Стремительный рост военно-морской мощи Китая, претензии КНР на обладание рядом спорных островов в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, усилия Пекина по созданию баз в Индийском океане заставляют США и страны Дальнего Востока, Юго-Восточной и Южной Азии предпринимать меры по укреплению своей безопасности.
По замыслу Вашингтона, должен быть создан своего рода антикитайский вал в западной части Тихого океана, простирающийся и на значительные акватории Индийского океана. Благо для этого есть все предпосылки. Достаточно взглянуть на карту, дабы убедиться в том, что Китай со стороны омывающих его морей окружен островными и полуостровными государствами, как бы создающими естественный барьер амбициям Поднебесной.
Слабеющая мощь
Почему речь идет об интернациональном антикитайском вале? Почему США сами не способны установить барраж, ограничивающий деятельность Военно-морских сил Национально-освободительной армии Китая? Ответ очевиден. У Вашингтона для этого сегодня нет ни сил, ни возможностей. Мы уже затрагивали эту тему (см. журнал «Национальная оборона» №2/2014). Еще раз остановимся на ней, поскольку она имеет принципиальное значение.
За последние два десятилетия количественный состав американского флота по причине бюджетных ограничений год от года ужимается, как шагреневая кожа. Особенно это касается боевых кораблей. В этом легко убедиться, полистав справочники Нормана Полмара The Naval Institute Guide to the Ships and Aircraft of the U.S. Fleet за 1993-2013 годы. Говорят, что на смену старым приходят новые высокотехнологичные корабли, обладающие большим ударным и оборонительным потенциалом. Это так. Но даже самый современный высокотехнологичный корабль не может одновременно находиться в двух разных точках морского театра.
Китай и сопредельные с ним государства
Если вывести за скобки 14 атомных подводных лодок стратегического назначения – оружия «последнего часа», то окажется, что в списочном составе ВМС США числятся 55 многоцелевых и ракетных атомных подводных лодок, 10 атомных авианосцев типа Nimitz, 22 ракетных крейсера типа Ticonderoga, 62 ракетных эсминца типа Arleigh Burke, 13 фрегатов типа Oliver Hazard Perry, 4 литоральных боевых корабля и 13 тральщиков типа Avenger. То есть в сумме получаем 179 боевых единиц. На первый взгляд это много. Однако внимательный анализ свидетельствует о явной недостаточности корабельного состава.
Из 22 крейсеров типа Ticonderoga в этом году 11 для экономии средств отправят в резерв. Кроме того, следует не забывать, что у большинства кораблей этого типа срок службы перевалил за четверть века и скоро их придется списать. После 2030 г. ожидается поступление «будущих надводных боевых кораблей» (Future Surface Combatant – FSC). Их предполагается оснастить рельсовыми электромагнитными орудиями, боевыми системами направленной энергии, прежде всего лазерными, и мощными радарами. Это будут дорогие корабли, и строиться они будут явно небольшой серией, если до этого дело вообще дойдет. То есть заменить крейсера типа Ticonderoga FSC не смогут.
ВМС НОАК держат под прицелом американский флот
У всех оставшихся в строю фрегатов типа Oliver Hazard Perry снято ракетное оружие, и они фактически выполняют функции патрульных кораблей открытого моря (OPV), то есть небоевых кораблей. В течение этого и следующего года они будут проданы или переданы ВМС других государств. Тральщики типа Avenger тоже имеют достаточно приличный возраст, но замена им пока даже не предусматривается.
Основными боевыми кораблями ВМС США сейчас являются 62 ракетных эсминца типа Arleigh Burke. Это очень добротные корабли, способные выполнять широкий круг задач. Их количество планируется довести до 75 единиц. Но к тому времени, когда это произойдет, будут списаны все крейсера типа Ticonderoga. Другими словами, общее количество многоцелевых надводных кораблей в составе ВМС США сократится на девять единиц.
