О «похоронах» танков не может быть и речи

России понадобится не 500 и даже не 1000 новых бронированных машин, а куда больше. Танки – совершенно особый вид вооружения. В общественном сознании они являются неким синонимом военной мощи вообще, что в значительной степени справедливо. После ухода в прошлое линкоров и тяжелых крейсеров никакая другая боевая техника не обладает таким высоким уровнем защищенности.

• Однако, как это ни парадоксально, именно танкам в отличие от прочих образцов ВВТ постоянно предрекают скорую «кончину». Вдвойне парадоксально то, что «хоронят» эти бронированные машины как раз из-за якобы слишком большой уязвимости на поле боя, никаких других «обвинений» им не предъявляется. Но почему-то никто (даже защитники танков) не замечает глубокого внутреннего противоречия в заявлениях «предсказателей».

Кто готовится воевать?

• Действительно, в развитие противотанковых средств, коих ныне великое множество, вкладываются миллиарды долларов. Тем не менее любой другой класс армейской техники на один-два порядка уязвимее нашего «героя». Если некое оружие обеспечивает поражение танка, оно заведомо уничтожит любой другой образец наземных ВВТ (а также самолеты и вертолеты на аэродромах, ракеты на пусковых установках и т. д.).

• С другой стороны, далеко не каждому средству, способному «сразить насмерть» БТР, БМП, САУ и тем более крылатые и винтокрылые машины на стоянке, удастся проделать это с танком. Если танк «устарел» по причине уязвимости, значит, наземную войну теперь вести вообще нельзя, что вряд ли можно обсуждать всерьез. Все-таки человек живет на земле, а не в воздухе и не в воде.

• Поэтому и наземная война в конечном счете всегда будет главным видом вооруженного противоборства (рассматривать версию воцарения мира во всем мире не станем ввиду ее явной абсурдности). А ничего сравнимого с танком с точки зрения сочетания огневой мощи, подвижности и защищенности нет, и вряд ли появится в обозримом будущем.

• Разговоры о «похоронах» танка начались после Октябрьской войны 1973 года, когда множество этих бронированных машин Армии обороны Израиля арабы подбили с помощью ПТРК и РПГ. Интересно, что сами израильтяне от танков почему-то так и не отказались, хотя, казалось бы, именно ЦАХАЛ должен был принять данное решение в первую очередь.

• Наоборот, выпустив 1,5 тысячи самых защищенных в мире «Меркав», сухопутные войска еврейского государства до сих пор сохраняют на вооружении две тысячи старых машин, включая «Центурионы», М48 и трофейные Т-55 производства 50-х годов.

• На танках американцы в 2003 году за две недели доехали до Багдада. Используя танки, в августе 2008-го грузинские части вторглись в Южную Осетию и танками же Российская армия выбила оттуда выпестованное Саакашвили воинство. Даже в противопартизанских операциях, как показал опыт Чечни, Ирака и Афганистана, танк весьма полезен, а в войне классической он был, есть и будет основой ударной мощи не только сухопутных войск, но и вооруженных сил в целом.

• А степень развития танкового парка страны – однозначный индикатор того, рассматривает ли ее руководство возможность ведения серьезной войны. Израиль как раз один из наиболее ярких тому примеров, как и соседние арабские государства. Так, Египет, имеющий 3,5 тысячи танков, в том числе свыше тысячи «Абрамсов», закупает еще сотню М1А1. У Сирии насчитывается более 4,5 тысячи машин этого класса, включая не менее 1500 единиц Т-72.

• Армия Иордании располагает почти 1200 танками, среди которых 390 «Челленджеров-1». В распоряжении ВС шести монархий Персидского залива 1100 танков только третьего поколения: 533 «Абрамса» (315 саудовских, 218 кувейтских), 38 «Челленджеров-Мк2» (Оман), 388 «Леклерков» (ОАЭ), 150 М84 (югославский вариант Т-72 у Кувейта). К ним следует добавить еще тысячу танков ранних поколений.

