ВМФ: выбор баланса между подготовкой к БД и задачами мирного времени

Обсуждая боеготовность ВМФ, способность государства обеспечить флот всем необходимым и правильность выбираемой стратегии развития флота, мы обычно подразумеваем необходимость быть готовым к боевым действиям. Если выход из базы, то через мины и с предварительной ликвидацией вражеских подлодок в засаде на выходе, если десант, то кровавый штурм вражеского берега, с перепахиванием десятков квадратных километров земли артиллерийским огнём с моря, сгоревшими остовами десантных кораблей на мелководье и «лесосплавом» из человеческих тел вдоль линии прибоя – тех, кому не повезло проскочить простреливаемый берег.

Отсюда и желание, и требование иметь тральщики и современные противоминные средства, отсюда же необходимость в ударной авиации на берегу, чтобы «разобраться» с вражескими корабельными ударными группами, и много другого.

Но за этим милитаристским подходом стоит помнить, что в будущем большая война с нашими традиционными врагами куда менее вероятна, чем продолжение «околовоенного» противостояния с ними, переполненного стрессами, провокациями, демонстрацией силы, угрозами, ложными атаками, тайными операциями… и потерями, да, но не сравнимыми с боевыми. Не-война, или новая холодная война, куда более вероятна, чем потенциально непредсказуемая «горячая».

В 70-х годах корабельные ударные группировки ВМФ СССР не раз смотрели на американцев «через прицел». Последние не стеснялись демонстрировать силу, устраивая хулиганские полёты над мачтами наших кораблей, нагло могли поздравить того или иного офицера с новой должностью ещё до того, как информация об этом приходила на корабль по штатным каналам связи (и разрушить такому бедолаге карьеру). Иногда было очень горячо: со стрельбой поперёк курса, попытками идти на таран, но обошлось без войны. Наши, кстати, говоря, тоже не стеснялись особо.

«Налёты» советской морской ракетоносной авиации на американские АУГ были яркой приметой холодной войны. На фото наш Ту-16 (какой-то из «К», видимо разведчик) и авианосец «Рейнджер»

В 80-х, когда команда крестоносцев Рейгана приняла твёрдое решение задавить СССР и развила мощнейшее давление, в том числе на ВМФ СССР, стало ещё горячее (этим событиям дал короткую, но ёмкую оценку рейгановский министр ВМС Джон Леман в одном из своих интервью).

Но настоящей войны тоже не случилось, СССР сдался без неё.

Логика операций в войне и не-войне диаметрально разная. Например, недавний проход американского эсминца через залив Петра Великого в реальной войне привёл бы к его утоплению, скорее всего, воздушным ударом с берега. Но в логике не-войны это была попытка американцев давить на нас. Давить, показывая, что они плевать хотели на то, как мы рассматриваем тот или иной участок Мирового океана и какие у нас на нём права. При этом показывая, что это своё «плевать» они готовы подкрепить силой, если будет нужно.

Конкретно там и тогда, получилось у них, прямо скажем, не очень. Но даже в этом случае нашему Министерству обороны пришлось делать специальное заявление с разъяснениями о произошедшем событии, да и БПК на слежение за эсминцем тоже пришлось отправить.

Проиграем ситуацию «в другую сторону». Модернизированный крейсер «Адмирал Нахимов» как воплощённая готовность к нанесению ракетного удара и пара БПК для обеспечения ПЛО и ПВО ближней зоны тоже отметятся около берегов США.

Будет ли такая демонстрация иметь военное значение? Нет, в реальной войне они до туда не дошли бы. А политическое? Ещё какое. Даже банальный вояж разведывательного корабля вблизи американских территориальных вод обычно вызывает вал публикаций в американской прессе – но в прессе так скажем «третьего эшелона». Но это – при проходах невооружённых разведчиков. Крейсер, потенциально способный атаковать десятки целей на берегу, отбить неслабую воздушную атаку и потом, уже после этого, потопить не один надводный корабль это совсем другого порядка явление. Да, в случае начала боевых действий он будет обречён, но во-первых, противник уплатит за это очень немалую цену, во-вторых, ущерб он и в этом случае в состоянии нанести огромный, а в третьих, подобное размахивание стволом перед носом уж точно не оставит американцев равнодушными.