Польза от литоральных боевых кораблей (ЛБК), которым создан неоправданно преувеличенный рекламный имидж, дискуссионна. ЛБК Freedom (LCS 1) вошел в состав ВМС США в 2008 г., но до сих пор он по-настоящему не боеспособен. Прошлогодний рекламный тур в Сингапур для этого корабля обернулся конфузом. В июле у побережья Сингапура Freedom потерял ход и оказался в ремонте. В октябре вода сквозь трещину в трубопроводе почти на метр затопила скуловую часть корпуса, а через несколько дней попала в систему гидравлики. Снова потребовался ремонт.
Американские литоральные боевые корабли не смогут выдержать единоборства с китайскими ракетными катерами типа 022, каждый из которых несет восемь ПКР YJ-83
То же можно сказать о тримаране Independence (LCS 2), который тоже никак не удается довести до ума из-за проблем с коррозией и электрооборудованием.
Но дело даже не в многочисленных поломках. На головных кораблях разное случается. Не говоря даже о чудовищной стоимости ЛБК (строительство Freedom обошлось в $637 млн., а Independence – в $704 млн.), не прошла проверку практикой сама концепция скоростного литорального корабля с модульным составом вооружения. Планируется противоминный модуль принять на вооружение в этом году. Но для противоминных кораблей противопоказана высокая скорость. Противолодочный модуль неизвестно когда будет отработан, и его эффективность вызывает большие сомнения. Модуль противокорабельного оружия вообще оказался фикцией.
Для борьбы с надводными кораблями, точнее катерами, LCS предполагается вооружить ракетами Griffin. Они удобны тем, что выстреливаются из пусковых установок ЗРК RAM обороны ближнего рубежа, которыми вооружаются литоральные боевые корабли. Но Griffin поражает цели на дальности всего несколько километров, а масса боевой части ракеты – 5,9 кг. То есть ею можно уничтожать только небольшие катера на расстоянии «вытянутой руки».
ЛБК оказались голыми королями, вооруженными картонными мечами. При встрече литорального боевого корабля один на один, скажем, с китайским ракетным катером типа 022 с восемью ПКР YJ-83 с дальностью стрельбы до 95 км и 165-кг боевой частью можно смело принимать ставки 99,9 против 0,1 на победу корабля ВМС НОАК.
Базовые патрульные самолеты ВМС США P-8A Poseidon на авиабазе Кадена
Недавно администрация США приняла решение ограничить количество ЛБК в составе ВМС 32 единицами вместо планировавшихся ранее 52. Это мотивируется сокращением бюджетных расходов. На самом деле, как представляется, урезание программы строительства литоральных боевых кораблей вызвано запоздалым пониманием их бесполезности. И, по здравому смыслу, программа строительства LCS должна подвергаться дальнейшим сокращениям.
Компания Bath Iron Works (BIW) достраивает эскадренный миноносец нового поколения Zumwalt (DDG 1000). Как заявил министр обороны США Чак Хейгел, побывавший на BIW 21 ноября прошлого года, этот корабль сыграет важную роль в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Это явное преувеличение. Zumwalt и два другие корабля этого типа, предназначенные главным образом для ударов по береговым целям, еще должны доказать свою эффективность. Во всяком случае, большого влияния на баланс сил в АТР они не окажут.
Китай завершает отработку противокорабельной баллистической ракеты DF-21D с дальностью стрельбы 810 миль (1500 км) для нанесения ударов по крупным надводным кораблям, а сейчас приступил к созданию ракеты DF-26 с дальностью поражения морских целей до 3000 км и гиперзвуковой боевой частью. Кроме всего прочего, как заметил журнал Naval Forces, эсминец Zumwalt стоимостью $5 млрд. легко может стать жертвой мины ценой в $2,5 тыс.
