В конце сентября – начале октября в Сирии наступила завершающая фаза военных действий. Деблокирование Дейр эз-Зора с выходом сирийской армии и поддерживающих ее российских ВКС на берег Евфрата активизировало боевиков запрещенных в РФ «Исламского государства» (в этом районе) и «Джабхат ан-Нусры» (в провинции Идлиб), наступления которых, по мнению отечественных военных, было спровоцировано их американскими кураторами.
Одновременно возросла дипломатическая активность на российско-турецком и российско-саудовском направлениях, а Китай выразил готовность присоединиться к переговорам в Астане. Рассмотрим ситуацию в Сирии на основе материалов эксперта ИБВ Ю. Щегловина.
Пограничная гонка
Российские военные возвели мост через реку Евфрат в нескольких километрах от города Дейр эз-Зора. По нему на восточный берег перебрасываются военная техника и личный состав армии САР. Переправа по малому автодорожному разборному мосту (МАРМ) протяженностью 210 метров обустроена под обстрелами менее чем за двое суток. МАРМ выдерживает вес тяжелой бронетехники (танки, БМП и реактивные системы залпового огня). Пропускная способность – восемь тысяч машин в сутки. Мост будет использоваться и для доставки гуманитарных грузов в освобожденные поселки и эвакуации раненых. Правительственные войска освободили большую часть Дейр эз-Зора в начале сентября. Основные силы ИГ отброшены на восточный берег. До возведения МАРМа передовые отряды сирийской армии переправились через реку на понтонах. Сейчас основные силы правительственных войск готовятся к форсированию Евфрата.
Появились сообщения о том, что из Дейр эз-Зора сняты подразделения сирийского спецназа – их перебрасывают на восточный берег Евфрата для боев за основные нефтяные поля района, 80 процентов которых контролируют племенные суннитские милиции, а ИГ получает «налог» за охрану и покровительство. Новый этап битвы за Дейр эз-Зор заключается в установлении Дамаском контроля над большинством нефтепромыслов провинции и выходе правительственных сил на границу с Ираком. Это генеральная задача, решение которой окончательно сломает сопротивление ИГ. О Ракке не говорим, наступление на нее затормозилось, поскольку все проамериканские отряды брошены в Дейр эз-Зор, чтобы сорвать решение этой задачи.
В Пентагоне появились доклады о том, что вероятность открытого столкновения между российскими и американскими силами очень высока. При этом американцы основным камнем преткновения называют гонку между Москвой и Вашингтоном за установление контроля над сирийско-иракской границей. На восточном берегу Евфрата дело идет к кульминации, поскольку налаживание переправ свидетельствует о том, что взятие города откладывается, а центр сопротивления ИГ в нем заблокирован. При участии российских специалистов сорван план американцев снизить динамику наступления сирийских правительственных сил, сковав их в уличных боях за Дейр эз-Зор и отвлекающим ударом просаудовских групп оппозиции из Идлиба.
Говоря о последнем, отметим: потери в живой силе и технике и перманентные удары российской авиации и ВМФ по тыловым узлам снабжения и логистики «Джебхат ан-Нусры» (ныне «Тахрир аш-Шам») не оставляют Эр-Рияду поля для маневра по просьбе Пентагона с этого направления. Саудовцы опасаются, что окажутся обескровленными перед решающими схватками с протурецкими группами в Идлибе. То же самое верно и для Дейр эз-Зора, где сторонникам ИГ дали приказ стоять до конца. Это не исключает попыток прорыва из осажденной части города и отвлекающих ударов на других направлениях, но пока упор делается на развитие наступления на восточном берегу Евфрата.
Становится принципиальным вопрос о реакции сирийских курдов на перспективу открытого столкновения с сирийскими же правительственными силами на занятом ими плацдарме и реакции американских военных на это. Существенно, будут ли американцы задействовать авиацию для сдерживания наступления асадовских войск. Такой вариант вероятен, если вспомнить реакцию Пентагона на продвижение шиитской милиции на юге Сирии к границе с Иорданией и Ираком. Но в Пентагоне как оптимальный вариант снижения возможных открытых столкновений рассматривается активизация трех имеющихся каналов связи с российской стороной. Это говорит о том, что США не готовы к открытому силовому противодействию России. Лояльные им отряды Сил демократической Сирии (СДС) с 14 сентября подвергаются воздушным атакам сирийской и российской авиации.
