ПЛАРК проекта 949А имеют подводное водоизмещение 24 000 тонн, что сопоставимо с водоизмещением стратегических ракетоносцев с баллистическими ракетами.

К моменту развала СССР были близки к завершению работы по разработке новых ракет, таких как сверхзвуковая противокорабельная ракета П-800 «Оникс» (3М55) и семейство ракет типа «Калибр», включающих ПКР 3М-54 и КР 3М-14 для поражения наземных целей. Также в комплекс «Калибр» входят ракето-торпеды (РТ) 91Р1.

Отличительной особенностью новых ракет стало то, что они изначально рассматривались для применения с разных типов носителей. Модификации ПКР/КР/РТ «Калибр» размещаются на надводных кораблях, подводных лодках и наземных носителях. Ракеты П-800 «Оникс» помимо этого адаптированы ещё и для авиационных носителей. Меньшие поражающие возможности ракет этих типов, обусловленные сокращением их габаритов, по сравнению с ракетами П-700, должны компенсироваться возможностью размещения большего числа ракет на носителях.

Также в прессе активно обсуждается появление в ближайшее время на вооружении гиперзвуковой ракеты 3M22 «Циркон». В случае её появления, и соответствия реальных характеристик заявленным, флот может получить эффективное оружие для уничтожения надводных кораблей противника.

Прекращение действия Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД) может привести к появлению и других типов ракет. Несмотря на то, что действие ДРСМД на флот не распространялось, его отмена может активизировать разработку баллистических ракет с дальностью в несколько тысяч километров, а их дальнейшее «оморячивание» может привести к появлению у ВМФ России аналогов китайской баллистической ракеты DF-21D, предназначенной для поражения надводных кораблей.

Поскольку ракеты П-700 «Гранит» более не выпускаются, сроки их годности подходят к концу, а подводные лодки проекта 949А ещё не выработали свой ресурс, было принято решение о переоборудовании ПЛАРК проекта 949А для размещения на них ПКР П-800 «Оникс» и КР семейства «Калибр». Каждая модернизированная подводная лодка проекта 949АМ получит по 72 пусковые, для размещения указанных типов ракет.

Доподлинно неизвестно сколько ПЛАРК проекта 949А будет модернизировано до проекта 949АМ, по одним данным это будут 4 подводные лодки, по другим все 8 единиц, стоящие на вооружении ВМФ России.

Существуют полярные точки зрения, согласно которым современные ПКР являются неуязвимым оружием, превратившим авианосцы в «плавучие гробы», и наоборот, что ПКР неспособны пробить защиту авианосной ударной группы (АУГ) – большая часть ракет будет уничтожена средствами ПВО, а оставшиеся потеряют цели из-за помех.

Скорее всего истина лежит где-то по середине. Вопрос в том, сколько ПКР потребуется для уничтожения той или иной группировки надводных кораблей. Согласитесь, что одно дело выпустить 24 «Гранита» по корабельному соединению Японии или Турции, и другое – по полноценной АУГ флота США. Кроме того, сомнительно, что руководство ВМФ СССР было настолько некомпетентным, что делало серьёзную ставку именно на ракетное оружие.

Подводные лодки, в особенности атомные, можно считать одним из самых эффективных носителей ПКР. Максимальная дальность применения современных противокорабельных ракет составляет порядка пятисот километров. Для нанесения удара ПКР, например, по авианосной ударной группе (АУГ), предполагалось концентрировать значительные надводные силы или направлять авиагруппу в составе нескольких полков Ту-22М3. Такие крупные группировки могут быть обнаружены противником на значительном удалении, после чего последний применит активные меры противодействия – поднимет в воздух палубную авиацию, включит радары ПВО, сменит курс.

В свою очередь противолодочная оборона (ПЛО) на рубеже порядка 500 км существенно менее эффективна. Авианосную группу сопровождает одна-две многоцелевые подводные лодки-охотника. При всём желании они не смогут контролировать площадь свыше 785 000 кв. км. Если же реальная дальность ракет П-800 составляет 600 км, то необходимо контролировать акваторию площадью свыше одного миллиона квадратных километров. 