Эсминец-вертолетоносец Hyuga на американо-японских учениях
В ВМС США происходит замена АПЛ типа Los Angeles (сейчас в строю – 40 единиц) на многоцелевые субмарины типа Virginia. К тому времени, когда завершится ротация, с учетом трех АПЛ типа Seawolf в составе ВМС США останется 36 многоцелевых подлодок. То есть их количество сократится на 15 единиц. Пока речь не идет о замене четырех атомных субмарин с крылатыми ракетами, переоборудованных из ПЛАРБ типа Ohio. Между тем, это далеко не новые корабли.
Не стоит забывать, что более половины находящихся в строю кораблей совершают длительные переходы к месту несения службы и обратно, нуждаются в ремонтах, а их экипажи в отдыхе. И несмотря на то что Вашингтон провозгласил о переносе акцента своей военной активности с Атлантики на Тихий океан, реальное присутствие американских боевых кораблей в западной части Тихого океана увеличится незначительно.
Дефицит корабельного состава США хотят компенсировать усилением авиационных группировок. В декабре прошлого года на авиабазе Кадена на японском острове Окинава началось развертывание новейших базовых патрульных самолетов ВМС США P-8A Poseidon. Они предназначены не только для обнаружения и уничтожения подводных лодок, но и для атаки надводных кораблей ПКР Harpoon.
Сейчас ведутся испытания сверхзвуковых стратегических бомбардировщиков B-1B Lancer ВВС США в качестве носителей противокорабельных ракет дальнего действия LRASM, способных поражать надводные цели на дальности до 900 км. Однако и у противоположной стороны имеются авиационные и зенитные средства, способные вести борьбу с P-8A и B-1B.
Эсминец Akizuki Морских сил самообороны Японии
Другими словами, государствам Дальнего Востока, Юго-Восточной и Южной Азии для обеспечения безопасности в регионе придется опираться главным образом на собственные силы. Недаром в этом регионе в последнее десятилетие наблюдается невиданный оружейный бум. Можно даже говорить о гонке вооружений. И развитию ВМС уделяется не последнее внимание.
Посмотрим, как ведется военно-морское строительство в странах, которые должны образовать антикитайский вал. Начнем движение с севера на юг.
Насколько прочен северный фланг?
Так называемые Морские силы самообороны Японии (МССЯ) – безусловно, одни из наиболее мощных военно-морских объединений в мире. Можно даже утверждать, что они, если вывести стратегический ядерный компонент за скобки, по своим возможностям сейчас занимают второе место в мире после ВМС США. Да, у МССЯ нет атомных подводных лодок и авианосцев. Но они пока Японии и не нужны. Морские силы самообороны Японии уступают по количественному составу ВМС НОАК, но зато корабли, входящие в их состав, отвечают самым современным требованиям, отлично сделаны и на них служат хорошо обученные моряки.
«С точки зрения простых чисел Япония уступает Китаю в количестве личного состава вооруженных сил в десять раз, в четыре раза по боевым самолетам и в два раза по общему тоннажу военных кораблей, – отмечает в этой связи шеф пекинского бюро американской газеты Christian Science Monitor Питер Форд. – Но когда дело доходит до качества обучения и уровня технологий – ключевых элементов в современной войне, Япония легко превзойдет Китай». Однако нельзя не признать, что качественный разрыв между МССЯ и ВМС НОАК быстро сокращается.
Патрульный самолет Kawasaki P-1
Основу японского флота составляют эскадренные миноносцы (в строю – 41 единица, еще три являются учебными кораблями, хотя и полностью сохранили свой боевой потенциал). Это корабли многоцелевые, способные решать задачи ударные, противолодочные и обеспечения противоздушной обороны. Но решению противолодочных задач уделяется первоочередное внимание. Новейшие эсминцы-вертолетоносцы типа Hyuga (две единицы) водоизмещением по 19000 т и два строящихся корабля этого подкласса типа Izumo водоизмещением по 27000 т предназначены исключительно для целей ПЛО.