Таким образом, на десять ближневосточных стран приходится почти 15 тысяч танков. Правда, только Израиль производит эти бронированные машины сам по собственным проектам, а Египет – по американской лицензии. Остальные государства полностью зависят от импорта.

• США декларируют наличие у себя в сухопутных войсках и морской пехоте 6,3 тысячи «Абрамсов». Из них чуть более 1500 – наиболее современных модификаций М1А2 и М1А2SEP с очень мощным бронированием и системами управления, адаптированными к требованиям сетецентрической войны. Остальные 4,8 тысячи – модификация М1А1, с более низким уровнем защищенности и отсутствием комплекса боевого управления FBCB, обеспечивающего сетецентричность.

• Кроме того, по-видимому, на складах хранятся еще до 2300 «Абрамсов» самой первой модификации М1 со 105-миллиметровой пушкой, слабым бронированием и примитивной по нынешним временам СУО. В принципе они могут быть модернизированы до следующих модификаций, хотя это достаточно затратно и, скорее всего игра не стоит свеч, поскольку и без этого старья США обладают, несмотря на традиционный приоритет авиации и флота, мощнейшим танковым парком. Правда, практически весь он сосредоточен на территории самих США, причем обе американские бронетанковые дивизии дислоцированы у границы с Мексикой.

• Европейские страны НАТО сегодня суммарно имеют менее 12 тысяч танков (включая находящиеся на складах). Это вроде бы много, если забыть о том, что 20 лет назад машин было в три раза больше. К тому же более 40 процентов остатков бронированной армады принадлежит двум государствам – Турции и Греции, которые активно готовятся воевать между собой.

• Сокращениям подвергаются не только устаревшие, но и вполне современные танки. Например, Германия, Голландия, Греция и Испания произвели для собственных нужд три тысячи «Леопардов-2» всех модификаций, сейчас на вооружении осталось две тысячи этих танков, причем их распродажа продолжается.

• В Великобритании для армии ее величества изготовили 420 «Челленджеров-1» и 408 «Челленджеров-2», ныне в британских войсках первых – шесть, вторых – 308. Лишь Франция пока не рассталась с 406 «Леклерками», хотя 150 из них переведены в резерв и Париж очень хочет, чтобы кто-нибудь купил эти машины. Бельгия и Голландия полностью вывели танки из боевых частей и выставили на продажу.

• Как ни удивительно, из всех европейских стран НАТО самым качественным танковым парком сегодня располагает Польша, все 900 входящих в него машин относятся к третьему поколению: 128 «Леопардов-2А4», 540 Т-72 и 232 ПТ-91 (местная модернизация Т-72). В бундесвере насчитывается 749 «Леопардов-2» (А4 и А6) и 299 «Леопардов-1» (последних уже нет в боевых частях). Интересно, что у Румынии почти 1,1 тысячи танков, но все они Т-55 и их местные варианты.

• Танковое производство в Европе полностью свернуто. Таким образом, армии десяти ближневосточных стран имеют суммарно почти 15 тысяч танков и их количество растет (так, Саудовская Аравия намерена приобрести не менее 200 «Леопардов-2А6» и даже А7, которые пока вообще никому не поставлялись), а ВС 28 государств – членов НАТО – примерно 18 тысяч, и эта цифра непрерывно уменьшается.

Нигде нет столько…

• Однако в Южной и Восточной Азии сосредоточена еще большая танковая мощь. Так, Пакистан имеет до 2500 танков, в том числе 320 Т-80УД и более 300 «Аль-Халид», которые строятся в стране по китайской лицензии (всего будет произведено не менее 600 таких машин).

• Им противостоят 4000 бронированных машин Индии, где серийно выпускают два танка – лицензионный российский Т-90 и многострадальный собственный «Арджун». Кстати, даже после списания устаревших Т-55 и «Виджаянта» индийский танковый парк сохранится на уровне четырех тысяч единиц и будет включать примерно 250 «Арджунов», 1650 Т-90 и до 2000 модернизированных Т-72.