Чужое крейсерское соединение у твоих территориальных вод — это символ. Сейчас России интереснее не провоцировать США такими выходками, пытаясь играть оболганную пропагандой цивилизованную миролюбивую страну (что, кстати, правда). Но всё может измениться.

Примеры есть (на английском). Прямо скажем, с учётом того, каким накалом страстей сопровождался тот саммит, присутствие ракетного крейсера было весьма к месту.

Например, количество кораблей в ВМС НОАК перейдёт в качество этих самых ВМС НОАК и они «сцепятся» с американцами подобно нашему флоту во время Холодной войны. Тогда можно будет делать американцам очень толстые намёки в ответ на каждую их провокацию – как только они отправляют свои АУГ «сдерживать» такие же китайские АУГ, наши корабли вполне могут появляться вблизи Гавайских островов, или парой десяткой миль южнее, показывая американцам, что их расчёты соотношения сил с противником могут быть внезапно и в крайне неподходящий для них момент скорректированы – и не в лучшую для них сторону. И что пора бы уже признать и наше право жить на этой планете, причём так, как мы сами хотим, а не по командам из Вашингтона. Или готовиться к сюрпризам.

Эсминец «Дрэгон» Королевских ВМС Великобритании сопровождает нашего «Кузнецова» в Ла-Манше. Военного смысла такое конвоирование не имеет, но силу надо демонстрировать — хотя бы такую. Обязательно.

Для иллюстрации того, как выглядят эти операции и к чему они приводят, разберём одну из таких операций, благо это просто-таки хрестоматийный пример.

В начале эпохи Рейгана американцы ещё страдали от отсутствия внятной концепции того, что им делать с разросшимся ВМФ СССР и какими методами. Однако, уже тогда была принята и дорабатывалась их новая «Морская стратегия», предусматривающая «наступление» на советские военно-морские позиции в мире, чтобы, как много лет спустя скажет Джон Леман «загнать советских военно-морских медведей обратно в их берлоги».

Для того чтобы обозначить Советскому Союзу начало новой эры, были выбраны учения Norpac FleetEx Ops’82, запланированные на осень 1982 года.

Нет смысла полностью расписывать в статье, что там произошло, интересующимся намного полезнее будет ознакомиться с очерком контр-адмирала В.А. Карева «Неизвестный советский Пёрл-Харбор». В.А. Карев был непосредственным участником событий с нашей стороны. Люди, служившие на Камчатке в те годы, нашли ряд неточностей и нестыковок в его воспоминаниях, но непринципиальных. Очерк, помимо всего прочего, хорошо передаёт дух той эпохи.

Здесь же стоит перечислить кратко последовательности американской операции:

1. Открытое выдвижение АУГ «Энтерпрайз» к Камчатке.

2. Скрытое выдвижение АУГ «Мидуэй» к Камчатке. Американцам, «просчитавшим», как работает советская разведка, удавалось «подставлять» под неё «Мидуэй» по ночам, причём так, что наши тихоокеанцы принимали «Мидуэй» за «Энтерпрайз».

3. Пожары в казармах на советских пунктах радиоперехвата на острове Итуруп и в п. Провидения. Для тех, кто «не местный», надо пояснить, что расстояние между ними – тысячи километров. Почти одновременные возгорания казарм ночью в разных, но критически значимых для срыва развёртывания американцев воинских частях не могут быть совпадением. Так что предположение контр-адмирала Карева про атаку спецподразделений SEAL скорее всего верно. Надо понимать, что и в советские времена, и после них, вся система обороны побережья Чукотки могла быть полностью дезорганизована буквально считанными диверсионными группами, ни пресечь их высадку, ни пресечь выдвижение от береговой черты к атакуемым объектам было невозможно, невозможно и сейчас. На Курилах, видимо, было то же самое. Скорее всего, американцы действительно это сделали, тем более, что потом рейды их морского спецназа на территорию СССР стали грустной реальностью.