Разговоры о том, что они являются «замаскированными» авианосцами, не имеют ничего общего с действительностью. Хотя, безусловно, развивая это направление, Япония в обозримом будущем сможет строить плавучие аэродромы. Сейчас препятствиями служат конституция Страны восходящего солнца, а также позиция Соединенных Штатов, где еще достаточно свежи воспоминания о бомбардировке Перл-Харбор. Пока же ударные операции на море Япония возлагает на ВВС и базовую морскую авиацию.
НАПЛ МССЯ Hakuryu типа Soryu входит в гавань Перл-Харбора
Четыре ракетных эсминца типа Kongo водоизмещением по 9500 т, оснащенные американской системой боевого управления Aegis и ЗУР SM-3IA, являются кораблями ПРО и могут перехватывать ракеты средней дальности. Еще два эсминца с Aegis – типа Atago водоизмещением 10000 т – вооружены ЗУР SM-2 и пока используются только в качестве кораблей ПВО. Однако в ближайшее время они пройдут модернизацию, которая будет включать внедрение новейшего программного обеспечения Aegis 5.1, а также перевооружение на ЗУР SM-3IIA, способные поражать баллистические цели на начальном, среднем и конечном участках траектории.
Стоит заметить, что ракеты SM-3IIA – совместная американо-японская разработка. И в этом тандеме Страна восходящего солнца выступает в роли отнюдь не младшего партнера.
Недавно Токио принял решение об усилении морского компонента противоракетной обороны. К 2020 г. намечено ввести в состав МССЯ еще два эсминца с Aegis и противоракетами. Не стоит забывать также, что к военно-морской базе Йокосука приписаны два американских крейсера и семь эсминцев. Часть из них выполняет функции ПРО.
Ведется в Японии и строительство универсальных эсминцев. Новейшие из них – типа Akizuki (проект 19DD) полным водоизмещением 6800 т и 30-узловой скоростью хода. Они вооружены 8 противокорабельными ракетами SSM-1B национальной разработки, ЗУР средней дальности ESSM в вертикальных пусковых установках Mk 41. В них же размещаются противолодочные ракеты ASROC. Противолодочное вооружение дополняют два трехтрубных 324-мм торпедных аппарата и два вертолета.
Артиллерия представлена одной 127-мм установкой Mk 45 Mod. 4 и двумя шестиствольными 20-мм автоматами Phalanx обороны ближнего рубежа. Автоматическую систему боевого управления ATECS этих эсминцев именуют японской Aegis. Достаточно компактные антенные фазированные решетки РЛС OPS-20C и FCS-3A, предназначенные для обнаружения надводных и воздушных целей, а также наведения на них оружия, неподвижно установлены на верхней части надстройки.
13 марта этого года в состав МССЯ введен эсминец Fuyuzuki – четвертый и последний в серии. А теперь ведется строительство эсминцев проекта 25DD водоизмещением по 5000 т. Головной из них должен войти в строй в 2017 году. Эти корабли будут специализироваться на противолодочной обороне.
Ракетный эсминец Sejong the Great ВМС Республики Корея
Ведется также подготовка к строительству эсминцев DDR Destroyer Revolution («революционных эсминцев»). В чем будет состоять «революционность» этих боевых единиц водоизмещением 5400 т, неизвестно. Появятся они на стапелях после 2021 г., а главным их предназначением станет эскортирование кораблей. Похоже, значительно раньше японские судостроительные концерны начнут сборку 3000-тонных эскортных эсминцев (фрегатов), которые придут на смену шести кораблям этого класса типа Abukuma. Их специализация – ПЛО и борьба с надводными кораблями противника.
МССЯ располагают 16 подводными лодками, пять из которых относятся к типу Soryu с анаэробными силовыми установками и ракетно-торпедным вооружением. На сегодняшний день – это, пожалуй, лучшие неатомные субмарины (НАПЛ) в мире. Их строительство продолжается. В составе Морских сил самообороны имеются также две учебные лодки. Они так же, как и учебные эсминцы, вполне боеспособны. Командованием флота в свете «китайской угрозы» принято решение об увеличении количества строевых подлодок до 18 единиц.
