Война – инструмент укрепления американской экономики

«Увеличение хаоса в мире нужно для загона денег глобальных спекулянтов в американские ценные бумаги. Ну и, например, есть очень внятная позиция европейцев на этот счет. Поляки, и в меньшей степени, чехи хотели получить свободный доступ на украинский рынок, для чего нужна ассоциация с Евросоюзом, а немцам нужна приватизация, чтобы взять украинский чернозем, который не удалось захватить в 1941 году, черноморские порты, значительную часть энергетики, угольные шахты», — утверждает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин.

О том, почему тактическая война за Украину на самом деле является стратегической войной за Россию, — в интервью Накануне.RU с экспертом.

— Многие эксперты говорят о том, что все происходящее на Украине является не более чем планом США по подъему своей экономики через военные действия.

Давайте не будем абсолютизировать США. США играют очень большую роль в этом кризисе, но не единственную. Есть очень явные европейские следы, есть позиция украинской олигархии. Януковича собирались свергать летом, а майдан случился гораздо раньше. Почему это произошло? Наравне с другими причинами потому, что Янукович начал зажимать бизнес уже у олигархов.

Есть и позиция США, которые решили подорвать союз с Китаем, есть и обида евробюрократии, которая не поняла, что ей сказал Янукович, а он сказал: «Я все подпишу, вы только подождите, мне надо украсть деньги у русских». Таким образом, роль американцев не абсолют.

Кроме того, не стоит забывать, что никто не хочет войны просто так. Война – инструмент, инструмент очень циничный, но тем не менее, даже те люди в Штатах, которые искренне говорят о необходимости очередной мировой войны, они говорят об этом не как о самоценности, а как об инструменте. Увеличение хаоса в мире необходимо для загона денег глобальных спекулянтов в американские ценные бумаги.

Ну и, например, есть очень внятная позиция европейцев на этот счет. Поляки, и в меньшей степени, чехи хотели получить свободный доступ на украинский рынок, для чего нужна ассоциация с Евросоюзом, а немцам нужна приватизация, чтобы взять украинский чернозем, который не удалось взять в 1941 году, чтобы взять черноморские порты, чтобы взять значительную часть энергетики, чтобы взять привлекательную часть угольных шахт.

— То есть получается, что Украина всем этим силам действительно нужна, а не просто так подвернулась под руку?

Там очень много неприватизированного имущества на несколько триллионов долларов. Тем не менее, война ведется за Украину в тактическом плане, в стратегическом же плане она ведется за Россию, по крайней мере, для нас. А для американцев она идет за Америку, потому что, если они не будут увеличивать масштаб хаоса сегодня, то завтра их экономика рухнет.

Американцы играют ключевую роль, потому что у них более эффективное управление, а остальные — на подхвате. Ну вот, кто непосредственно устроил гражданский переворот в Киеве? Три министра иностранных дел: Великобритании, Германии и Польши. Где здесь американцы?

— Над ними.

Может, и выше, но ручками работали европейцы, а Нуланд печеньки раздавала.

— США нередко использовали войну как способ подкачки своей экономики за счет продажи оружия, в первую очередь.

У США есть проблема, потому что Обама принял концепцию «войн непрямыми действиями», которая не требует военной техники, а требует диверсантов и специалистов-пропагандистов и политтехнологов. И это сильно ущемило военно-промышленный комплекс, вызвало серьезное напряжение. Поэтому, чтобы хоть как-то успокоить увольняемых людей, Обама даже стал развивать частные военные компании. И сейчас на Украине присутствуют не только польские ЧК, но и американские в больших количествах. Но в целом – да, война – инструмент укрепления американской экономики.

— Так ждать нам третьей мировой войны или нет?

Война уже идет, просто сегодня войны не те, что были 70 лет назад, нынешние войны ведутся по-другому. Война в Сирии – это война или нет?

— Война, просто более локальная…

Вот именно, это война мобильных группировок, в которой наибольшие потери несет так называемое мирное население. От нее нельзя спрятаться. 3% людей, которые ушли в армию в 41 году, остались живы в 45-ом, включая раненых и искалеченных. А сейчас, если вы хотите выжить – идите на фронт, там больше шансов выжить.

— Изменение формата войны произошло из-за наличия ядерного оружия?