Вертолёты противолодочной обороны на такой дальности не работают, их рубеж 20-30 км. Палубные самолёты ПЛО осуществляют противолодочную оборону на удалении около 200 км. Таким образом обнаружение подводной лодки на рубеже 500-600 км может осуществляться только самолётами ПЛО типа P-8A «Poseidon», базирующимися на наземных аэродромах.

Вследствие сложности обнаружения ПЛ противника на таком расстоянии, основным средством противодействия противокорабельным ракетам надводными кораблями являются средства противовоздушной обороны (ПВО), обеспечивающие физическое уничтожение подлетающих ракет, и средства постановки помех, призванные обмануть системы наведения ракет на цель.

Необходимо отметить, что в настоящее время возможности противовоздушной обороны заметно выросли. Это связано с принятием на вооружение зенитных управляемых ракет (ЗУР) с активной радиолокационной головкой самонаведения (АРГСН). Наличие таких ракет в сочетании с возможностью выдачи целеуказания самолётами дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО) и истребителями, позволяет средствам ПВО надводных кораблей вести огонь по низколетящим ПКР, находящимся ниже уровня видимости корабельных РЛС. Это существенно повышает шансы АУГ на отражение удара. Также активно внедряется газодинамическое управление, позволяющее ЗУР осуществлять маневрирование с перегрузками свыше 60g, что повышает вероятность поражения высокоскоростных маневрирующих ПКР.

В свою очередь на противокорабельных ракетах применяются меры по снижению заметности, снижающие дальность обнаружения самолётами ДРЛО и РЛС надводных кораблей. По неподтверждённым данным на ПКР также могут быть размещены собственные средства постановки помех, предназначенные для срыва захвата зенитных ракет противника. Другим способом повышения вероятности прорыва ПВО противника является увеличение скорости ПКР. Этот способ, предположительно реализованный в ракете «Циркон», позволяет до минимума сократить время, отведённое кораблю на отражение атаки. В общем соревнование меча и щита продолжается.

Основной проблемой, затрудняющей применение ПКР большой дальности, является выдача целеуказания. В СССР для этого была развёрнута система МКРЦ «Легенда» – система глобальной спутниковой морской космической разведки и целеуказания. Система МКРЦ «Легенда» включала в себя спутники пассивной УС–П и активной УС-А разведки. Спутники пассивной разведки УС–П предназначены для радиотехнической разведки, спутники активной разведки УС-А включали в себя РЛС, способную сканировать поверхность с орбиты 270 км. В настоящий момент данная системы выведена из эксплуатации. 

Следует отметить, что высота орбиты 270 км делает спутники системы МКРЦ «Легенда» уязвимыми для современного противоспутникового оружия США и КНР.

Взамен МКРЦ «Легенда» вводится в эксплуатацию система космической разведки «Лиана», включающая в себя спутники типа «Лотос-С» (14Ф145) и «Пион-НКС» (14Ф139). Спутники «Лотос-С» предназначены для пассивной радиотехнической разведки, а «Пион-НКС» для активной радиолокационной разведки. Разрешение «Пион-НКС» составляет порядка трёх метров, что позволяет обнаруживать корабли, выполненные с использование технологий снижения заметности. 

Орбита спутников системы «Лиана» по разным данным находится на высоте от 500 до 1000 км. Если это так, то они могут быть уничтожены ракетами SM-3 Block IIA, с зоной поражения, составляющей по высоте до 1500 км. Ракеты SM-3 и носители для их запуска имеются в США в значительном количестве, а стоимость ракеты SM-3 скорее всего ниже, чем спутника системы МКРЦ «Легенда» и стоимости вывода его на орбиту.

С другой стороны, необходимо учитывать, что подобные противоспутниковые возможности имеются только у США и, в меньшей степени, у КНР. У других стран возможности по уничтожению объектов в космосе отсутствуют или ограничены. Кроме того, не исключено, что российские военные спутники могут противодействовать уничтожению с помощью постановки помех, и/или корректировки орбиты.