Южнокорейский фрегат Incheon
Для нужд МССЯ концерном Kawasaki ведется отработка базовых турбореактивных патрульных самолетов Р-1. Эти машины взлетной массой 79700 кг имеют максимальную скорость 996 км/ч, дальность полета – 8000 км и потолок – 13520 м. Масса бомбовой нагрузки – 9 т. В состав вооружения в разных комбинациях могут входить ракеты Harpoon и Maverick, противолодочные торпеды, мины и глубинные бомбы. Р-1 заменят в авиационных частях МССЯ самолеты P-3 Orion.
Высокой динамикой отличается развитие ВМС восточного соседа Японии – Республики Кореи. Оно опирается на мощную судостроительную отрасль, которая занимает второе место в мире (Китай – первое место, а Япония – третье). На южнокорейских верфях возможно строительство кораблей и судов практически всех классов.
Если в первые десятилетия после Второй мировой войны ВМС Южной Кореи довольствовались преимущественно американским секонд-хендом, то после того как страна совершила экономический рывок (валовый национальный продукт на душу населения вырос со $100 в 1963 г. до более чем $20000 в 2005 г.), военно-морские силы комплектуются исключительно кораблями национальной постройки. Однако по-прежнему вооружение либо закупается за рубежом, либо выпускается по лицензии, а в ряде случаев создаются копии национального производства.
В составе ВМС Южной Кореи – 12 ракетных эсминцев (три типа KDX-I водоизмещением по 3900 т, шесть типа KDX-II водоизмещением по 5520 т и три типа KDX-III). Самые совершенные из них – эсминцы типа KDX-III. Головной корабль этого типа – Sejong the Great вошел в строй в 2008 году. Его полное водоизмещение – 11000 т, максимальная скорость хода – более 30 узлов. Он и его две «сестры» – самые большие эскадренные миноносцы с системой Aegis.
В двух ячейках вертикальных пусковых установок Mk 41 размещается 80 ЗУР SM-2 Block IIIB/IV, способных сбивать самолеты и оперативно-тактические ракеты. В блоке K-VLS из 48 ячеек – крылатые ракеты Hyunmoo III класса «корабль-земля» и противолодочные ракеты K-ASROC Red Shark. Противолодочные средства также включают два трехтрубных торпедных аппарата для стрельбы торпедами K745 LW Blue Shark и два вертолета с хранением в ангаре.
Для ударов по морским целям предназначены четыре счетверенные пусковые установки с ПКР SSM-700K Hae Seong. Артиллерия состоит из одной универсальной 127-мм артустановки Mk 45 Mod. 4 и 30-мм многоствольного автомата Goalkeeper. Защиту от противокорабельных ракет на ближнем рубеже должен также обеспечивать ЗРК малой дальности RAM.
Учитывая увеличивающуюся ракетную угрозу со стороны КНДР, военно-политическое руководство Южной Кореи приняло решение об усилении морской составляющей ПРО страны. Однако высокая стоимость эсминцев типа KDX-III ($923 млн. за единицу без учета оружия) заставила искать альтернативные варианты. Так появился проект KDX-IIА на базе кораблей KDX-II, но с системой Aegis, хотя и несколько упрощенной. В конце концов, вернулись к проекту KDX-III. На постройку трех таких эсминцев выделяется $3,8 млрд. Судя по всему, не забыли и о кораблях типа KDX-IIА. Пополнение ими южнокорейского флота также не исключается.
ПКР Hsiung Feng III на параде в Тайбэе
На смену устаревающим фрегатам типа Ulsan и корветам типа Pohang (в общей сложности 20 единиц) приходят фрегаты типа Incheon (программа FFX) полным водоизмещением 3250 т и 32-узловой максимальной скоростью. До 2020 г. ожидается поступление около 20 кораблей этого типа. Они предназначены для выполнения ударных и противолодочных задач. Их вооружение включает две счетверенные пусковые установки ПКР Hae Seong, ЗРК обороны ближнего рубежа RAM, универсальную 127-мм артустановку Mk 45 Mod. 4, шестиствольный 20-мм автомат Phalanx, два трехтрубных 324-мм торпедных аппарата и два вертолета.