Если ВВС коалиции не начнут наносить сдерживающие удары, курдам скорее всего придется отходить с занятых позиций или ограничить дальнейшее продвижение. В этом случае надо учитывать позицию местных суннитских племен, которые, похоже, из двух зол (Дамаск и курды) пока выбирают вторых, беспрепятственно пропуская их через свою территорию. Снять проблему чисто военными способами сложно. Наступление решит этот вопрос лишь временно, но после выхода на иракскую границу с местными племенными вождями придется договариваться. Значительная их часть находится под опекой американцев, которые вывезли на север Сирии часть шейхов с семьями, так что договориться будет непросто.
Эр-Рияд в пол-оборота к Москве
В Москве убеждены: предстоящий визит короля Саудовской Аравии Салмана придаст импульс двусторонним отношениям. На деле его приезд в Россию до последнего момента под вопросом и в силу состояния здоровья монарха, и по причине начала процедуры передачи верховной власти в КСА его сыну М. бен Салману. Этот процесс отложен скорее всего до конца года в силу возражений как внутри правящей семьи и клерикальной элиты, так и из-за проблем в проведении непопулярных экономических и социальных реформ. Кроме того, Москве и Эр-Рияду не о чем договариваться.
В экономике, помимо соглашения об ограничении объемов добычи нефти, прогресса нет. Основным в двусторонних отношениях является «сирийское досье». После переговоров на уровне министров иностранных дел и появления просаудовской оппозиции на переговорах в Астане произошел откат, свидетельством чего стала недавняя атака «Джебхат ан-Нусры» из Идлиба. Этот нелогичный шаг сделан по просьбе США для отвлечения сирийских правительственных сил от наступления в Дейр эз-Зоре. Приказ на такую акцию мог дать только лично наследный принц и министр обороны КСА М. бен Салман. Сложно представить себе, что он сейчас приедет в Москву. Нужна пауза.
Можно сделать вид, что Эр-Рияд никакого отношения к «Джебхат ан-Нусре» не имеет, но это ничего не меняет. Примирительная риторика российского МИДа не отражает степени раздражения саудовским поведением в Сирии. Россия продолжает карать сторонников «Джебхат ан-Нусры» в Идлибе. Пять влиятельных полевых командиров, руководивших террористами, напавшими 18 сентября на российских военных полицейских, уничтожены в ходе спецоперации.
Как сообщил 27 сентября официальный представитель Минобороны России генерал-майор Игорь Конашенков, «в результате удара ликвидированы пять полевых командиров, в том числе Абу Сульман ас-Сауди (начальник южного сектора провинции Идлиб), Абу аль-Аббас Анадин (эмир по финансовым вопросам), Абу Хасан (советник военного министра Абу Мухаммада аль-Джулани), Валид аль-Мустафа (помощник духовного лидера Абдаллы аль-Мухейсни), а также Абу Муджагид (шариатский судья)». Судя по прозвищам, некоторые – выходцы из Саудовской Аравии.
Спецмероприятия по поиску и нейтрализации всех боевиков, причастных к нападению на российских военных в Сирии, продолжаются. Командный состав и боевая инфраструктура «Джебхат ан-Нусры» в Идлибе будет уничтожаться дальше, в том числе в назидание просаудовским группам. Кроме того, Москва, учитывая явную ненадежность партнеров из КСА и их колебания в соответствии с американской стратегией, взяла курс на максимальное ослабление просаудовского сегмента вооруженной оппозиции в Идлибе. Если вспомнить о проекте строительства защитной стены на границе с Сирией для установления контроля над каналами материально-технической помощи «Джебхат ан-Нусре» с турецкой территории, несложно предположить, что мы становимся свидетелями начала серьезной конкурентной борьбы Анкары и Эр-Рияда за доминирование над боевиками оппозиции в Идлибе.