4. Формирование из АУГ «Энтерпрайз» и АУГ «Мидуэй» авианосного соединения (АУС) численностью и слой достаточного для разгрома советских сил на полуострове Камчатка, как Морских, так и воздушных.

5. Начала отработки авиаударов по Петропавловску-Камчатскому.

И только после этого советская разведка засекла американцев.

Вот как это описывает сам Карев:

«Таким образом, мы оставались в неведении, где находится АУГ «Мидуэй». И только во второй половине дня воскресенья поступил доклад от нашего берегового радиоотряда на Камчатке, что наши посты отмечают работу кораблей на частотах внутриэскадренной связи АУГ «Мидуэй».

Это был шок. Результаты радиопелегнования показали, что вновь сформированное авианосное ударное соединение («Энтерпрайз» и «Мидуэй»), в составе более 30 кораблей маневрирует в 300 милях юго-восточнее Петропавловска-Камчатского и проводит полёты палубной авиации на удалении 150 км от нашего побережья.
Срочный доклад в Главный штаб ВМФ. Главнокомандующий ВМФ адмирал флота Советского Союза Горшков С.Г. незамедлительно принимает решение. Срочно выслать на слежение за АУС сторожевой корабль «Сторожевой», три многоцелевые атомные подводные лодки проекта 671 РТМ, организовать непрерывную воздушную разведку, привести в полную готовность всю морскую ракетоносную авиацию ТОФ, установить тесное взаимодействие с системой ПВО на Дальнем Востоке, привести в полную боевую готовность все части и корабли разведки ТОФ.

В ответ на такие агрессивные действия американцев подготовить к вылету авиадивизию морской ракетоносной авиации в готовности, в понедельник обозначить авиационно-ракетный удар по авианосному соединению. Параллельно готовились к удару и многоцелевые атомные подводные лодки с крылатыми ракетами.

13 сентября, понедельник. Разведке ТОФ предстоит обнаружить местонахождение АУС и навести авиадивизию морской ракетоносной авиации. Но в это время на кораблях авианосного соединения США введён режим радиомолчания. Выключены все радиолокационные станции. Мы внимательно изучаем данные оптикоэлектронной космической разведки. Нет достоверных данных о местонахождении авианосцев. Тем не менее вылет авиации МРА с Камчатки состоялся. В пустое место. Только через сутки, во вторник 14 сентября, мы узнаём по данным постов ПВО на Курильских островах, что авианосное ударное соединение маневрирует восточнее острова Парамушир (Курильские острова), проводя полёты палубной авиации.

Затем удалось навести сторожевой корабль «Сторожевой» на авианосцы (СКР «Сторожевой» в своё время получил дурную славу в Главкомате ВМФ после известных событий на Балтике, связанных с угоном корабля в 1975 году под командованием замполита Саблина, несогласного с политикой Кремля. Саблина расстреляли, экипаж расформировали, а корабль перевели из Балтики на Камчатку). Теперь этот корабль стал кораблём непосредственного слежения за АУС. Многоцелевые подводные лодки, посланные на слежение за американским АУС не совсем справлялись со своими задачами, так как это сложнейшая задача для командира подводной лодки. Находиться необнаруженным в составе ордера соединения надо постараться.