Помимо спутниковой разведки для обнаружения АУГ в СССР использовались самолёты разведчики Ту-95РЦ и Ту-16Р. В настоящий момент эти самолёты сняты с вооружения. Кроме того, огромная эффективная площадь рассеивания (ЭПР) этих самолётов позволяла легко их обнаружить авиации НАТО. В случае начала конфликта все экипажи скорее всего стали бы смертниками.

Какие возможности по нанесению массированных ударов ПКР будут у России в дальнейшем? К сожалению перспективы, туманны. После выхода из состава ВМФ последних ПЛАРК 949АМ, максимальное число ПКР (по 32 ракеты) будут нести многоцелевые атомные подводные лодки (МЦАПЛ) проекта 885 «Северодвинск». Этих лодок планируется выпустить всего 7 единиц на два флота. 

По проекту «Хаски» пока нет достоверных данных. По одной информации этот тип подводных лодок будет выполняться в разных исполнениях – многоцелевая лодка охотник, лодка носитель крылатых ракет, и даже лодка носитель баллистических ракет. По другой, что это будет МЦАПЛ типа «Ясень», но на новом техническом уровне. В любом случае пока нет никакой информации о том, что на базе «Хаски» будет создана ПЛАРК на 70-100-150 КР/ПКР.

У надводного флота возможности ещё меньше. Несмотря на то, что пусковыми для КР/ПКР оснащаются чуть ли не прогулочные катера, их суммарное количество невелико. Для организации массированной атаки ПКР придётся собрать целую «москитную стаю». Мореходность и дальность хода корветов, ракетных катеров и дизельных подводных лодок ограничены.

Возможности авиации побольше, но ненамного. Каждый вылет стратегического бомбардировщика-ракетоносца отслеживается силами НАТО, что уж говорить о вылете десятка бомбардировщиков-ракетоносцев одновременно. В случае начала боевых действий есть шанс что их перехватят до выхода на рубеж пуска ПКР.

Нужны ли ПЛАРК России? Если мы рассматриваем необходимость противодействия КУГ или АУГ развитых государств, то да. Современную эшелонированную оборону корабельного соединения сложно будет пробить залпом в тридцать, а возможно и в шестьдесят ПКР. Кроме того, с учётом нехватки многоцелевых ПЛА все МЦАПЛ типа «Ясень» скорее всего будут привлечены для решения задач по прикрытию стратегических ракетоносцев. Перспективы проекта «Хаски» туманны, особенно с учётом привычки нашей промышленности сдвигать сроки.

Что можно предложить в данной ситуации? Реализовать новое поколение ПЛАРК на базе ПЛАРБ проекта 955А типа «Борей», а возможно и проекта 955Б. Пример переработки ПЛАРБ в ПЛАРК имеется – это американские ПЛАРБ/ПЛАРК типа «Огайо», причём их переоснащали уже из готовых лодок. Несмотря на то, что количество носителей КР у флота США больше, чем у всех флотов других стран вместе взятых, они посчитали такую модернизацию целесообразной, и активно эксплуатируют эти лодки.

От ПЛАРК не требуется вести подводную войну с ПЛА противника или атаковать надводные корабли торпедами (хотя она это может), поэтому проект 955А/Б выглядит оптимальным для создания замены ПЛАРК проекта 949А/АМ.

В ближайшие годы строительство серии из восьми ПЛАРБ типа «Борей» будет завершено (с возможностью увеличения серии ещё на две единицы). После этого на освободившихся стапелях можно заложить ПЛАРК на базе проекта 955А/Б. Отработанные при строительстве ПЛАРБ технологии позволят реализовать проект в минимальные сроки.

Стоимость ПЛАРК не должна превышать стоимость ПЛАРБ типа «Борей», а возможно она снизиться, за счёт увеличения серии (большая часть оборудования будет унифицирована с ПЛАРБ). Даже сейчас ПЛАРБ проекта 955А стоит дешевле МЦАПЛ проекта 885, поэтому постройка четырёх единиц ПЛАРК не сильно повлияет на программу строительства многоцелевых ПЛА (их всё равно надо строить много больше).

