О великой и ужасной ПРО США и информационной войне

Следить за тем, как изменяется общественное мнение, всегда интересно. Еще совсем недавно, лет так 10-15 тому назад, преобладало мнение о неуязвимости межконтинентальных баллистических ракет. То есть их, конечно, можно было уничтожить до старта, если удастся нанести опережающий, контрсиловой удар, но вот после запуска их перехват считался уже практически невозможным.

Однако время идет, мир меняется, развиваются новые технологии, а главное – не умолкают информационные войны. США давно уже вышли из договора об ограничении систем противоракетной обороны: объявив о своем решении 31 декабря 2001 г., они, спустя установленный 6-месячный срок, вышли из него 12 июня 2002 г.

Официальной причиной такого поведения наших американских «друзей» была угроза ядерного шантажа со стороны третьих стран. Дело в том, что ядерная бомба продолжает свое триумфальное шествие по миру – в те годы ее смогли собрать Иран и ЮАР, а Ирак под предводительством Саддама Хусейна смог самостоятельно увеличить дальность старых советских баллистических ракет «Скад». Все это свидетельствовало о том, что пройдет не так уж много времени, и баллистические ракеты с ядерной боеголовкой могут оказаться в распоряжении множества стран, в том числе и тех, в чьи дела США полагало возможным вмешиваться. Ну, вы же понимаете: когда США лезет во внутренние дела какой-либо страны, то это торжество демократии, а если вдруг эта самая страна найдет в себе мужество защищаться с атомным оружием в руках – то это, разумеется, ядерный шантаж.

Не будем углубляться в историю вопроса, рассмотрим лучше, что же получили американцы в результате своих, надо сказать, весьма дорогостоящих усилий на ниве противоракетной обороны.

Итак, первым номером в американской ПРО стоит «чудо враждебной техники» под названием Ground-Based Midcourse Defense, или, сокращенно, GBMD. На сегодняшний день, это единственная американская система (и, вероятно, единственная система в мире), способная перехватывать межконтинентальные баллистические ракеты и их боевые части практически в любой точке их заатмосферной траектории. Звучит жутковато, но давайте попробуем разобраться, что за этим кроется.

Для начала напомним, как, собственно, работает межконтинентальная баллистическая ракета. На первом, активном участке траектории, пока работают двигатели ракеты, производится ее разгон и сообщение ей кинетической энергии, достаточной для поражения заданной цели. Затем двигатель, отработав свое, отбрасывается за ненадобностью, и ракета выходит из атмосферы. Именно здесь, как правило, происходит разделение боевых частей, которые летят себе дальше по баллистической траектории на высоте 1000- 1200 км над поверхностью земли или выше. При приближении к цели боевые блоки снижаются, входят в атмосферу (исходя из видеосъемок падений боевых частей на полигонах, можно предположить, что траектория падения боеголовки проходит примерно под углом 35-45 градусов к поверхности земли) и, собственно, поражают назначенную им цель.

Как этому противодействует GBMD?

Ну, во-первых, старт вражеских ракет необходимо обнаружить. За это в США отвечает Space-Based Infrared System — инфракрасная система космического базирования, а если еще проще – сеть спутников, которые должны зафиксировать пуск баллистических ракет. На активном участке траектории, когда двигатель МБР работает во всю свою мощь, сделать это хорошим инфракрасным сенсором не представляет особой проблемы. Сейчас развернуто 7 спутников на геостационарной орбите: таким образом, американцы имеют возможность обнаружить ракеты и выяснить их траектории примерно через 20 секунд после запуска ракет.

Однако же на этом возможности спутниковой группировки США исчерпываются — дело в том, что по завершении активного участка двигатель перестает работать, а значит – и «светить» в инфракрасном спектре, и далее спутники США контролировать движение боеголовок уже не могут – для этого нужны радары.

Они у Америки, конечно, есть: в рамках GBMD развернуто целых три стационарных РЛС на авиабазах Кейп-Код (Массачусетс), Биал (Калифорния) и Клиар (Аляска) и еще две более старых, размещенных в Гренландии и Великобритании также могут работать в ее «интересах». Правда, при всех своих достоинствах, они обладают значимым недостатком – их дальность обнаружения баллистических ракет и их боевых частей не превышает 2000 км. Таким образом, получается, что США способны получить первоначальную информацию о ракетном нападении со спутников, она будет включать количество запущенных ракет и сведения об их траектории, но затем МБР «уходят в тень» и американцы не наблюдают их до момента, пока последние не подлетят на 2000 км к одному из вышеуказанных американских радаров.

Надо сказать, что США не очень-то радует подобная перспектива, поэтому они создали морскую мобильную РЛС для обнаружения МБР. Это циклопическое сооружение водоизмещением 50 000 т., построено на базе буровой платформы и имеет в длину 116 м, а в высоту – 85 м, причем осадка в развернутом положении составляет 30 м. 

Этот монстр способен обнаружить цель с ЭПР 1 кв. м на расстоянии 4900 км, но основное его достоинство заключается в том, что данный радар всегда можно выдвинуть на угрожающее направление, с тем чтобы иметь возможность контролировать полет вражеских МБР сразу после того, как последние выйдут за переделы видимости космической спутниковой системы.

Для чего это нужно?