В конечном итоге авианосное ударное соединение США прошло восточнее Курильских островов, выявляя возможности советской ПВО по охране своих границ. Апофеозом этого перехода стало нарушение воздушного пространства СССР в районе Малой Курильской гряды (острова Танфильева, Анчучина, Юрий, Полонского, Зелёный, Шикотан) самолётами палубной авиации с авианосцев. Выяснилось, что наша «всепогодная» истребительная авиация, представленная устаревшими истребителями МИГ-19 и МИГ-21, не способна противостоять американским палубным «Фантомам» и штурмовикам «Интрудерам». Погода не позволяла их использовать. После этого очередного плевка в нашу сторону, авианосное соединение («Энтерпрайз», «Мидуэй») через Сангарский пролив вошло в Японское море.»

Вот так это выглядело. Более того, как отмечает Карев ниже, по сценарию американских учений, удар АУС по Камчатке, к которому американцы смогли изготовиться скрытно, предваряла учебная атака крылатыми ракетами с подводных лодок, о которых в ВМФ и не подозревали.

Вот такая не-война. Именно подобными мерами психологического давления США ломали волю советского политического руководства. И в итоге сломали. Не только на море, конечно. Интересующиеся вопросом могут найти и прочитать книгу Питера Швейцера «Победа», там всё хорошо описано. При этом, никакой настоящей «большой» войны не случилось.

В чём состоял замысел американского политического руководства, проводящего такие провокационные учения? В том, чтобы в СССР понимали: случись американцам ударить первыми, и их будет не остановить. Это было банальное нагнетание страха у противника. Конечно, в реальной войне, уже идущей, сделать такое не получилось бы. Но до её начала, при подготовке удара, всё вполне получилось – реально получилось. Потом таких учений стало очень много, и не только на Тихом океане, а в середине восьмидесятых СССР начал сворачивать своё присутствие в Мировом океане. Это и было то, чего добивались американцы.

Вывод из всего этого такой: флот, в принципе, способен заставить противника совершать те или иные действия без войны, но для этого создаваемая им угроза должна быть явной и реалистичной. Она должна быть реализуемой. И тогда противник может дрогнуть. Хотя может и озлобиться, и тогда будет только хуже. Но это уже задача политиков – правильно выбрать момент для демонстрации силы.

Приведём ещё пару примеров.

В 70-х годах ВМФ СССР практиковал, причём успешно, свой комплекс мер по давлению на американцев. Меры эти заключались в развёртывании на расстоянии удара от американских морских соединений подводных лодок с крылатыми ракетами, готовых к нанесению удара, и выполнению слежения за американскими соединениями силами надводных кораблей. Корабль обеспечивал целеуказание, подлодки «наносили» удар. Удар подлодок мог, и по возможности должен был, сопровождаться атаками Морской ракетоносной авиации.

Эта тактика, при всех её минусах, до поры до времени, была весьма эффективным инструментом нестратегического сдерживания, и гарантировала, что при начале войны ВМС США понесут просто чудовищные потери в кораблях и людях – сразу. В минусе было то, что именно это и породило американский ответ в восьмидесятых. Но могло и иначе получиться, и при правильном управлении ходом событий – должно было.

СКР «Жаркий» проекта 1135 ведёт слежение за АУГ ВМС США

Как такие меры могут работать сегодня? Ну, например, как только НАТО начало свои учения Trident Juncture, надо было не только GPS им «загрублять», как это было сделано, и шпионить за ними с Ту-142М, но и, например, сформировать КУГ из кораблей Балтфлота, фрегатов ЧФ, и десантного отряда из черноморских и балтийских БДК с морской пехотой (а это примерно десять кораблей, то есть примерно два батальона с техникой), после чего, силами этого отряда «помаячить» у Гибралтара. Вместе с самолётами из Хмеймима. Тонко намекнув, так сказать. С последующим нанесением серии реальных ударов по пробританским бандитским группировкам где-то в Сирии, с их показательным уничтожением. Да, особого военного значения это не имело бы, но имело бы политическое – бриттам показали бы, что их могут прижать не совсем там, где они готовы к этому. Не обязательно в Гибралтаре, вообще где угодно.