В конце прошлого года компания Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering (DSME) получила заказ на шестой корпус FFX, который открывает вторую подсерию из восьми единиц. У этих кораблей длина несколько увеличена, что даст возможность разместить на них вертикальные пусковые установки ЗРК Sea Sparrow. То есть возможности ПВО фрегатов усилятся.
В Южной Корее ведется массовое строительство больших ракетных катеров типа Gumdoksuri (PKG) водоизмещением 450 т и 40-узловой скоростью. Уже более дюжины этих РКА вошли в строй. Всего же заказано 40 единиц. Корабли вооружены четырьмя ПКР Hae Seong, 76- и спаренной 40-мм артиллерийскими установками. После введения их в строй ударный потенциал ВМС Республики Корея в прибрежной зоне значительно повысится.
Фрегат Cheng De типа Kuang Hua 2 ВМС Тайваня
Но особенно бурно развиваются подводные силы Страны утренней свежести. Собственно их создание началось в 1989 г., когда на верфи HDW в Киле была заложена субмарина Chang Bogo типа 209/1200. Второй корпус уже строился в Южной Корее на верфи компании Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering. Всего флот получил девять лодок этого типа. Сейчас на том же предприятии, а также на Hyundai Heavy Industries по немецкой лицензии ведется сборка девяти НАПЛ типа 214/1700 (KSS-2). Три из них уже в строю.
Республика Корея сегодня не только строит подлодки для своего флота, но и подключилась к их экспорту. Она будет изготовлять элементы конструкции ПЛ типа 209, которые затем будут собираться в Индонезии.
Освоив производство субмарин по немецким проектам, южнокорейцы приступили к созданию своих. Корпорации Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering и Hyundai Heavy Industries работают над проектом НАПЛ типа KSS-3. Лодка с анаэробной энергетической установкой будет иметь водоизмещение около 3000 т. Кроме торпед, противокорабельных ракет и мин ее вооружение будет включать крылатые ракеты Cheonryong для ударов по наземным объектам на дальности до 500 км.
Тайваньский ракетный катер типа Kuang Hua 6
США, Япония и Южная Корея проводят двусторонние и трехсторонние военно-морские учения в дальневосточных водах практически в режиме нон-стоп. Не успевают завершиться одни маневры, как начинаются другие. Так оттачивается боевое взаимодействие. С 24 февраля по 6 марта этого года прошли учения Key Resolve 2014 («Ключевая решимость-2014») 7-го флота ВМС США и ВМС Республики Корея. В них приняли участие 6300 моряков двух стран.
Затем 21-26 марта в районе Гуама состоялись американо-японские маневры Multi-Sail 14 («Мульти-парус 2014») с ракетными и артиллерийскими стрельбами участвующих в них кораблей. А уже 27 марта к югу от Сеула стартовали новые военные игры под кодовым названием Ssang Yong («Двойной дракон»), которые продлятся до 7 апреля. В их ходе будет осуществлена высадка с 12 десантных кораблей 7500 американских морских пехотинцев и 3500 южнокорейских.
Из этого вовсе не следует, что северный фланг антикитайского вала абсолютно прочен. Дело в том, что между корейцами и японцами исторически сложились, мягко говоря, неприязненные отношения. Существуют между двумя государствами и территориальные споры. Не случайно десантно-вертолетный корабль-док Южной Кореи Dokdo – крупнейший в составе ВМС страны – носит имя маленького острова Токто, на обладание которым претендует Япония. Поэтому говорить о полном единстве «союзников» было бы опрометчиво.
/Александр Мозговой, oborona.ru/