Боекомплект КР/ПКР одной ПЛАРК на базе проекта 955А/Б предположительно составит порядка 100-120 КР/ПКР в установках вертикального пуска (УВП), т.е. в полтора раза больше чем в проекте 949АМ, при одинаковом водоизмещении.

Потребное количество ПЛАРК для ВМФ РФ можно оценить в четыре-восемь единиц (по две-четыре на северный флот и тихоокеанский флот). Таким образом произойдёт плавный переход от ПЛАРК проекта 949А/949АМ к ПЛАРК на базе проекта 955А/Б. Также надо учесть, что проект 949/949А был бескомпромиссным бойцом с АУГ, в то время как возможности ПЛАРК 949АМ и ПЛАРК на базе проекта 955А/Б будут гораздо шире.

Какие задачи могут решать ПЛАРК в составе российского флота?

1. Уничтожение боевых кораблей и судов противника, действующих в составе соединений и групп, а также одиночно. Первое и очевидное предназначение – это борьба с АУГ. Залп в 200-240 ПКР с двух ПЛАРК «проломит» любую ПВО. Для обеспечения подобной плотности запуска без ПЛАРК потребуются все семь «Ясеней» с двух флотов. Надводный же флот, без авиационного прикрытия, на дальность пуска ПКР к АУГ вряд ли подпустят. Если же ПКР «Циркон» окажутся так хороши, как о них рассказывают (8 Махов на всей траектории полёта), то возможно для поражения АУГ будет достаточно одной ПЛАРК.

2. Борьба с КУГ. Флоты других стран, обладающие более слабыми по сравнению с США возможностями по авиационной поддержке флота, гораздо более уязвимы для массированной атаки ПКР, т.к. не смогут обеспечить загоризонтное наведение ЗУР на ПКР. Иными словами, флоты стран, таких как Япония, Турция, Норвегия, могут расстреливаться ПКР с большого удаления практически безнаказанно (при наличии целеуказания, к чему мы вернёмся далее).

3. Нарушение морских и океанских сообщений противника. Уничтожение конвоев, следующих из США в Европу. Атака конвоев торпедами всегда будет сопряжена с риском потери подводных лодок от сил ПЛО противника. В тоже время ПВО конвоев не сравнится с ПВО КУГ/АУГ, поэтому при наличии целеуказания, ПЛАРК будет расстреливать корабли из состава конвоев как уточек в тире.

4. Разрушение важных в военном и экономическом отношении объектов противника на побережье и в глубине его территории. Нанесение массированных ударов КР по объектам на территории противника или его военным базам на территории других стран. Залп в 200-240 КР может нанести существенный урон экономике развитого государства. Могут быть разрушены административные учреждения, электростанции, мосты, повреждены крупные заводы, и так далее. 

Если же КР могут быть оснащены электромагнитными боеголовками (и они реальны, и эффективны), то нанесение ими удара по крупными городам и промышленным объектам противника может вызвать коллапс экономики противника.

Для военных это означает отвлечение дополнительных сил на защиту баз, постоянное стрессовое воздействие на личный состав.

Другой сценарий – в бывшем «дружественном» государстве сменился режим, и ранее выданные РФ кредиты решили не возвращать. Нанося периодические удары КР по правительственным объектам должника, можно поставить новое правительство перед выбором – расплатиться по кредиту, или управлять страной из бункера. Стоимость выпущенных ракет включить в счёт. А что? Израиль соседей бомбит, и ничего, нам тоже вполне можно попробовать так поступать.

5. Осуществление минных постановок. Современные морские мины, рассчитанные на применение из 533 мм торпедных аппаратов, вполне могут быть адаптированы для размещения в УВП по две штуки в одну пусковую. Таким образом минный боекомплект одной ПЛАРК может составить 200-240 мин. Закрыть проливы, блокировать корабли в бухтах, минные засады на пути конвоев.