Россия явно на стороне Анкары. Начинается этап выдавливания просаудовских групп из Идлиба и их поглощения протурецкими оппозиционными формированиями. Если этот процесс пойдет активно, а участие российских ВКС и флота будет очевидным, говорить о скором российско-саудовском саммите можно только теоретически. В противном случае такой визит можно полагать капитуляцией и попыткой сохранить лицо, что не укладывается в стремление М. бен Салмана позиционировать себя самодостаточным и сильным региональным лидером. Хотя нежиданности в связи с саммитом в Москве вполне могут проявиться, в том числе именно из-за конфликтов в саудовской элите…
Общий язык в Идлибе
Визит президента РФ Владимира Путина в Анкару носил рабочий характер и был посвящен «сверке часов» по основным проблемам двусторонней повестки дня. Оставим в стороне строительство АЭС «Аккую» и газопровода «Турецкий поток», поставки томатов или продажу Турции ЗРК С-400. Оценим перспективы координации действий сторон в Сирии, предположив, что дискуссия о мониторинге и функционировании зоны деэскалации в Идлибе стояла в центре консультаций. Эта зона, где отслеживание ситуации должна осуществлять совместная ирано-российско-турецкая миссия, в последнее время тревожит и Москву, и Анкару, хотя по разным причинам.
Для Москвы Идлиб, где сконцентрирована основная часть радикалов из просаудовской «Джебхат ан-Нусры», представляет угрозу дестабилизации Сирии и срыва условий перемирия. Для Анкары – вопрос доминирования просаудовских групп и пропорциональное падение уровня своего влияния не только на севере страны, но во всей Сирии. Координации совместных усилий по минимизации активности «Джебхат ан-Нусры» в Идлибе и была посвящена, как можно догадаться, значительная часть российско-турецкого саммита.
О чем конкретно договорились лидеры двух стран, можно только предполагать, но судя по реакции представителей сторон после окончания саммита, вероятным будет вывод о том, что консенсус достигнут по всем вопросам. В этой связи следует ожидать скорого ввода турецкой вооруженной миссии во все крупные административные центры провинции Идлиб. Турецкой армии предстоит играть главную роль в установлении контроля за соблюдением условий функционирования зоны деэскалации внутри Идлиба, а по периметру провинции будут стоять иранцы и российские военные. Очевидно, определены и основные параметры силового воздействия российских ВКС и ВМФ на идлибские позиции «Джебхат ан-Нусры». На саммите удалось закрепить важный аспект российско-турецкого взаимодействия в Сирии: «Джебхат ан-Нусра» вне закона в границах перемирия и зон деэскалации.
Можно предположить, что турки в Идлибе не ограничатся мониторингом ситуации, но активно посодействуют усилению боевого потенциала подконтрольных групп, прежде всего расколотой «Ахрар аш-Шам». Эта организация сможет стать полноправным участником процесса перемирия. Предыдущие раунды переговоров в Астане она бойкотировала, что вызвало гнев главного координатора астанинского формата от Турции, главы спецслужбы МИТ Х. Фидана, который два месяца назад дал директиву подконтрольным туркам оппозиционным группам не вступать с «Ахрар аш-Шам» ни в какие контакты.
Теперь запрет отменен, что говорит – «Ахрар аш-Шам» находится в орбите Анкары. Косвенным подтверждением этого стали сообщения российского Центра по примирению враждующих сторон о том, что статус 12 представителей группировки «Ахрар аш-Шам» урегулирован в населенном пункте Дейр-эль-Фардис зоны деэскалации Хомс. Такой же процесс скоро начнется в Идлибе. Американцы при этом будут стоять в стороне. Ждать, что они смогут повлиять на операции турок по разгрому просаудовских групп в этой провинции, наивно.
Еще одна тема для обсуждения на российско-турецком саммите – референдум в Иракском Курдистане. Анкаре нужен был сигнал из Москвы о том, что Россия не поддержит инициативу Эрбиля о независимости и не будет участвовать в снабжении вооружением и экипировкой иракских курдов. Судя по всему, нужные заверения Анкара получила.
Позиция же США по этому вопросу не изменилась: они по-прежнему ставят на курдов и в Ираке, и в Сирии. Отношения администрации США с властями ИК после плебисцита не изменятся. Это подчеркнула на брифинге для журналистов представитель пресс-службы Госдепартамента США Х. Науэрт. Таким образом, угрозы возникновения американо-турецкого альянса на сирийском направлении нет и обязательства Эрдогана перед российской стороной о совместных действиях в Идлибе будут выполняться.