• Другим местом концентрации танковой мощи является Корейский полуостров. КНДР имеет не менее 3,5 тысячи танков, правда, это Т-55, Т-62 и их местные производные. В ВС Республики Корея насчитывается около 2,8 тысячи бронированных машин, в том числе 80 Т-80У и 1,5 тысячи собственных К1 – вариации на тему «Абрамса». Южнокорейский К1 (1027 единиц) похож на ранний М1 (со 105-миллиметровой пушкой), К1А1 (484 единицы) примерно равен М1А1. Предполагается построить не менее трехсот К2, сходных с М1А2.

• Япония благодаря своему островному положению меньше нуждается в танках, чем континентальные страны. Однако и она обзавелась 333 новейшими машинами Туре-90 и сохраняет 490 старых Туре-74. Предполагается развернуть производство танка Туре-10 (значительно усовершенствованный Туре-90).

• Однако вне конкуренции, разумеется, Китай. Если в европейских странах НАТО в последние 20 лет на один новый танк приходится не менее 15 списанных, то в Поднебесной замена старых машин на новые идет практически в режиме один к одному. Количество танков на вооружении НОАК стабильно остается на уровне 8–10 тысяч. Всего 15 лет назад это были исключительно машины, созданные на базе советского Т-55. Сегодня им на смену приходят танки Туре-96 и Туре-99, имеющие в своей основе Т-72, но с очень большим заимствованием западных технологий (например, для Туре-99 закупили в Германии свыше 300 дизельных двигателей, которые затем китайцы скопировали).

• Сейчас в составе сухопутных войск НОАК насчитывается 2,5–3 тысячи Туре-96 (из них не менее половины – значительно усовершенствованные Туре-96А) и 600–800 гораздо более совершенных Туре-99. Встречающиеся в некоторых источниках цифры «1,5 тысячи Туре-96 и 200 Туре-99» относятся к 2005–2006 годам. Вдобавок производство обеих машин продолжается общим темпом не менее 200 в год (возможно 400–500), что больше, чем у всех остальных стран мира вместе взятых. На кого может обрушиться эта бронированная орда – вопрос риторический.

• У Вьетнама всего 1300 танков, из коих самые «современные» – семь десятков Т-62. Направлять танки в Индию затруднительно, потому что они вряд ли пройдут через Гималаи (хотя Китай уже сосредоточил в Тибете до сотни Туре-96А). Про Тайвань с его танковым парком, включающим менее тысячи старых американских машин, просто смешно говорить.

При этом нельзя не отметить: если Туре-96 поступили уже во все военные округа НОАК, то гораздо более мощные Туре-99, самими китайцами объявленными лучшими танками в мире, идут в Пекинский, Шэньянский и Ланьчжоуский ВО (ориентированы на Забайкалье, Дальний Восток РФ и Казахстан соответственно). И учения с отработкой глубоких наступательных операций на суше НОАК в последние годы проводит уж точно не против Тайваня.

• Разговоры о низком качестве танков Поднебесной абсолютно безосновательны. Туре-96 и Туре-99 находятся в одной «весовой категории» с «Абрамсом», «Челленджером», «Леклерком», «Леопардом-2», С-1, «Меркавой», Туре-90 и Туре-10, К1 и К2, Т-72, Т-80, Т-90, Т-84 и ПТ-91, включая многочисленные модификации всех этих машин. ТТХ названных образцов очень близки. Ни один из них не обладает таким преимуществом над другим аналогом, чтобы отстреливать его, как на полигоне.

• Исход реального боя будет определяться конкретной тактической ситуацией, обученностью экипажей, управляемостью и что очень немаловажно – количеством. Некоторое отставание по качеству, даже если оно на самом деле есть, китайцы легко компенсируют количественным превосходством. Кроме того, их танки просто физически новее российских и западных, поскольку произведены позже.