6. Высадка разведывательно-диверсионных групп на побережье противника. Эта задача решается модернизированными ПЛАРК типа «Огайо». При соответствующем оснащении она может решаться и ПЛАРК на базе проекта 955А/Б.

7. Ну и наконец в случае дальнейшего обострения отношений с США, и разрыва договоров об ограничении ядерных вооружений, ПЛАРК могут быть вооружены КР большой дальности с ядерными боевыми частями. Соответственно стратегический арсенал России достаточно быстро может быть будет увеличен на 400-800 (480-960) боевых блоков. 

Косвенно также будет решаться задача «Обеспечение развертывания и боевой устойчивости ракетных подводных лодок стратегического назначения». Практически одинаковые внешний вид и акустические сигнатуры ПЛАРК и ПЛАРБ типа «Борей» могут ввести в заблуждения силы противника, перенацелив их на слежение за ПЛАРК, вместо ПЛАРБ.

Возвращаясь к жизненно важному вопросу целеуказания.

Во-первых, это безусловно спутники. Развитие разведывательной спутниковой группировки важно в интересах всех видов вооружённых сил. Защита спутниковой группировки от уничтожения может решаться несколькими путями.

1. Оснащение спутников защитными системами – ловушками, средствами постановки помех, развитыми средствами уклонения/коррекции орбиты. Возможно это уже реализовано.
2. Повышение орбиты спутников для того, чтобы минимизировать вероятность их поражения «дешёвыми» средствами ПРО.
3. Разработка и развёртывание низкоорбитальных группировок из компактных, дешёвых, но многочисленных спутников, по примеру проектов спутникового интернета. Выводить их связками по 5-10-20 аппаратов. Каждый отдельный спутник будет уступать своим «большим» аналогам, но в группе они будут решать задачи не менее эффективно. Цель – сделать уничтожение спутника дороже вывода нового. Это также позволит спутниковой группировке быть более устойчивой к отказу одного или нескольких спутников.

Также должен быть резерв спутников, для обеспечения возможности оперативного пополнения орбитальной группировки. Они могут быть заблаговременно размещены в шахтах баллистических ракет или в шахтах ПЛАРБ в состоянии высокой готовности к запуску.

Вне зависимости от реальности создания ПЛАРК, развитие космической разведки имеет первостепенное значение для всех вооружённых сил России.

Вторым эффективными вариантом разведки и целеуказания является создание разведывательных беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) большой дальности по аналогии с БПЛА MC-4C «Triton».

БПЛА MC-4C Triton предназначен для сбора информации, наблюдения и разведки. Радиус полета составляет около 3700 км, высота полета более 18 км, автономность 24 ч. В ходе одного полета он способен контролировать территорию площадью 7 миллионов квадратных километров.

У России есть существенное отставание по части БПЛА, однако, постепенно появляются перспективные образцы. В частности, БПЛА тяжелого класса «Альтаир», разработки АО «НПО ОКБ имени М.П. Симонова. Дальность полёта составит 10 000 км, потолок 12 000 м. Продолжительность полёта 48 часов.

Другим интересным образцом является БПЛА «Орион», разработанный компанией «Кронштадт» (АФК Система). Радиус полёта составит 250 км, потолок 7500 м. Продолжительность полёта 24 часа.

Необходимо отметить, что важной проблемой всех российских БПЛА является отсутствие высокоскоростной спутниковой связи, именно это зачастую ограничивает дальность полёта и возможности БПЛА по передаче разведданных.

Подводя итог, можно сказать, что наличие в ВМФ России четырёх-восьми ПЛАРК с эффективным ракетным вооружением, при наличии развитой системы целеуказания, позволит создать угрозу для любого надводного флота вероятного противника, любой военной базы по всему миру.

И эту угрозу нельзя будет проигнорировать, так как в этом случае никакие действия по нанесению неядерных ударов по территории РФ, уничтожению кораблей под флагом РФ или блокированию проливов гарантированно не останутся безнаказанными.

/Андрей Митрофанов, topwar.ru/