Нет, мир стал другим. Тогда были войны индустриальные, а сейчас вы не можете собрать дивизию, грубо говоря. Вот вы сейчас, если пройдетесь по центру Москвы, увидите на домах таблички «Здесь был штаб такой-то дивизии народного ополчения». Так вот, сейчас мы не сможем собрать дивизию народного ополчения, потому что общество стало другим, и оно базируется на других технологиях – не индустриальных, а информационных. Роту собрать можете, взвод – пожалуйста, дивизию – нет. И так по всему миру. Вы можете собрать толпу в 500 тысяч человек, которая возьмет штурмом здание, но вы не можете собрать 10 тысяч человек, которые будут под ружьем в течение месяца.

Это не значит, что атомное оружие не будет применено, оно может быть применено. И военные действия носят принципиально другой характер не потому, что появилась атомная бомба. После атомной бомбы была традиционная война в Корее, была почти традиционная чудовищная война во Вьетнаме, но технологии преобразовали относительно развитое общество, к которому относится и европейское, и российское, и американское, и, как мы видим, украинское общество.

— Можно ли провести параллель между этой «новой» войной и 41 годом?

Параллель принципиальная – это война, но война, которая ведется другими средствами. Они могут перейти к обычным средствам, потому что недаром американцы сейчас всерьез обсуждают, не хочет ли Обама нанести ядерный удар по России. Но это некоторое излишество, потому что для того, чтобы уничтожить страну, не нужна атомная бомба. Во-первых, есть высокоточное оружие, во-вторых, то, что называется конфликт малой интенсивности, как это было в Сирии, который доказал свою эффективность в Сомали 93-его года.

— То есть в ближайшее время вся Земля будет окутана локальными войнами?

Тот хрупкий мир, который был с конца корейской войны и до начала «бури в пустыне», – это был «золотой век», потому что люди жили относительно хорошо, и большинство людей улучшало свою жизнь каждый день. С другой стороны, если посмотреть на историю советской армии, я с удивлением узнал, что оказывается, за всю свою историю советская армия не воевала только три года – с 1996 по 1999, после Хасавюрта и до вторжения Басаева в Дагестан. Все остальное время шли тихие скрытые военные действия, о которых не писали на передовой.

Так что, да, мир становится все менее привлекательным местом, но пока до ужасов гражданской войны, по крайней мере, в России, дело не дошло.

Стоит отметить, что мы сейчас выбираем не между коррупцией и демократией, а между цивилизацией и варварством. Когда я в 2006 году шутил, что мы еще увидим людей, на фоне которых Путин будет казаться честным, демократичным и гуманистичным человеком, смеялись все, включая «Единую Россию». А сейчас, глядя на Украину, понимаешь, что, строго говоря, это факт, потому что на фоне ЭТИХ людей Путин и наш режим выглядит действительно демократичнее и гуманистичнее.

Когда украинские бизнесмены рассказывали, почему они вышли на Майдан, у наших бизнесменов волосы вставали дыбом, потому что такого они себе представить не могли. Для нас это было исключением, а для украинцев – правило.

— Как вы думаете, российское руководство понимает всю эту ситуацию?

Российского руководства, в первую очередь, не существует, как единого целого, а ключевые лица российского руководства не занимаются стратегическим планированием. Они гениальные интуитивисты, они не занимаются стратегическим планированием.

— Но не зря же мы так активно начали укреплять контакты с Китаем?..

Знаете, когда молодой человек ухаживает за двумя девушками одновременно и в идеале хочет плотно дружить с обеими, а одна его посылает, он концентрируется на другой. Это понятно, и очень сложно назвать это стратегией.

— А чем тогда это выгодно Китаю?

Во-первых, контракты, которые подписаны по газу и самолетам, действительно взаимовыгодные. И то, что мы дали Китаю только 8% скидку, – это сразу стало выдающейся победой России, а с другой стороны, это был очень широкий жест навстречу со стороны Китая.

Китай – это стратегическая держава, мыслящая категориями войны. Эти люди в первую очередь не только порох изобрели и фарфор, а стратегию, как явление. И они понимают, что они вместе с США будут бороться за мировое лидерство, причем на руинах сегодняшнего мира, и для этого им надо расширить зону собственного влияния, и когда Запад вталкивает в эту зону влияния сопротивляющуюся Россию, китайцы, естественно, Россию не отталкивают.

/Анастасия Колесова, nakanune.ru/