Пекин в астанинском формате
Китай готов присоединиться к переговорам в Астане как наблюдатель, если получит официальное приглашение. Об этом спецпредставитель правительства КНР по сирийскому урегулированию С. Сяоянь сказал журналистам. 15 сентября по итогам шестого раунда переговоров в Астане по Сирии заместитель главы МИДа Ирана Х. Ансари сообщил, что страны – гаранты перемирия (Россия, Иран и Турция) консультируются о направлении приглашений для новых наблюдателей астанинского процесса. Спецпредставитель президента РФ по сирийскому урегулированию А. Лаврентьев отметил: потенциально наблюдателями могут стать Китай, ОАЭ, Египет, Ирак и Ливан. Официальный представитель МИДа КНР Х. Чуньин заявила, что Пекин готов оказать активное содействие переговорам в Астане.
В основе намерения Китая присоединиться к астанинскому процессу, помимо активизации участия в сирийском конфликте и политически, и экономически (Пекин объявил о планах инвестировать в инфраструктуру САР), – вопрос безопасности. Китайские спецслужбы планируют расширить присутствие в Сирии, усилить представительство при посольстве КНР в Дамаске и установить рабочие контакты с тамошними коллегами. Ожидается, что одну из самых сильных в кадровом и техническом составе посольскую резидентуру в Дамаске будут формировать оперативные подразделения 1-го бюро Министерства общественной безопасности (МОБ) КНР. Эта служба серьезно усилилась с 2012 года, когда ей официально передали оперативный поиск и депортацию на родину членов уйгурского исламистского подполья. МОБ всегда занималось уйгурским вопросом, но только в Китае. Выход ведомства во «внешний мир» беспрецедентен.
Помимо этого, в функции министерства входит и борьба с коррупцией. Кстати, это используется главным конкурентом МОБ – внешней разведкой из Министерства государственной безопасности (МГБ) для того, чтобы скомпрометировать перед китайским руководством саму возможность МОБ активно работать за границей. Предполагается, что агенты 1-го бюро МОБ, которых на жаргоне спецслужб называют пандами, должны будут не только заниматься анализом террористической активности уйгур в самой Сирии, но и участвовать в их поиске в отрядах боевиков ИГ и «Джебхат ан-Нусры». Таких, по данным китайских силовиков, в Сирии и Ираке более сотни.
В МОБ учитывают и то, что многие уйгуры сейчас прячутся или нелегально живут в Египте, и законно – в Турции. Перед руководством 1-го бюро поставлена задача активизировать (в случае с Турцией – реанимировать) рабочие контакты с египетскими и турецкими коллегами. Присутствие китайцев в Астане, где один из коспонсоров этого формата Анкара и куда скорее всего в ближайшее время в качестве наблюдателя придет Каир, призвано решать и эту задачу. В случае с Турцией, считающейся основным спонсором тюркоязычных уйгуров, это будет сложно.
Напомним, что год назад между Пекином и Анкарой разгорелся скандал, связанный с решением Бангкока о депортации под нажимом МГБ КНР группы исламистов-уйгуров из Таиланда, хотя у тех уже имелись паспорта Турции, переданные им через посольскую резидентуру МИТ в Таиланде. Выдвижение МОБ для двустороннего сотрудничества по вопросам безопасности логично в силу того, что турецкие спецслужбы не желают иметь дела с МГБ. Насколько это окажется продуктивным, сказать сложно. Анкара не отказывается от распространения влияния на тюркоязычном пространстве, а уйгуры играют в этом одну из ведущих ролей и находятся под опекой МИТ, как и узбеки из «Хизб ут-Тахрир» и Исламского движения Узбекистана (ИДУ).
Резидентура МОБ в Дамаске будет активно участвовать в операциях нейтрализации уйгурских боевиков в Сирии. Скорее всего и египтяне с пониманием воспримут просьбы МОБ о взаимодействии. При этом вопрос об оппозиции Анкары сотрудничеству Каира с китайскими спецслужбами египтян только обрадует, поскольку АРЕ и Турция ведут активную подрывную борьбу друг против друга. Турки стимулируют террористическую активность на Синае, а египтяне финансируют Рабочую партию Курдистана (РПК) через ее представительство в Каире.
/Евгений Сатановский, vpk-news.ru/