• В целом на вооружении азиатских армий имеется до 45 тысяч танков (больше, чем во всех остальных частях света вместе взятых), причем этот показатель неуклонно растет. Разумеется, ни о какой «отмене» танков не может быть и речи. Но, конечно, дальнейшее их развитие сопряжено со значительными проблемами.

Варианты совершенствования

• Распространенность в настоящее время войн «низкой интенсивности», то есть противопартизанских, позволяет создавать упрощенные и соответственно дешевые варианты многих классов боевой техники. Это касается ББМ, артиллерии, даже флота и авиации. Например, в США создан штурмовик АТ-802 Air Tractor, который на самом деле похож на трактор с крыльями. Он сделан на базе сельскохозяйственного самолета. Для борьбы с формированиями, не имеющими ПВО, он вполне сойдет.

• С танком так не получится. Главное преимущество самолетов в том, что они летают. Поэтому при определенных обстоятельствах может пригодиться и трактор, если он способен подняться в небо. Главное преимущество танка – в высокой степени защиты. Ее ослабление ради удешевления на самом деле хоронит танк, потому что он перестает соответствовать своему основному предназначению.

• Вот почему важнейшей проблемой является рост массы танков (из-за постоянного наращивания броневой защиты), что снижает тактическую и еще в большей степени стратегическую мобильность, а, следовательно, сферу применения этих машин. Их сложно использовать на значительном удалении от собственной территории (переброска большого количества танков на дальние расстояния оказывается весьма затратным и долгим процессом). Использование композитных материалов для замены металлической брони лишь частично решает проблему.

• Второе важнейшее качество танка, которое тоже никак невозможно не только отменить, но даже сократить, – огневая мощь. Но увеличение калибра орудия ведет к уменьшению боекомплекта (либо к увеличению объема и, следовательно, массы). Разрешить это противоречие пока не представляется возможным.

• Проблема недостаточного обзора изнутри танка будет, по-видимому, устраняться благодаря использованию БПЛА, в том числе дронов, которые получит каждый экипаж (такой вариант прорабатывается в Китае). Впрочем, при реализации концепции сетецентрической войны танкистам станет доступна информация со всего мира. Вполне вероятно, что танки оснастят помимо крупнокалиберных пулеметов и иными средствами ПВО.

• Поскольку упрощение и удешевление танков осуществить не удастся, малые европейские страны начнут отказываться от них вообще. В Азии же танковые парки будут только расти. В крупных государствах – за счет собственного производства или покупки новейших зарубежных машин, в более слабых – вследствие покупки подержанных, но вполне функциональных танков третьего поколения на Западе и в постсоветских странах.

Россия в соответствии с национальной традицией бросилась из одной крайности в другую: получив 63 тысячи танков от СССР, оставила в войсках 2000 (на всю огромную территорию!). Правда, еще до 10 тысяч машин находится на складах. У отечественных предприятий новые танки Минобороны РФ не приобретает.

• В свете наличия у себя в ближайших соседях Китая это, разумеется, совершенно неприемлемо. С другой стороны, дальше продолжать бесконечную линию Т-64 – Т-72 – Т-80 – Т-90, пожалуй, и впрямь нет смысла: Российской армии нужно принципиально новое изделие.

• Многократно анонсированное нашими военачальниками создание в ближайшие годы семейства тяжелых машин «Армата», включающее не только танк, но и БМП, БМПТ, САУ, БРЭМ, является концептуально абсолютно правильной идеей. Осталась самая «мелочь» – воплотить замысел в жизнь. Адекватно – сначала по качеству, а затем и по количеству. России понадобится не 500 и даже не 1000 новых танков, а куда больше. При этом надо будет пережить вопли о «непомерных военных расходах» и «замшелых генералах, готовящихся к прошлой войне».

/Александр Храмчихин, vpk-news.ru/