Такие операции флота фактически не менее важны, чем подготовка к апокалиптической войне с США и НАТО. Хотя и подготовка должна иметь место, ведь иначе такие рейды будут чистым и легко распознаваемым блефом, но в том-то и дело, что на одной подготовке к «настоящей» войне, да ещё и с одним сценарием (на нас напали) сосредотачиваться нельзя. А вдруг враг не нападёт? А вложения во флот должны окупаться.

В статье «Наступление или оборона? Ресурсов хватит на что-то одно» было указано, что в условиях ограниченного бюджета экстенсивное развитие вроде как необходимых сил Ближней Морской зоны (ударной авиации берегового базирования, корветов ПЛО, малых ракетных кораблей, тральщиков и т.д.) оставит силы для Дальней морской и Океанской зон не только без денег на корабли, но и без людей. Теперь пришло время усложнить обстановку ещё сильнее и озвучить ещё одну водную – создание флота, способного эффективно давить на противника описанными выше методами, и создание флота, способного нанести противнику максимальные потери в настоящей войне, это похожие задачи, но это разные задачи. Они отличаются друг от друга, как многозарядный пистолет вынутый из кобуры в руках, и меньший по размеру и с меньшим боекомплектом пистолет с глушителем, спрятанный под одеждой. Похоже, но не одно и тоже.

Например, для того, чтобы «давить» на противника, нам подойдёт эсминец или лучше крейсер УРО с крылатыми ракетами. Он и для удара по слабому противнику хорошо подойдёт, и для демонстрации силы, и для демонстрации флага. А вот для ведения боевых действий вблизи своих берегов, куда полезнее будет полк Су-30СМ, вооружённый противокорабельными ракетами разных типов и пилотами, имеющими специальную морскую подготовку. Разные вещи.

1988-й год, территориальные воды СССР. СКР «Беззаветный» выполняет навал на крейсер УРО класса «Тикондерога» «Йорктаун», вытесняя его в нейтральные воды. Действия американцев вполне в духе именно «Холодной», а не настоящей войны. СССР лучше было бы поберечь свой корабль, но послать куда-нибудь к Гуаму пару крейсеров

Для того чтобы обеспечить развёртывание РПКСН в угрожаемый период, нужны одни корабли. Для того чтобы накрыть базы террористов в Африке или вызвать истерику в «Таймс» — другие корабли. Иногда роли будет получаться совмещать. Но часто будет наоборот. Например, тральщики жизненно важны в ходе войны, но малополезны в ходе операций по «силовому давлению».

Одной из задач будущего военно-морского строительства будет определить баланс между кораблями, более подходящими для силового давления на оппонента, и теми, которые будут нужны для убийства его военных в ходе настоящей, большой, идущей по «спирали эскалации» войны. Где нет никаких слежений оружием и контрслежений, где командиры не испытывают друг другу нервы, а сразу же топят обнаруженный корабль «оппонента» или, по крайней мере, пытаются.

Конечно, корабли, нужные скорее для силового давления, смогут и воевать в полномасштабной войне, а корабли, построенные в жёстком соответствии с требованиями такой войны, можно будет использовать и в операциях мирного времени, просто они будут очень «неоптимальны» при решении «не своих» задач. Поэтому и нужно будет выявить этот баланс, и придерживаться его, ведь с одной стороны, лучший бой тот, который не состоялся, а с другой, государство есть воплощённая готовность к войне. Оба эти утверждения верны, и соответствовать придётся обоим, решив каким-то образом имеющееся противоречие в требованиях к количеству и типам кораблей.

Ведь в конечном счёте цель существования вооружённых сил – достижение политических целей страны силой. А сила может не только применяться, но и демонстрироваться, и это тоже надо уметь правильно делать, хотя бы из человеколюбия.

Другого выбора просто нет.

/Александр Тимохин, topwar.ru/