Дело в том, что система GBMD ориентирована на поражение МБР на заатмосферном участке их траектории. Для этого она располагает ракетами-перехватчиками GBI (Ground-Based Interceptor), которые, в сущности, представляют собой ту же самую баллистическую ракету, способную вывести кинетический перехватчик на высоту до 2000 км. А затем, этот самый перехватчик, оснащенный собственными двигателями и электронно-оптической системой наведения, получающий целеуказание с наземных радаров, с криком «Тэнно хэнка банзай!!!» (ну, или без него) должен таранить вражескую ракету или ее боевую часть. С учетом того, что скорость сближения будет превышать 15-16 км/сек, подобное столкновение, разумеется, будет абсолютно фатальным для обоих устройств.

Так вот, в теории GBI способно поразить вражескую МБР в любой точке космического пространства – его дальность ограничивается только скоростью реакции системы на обнаружение вражеской ракеты и подлетным временем. Соответственно, чем раньше МБР окажется «в лучах» РЛС сопровождения цели – тем лучше для США.

Уважаемый читатель, наверное, уже впечатлен необоримой мощью «сумрачного американского гения», создавшего всемогущественное вундеваффе? Что ж, давайте посмотрим, как оно работает на практике.

Начнем с того, что GBMD не умеет поражать МБР с разделяющимися головными частями с блоками индивидуального наведения (РГЧ ИН). Работы такие велись, но были заброшены в связи с высокой сложностью, равно как и с тем, что американцы сочли РГЧ ИН слишком сложной технологией, для того чтобы последняя могла в обозримом будущем появиться у третьих стран. Правда, в 2015 г. работы по этой теме возобновились, но пока не привели к успеху. Таким образом, для того, чтобы отразить удар одной «Сатаны» с 8 боевыми блоками, американцам необходимо обеспечить попадание своего кинетического перехватчика в каждый боевой блок.

Сколько противоракет GBI на это нужно? Всего на сегодняшний день было произведено 17 пусков GBI по реальным мишеням. В одном случае ракета не поразила цель, так как сама мишень оказалась бракованной и вышла из строя. В остальных 16 пусках мишени были поражены 8 раз. Иными словами, комплекс продемонстрировал 50% эффективность, но… в «домашних» условиях испытаний. Как мы знаем, в реальных боевых действиях эффективность имеет нехорошее свойство снижаться в разы, а иной раз – и на порядки.

Но, допустим, американские GBI действительно способны с 50% вероятностью перехватить боевой блок «Сатаны». Соответственно, на 8 боевых блоков понадобится 16 ракет-перехватчиков. Но это лишь в том случае, если отечественная МБР в полете разделится на 8 боевых блоков и… все.

Только вот наши ракеты работают «немного» не так. Помимо настоящих боевых блоков, они несут с собой большое количество имитаторов, делящихся на 2 основные группы – легкие и квазитяжелые. Легкие (сетчатые или надувные) имитируют полет боевых блоков в космосе, там они практически неотличимы, но, конечно, быстро теряют скорость и сгорают при входе в атмосферу. Квазитяжелые (масса достигает нескольких десятков килограммов) умудряются изображать боевую часть даже и на протяжении существенной части атмосферного полета, причем разницы в скорости с настоящими БЧ у них нет. Все вышесказанное – не какое-то современное ноу-хау, подобными системами наши МБР оснащаются с 1974 года, и, вероятно, сменилось уже не одно поколение ложных целей.

Так вот, на сегодняшний день, по-настоящему надежных средств селекции настоящих боевых частей среди ложных у американцев нет. Впрочем, у нас тоже. В США полагали необходимым в дополнение к имеющимся спутникам развернуть еще 24 специальных низкоорбитальных спутника, которые могли бы осуществлять такую селекцию, но… Во-первых, это показалось им слишком дорогим удовольствием, и они не стали этого делать. А даже если бы и сделали, нужно понимать, что нюансы работы наших ложных целей – тайна за семью печатями, и в США могут только гадать, как мы это реализовали. И времени учиться на своих ошибках в случае ракетно-ядерного Армагеддона у американцев, по понятным причинам, уже не будет.

Получается, что если даже сотни ложных целей почти не введут ПРО США в заблуждение и увеличат количество потенциально опасных целей всего лишь вдвое (то есть в случае пуска одной «Сатаны» американцы смогут оценить потенциально опасными 16 ББ, из которых 8 будут реальными боевыми блоками), то для того, чтобы их поразить, американцам понадобятся 32 противоракеты GBI. Повторим – при условии достижения показанной на тренировочных пусках точности, и при замечательном качестве селекции ложных целей, при том, что ни того, ни другого на сегодняшний день от американской системы GBMD ждать не приходится.

А общее количество GBI, развернутых на Аляске до недавнего времени, не превышало 30 ракет и еще 14 предполагалось развернуть в Калифорнии. Точных сведений о количестве GBI на сегодня у автора настоящей статьи, к сожалению, нет, но вряд ли оно превышает полсотни и, положа руку на сердце, крайне сомнительно, чтобы всего этого боезапаса США хватило для отражения всего лишь 1 (прописью: ОДНОЙ) тяжелой межконтинентальной баллистической ракеты Российской Федерации.

Что у американцев есть еще?

Следующее в нашем списке – это комплекс THAAD. 

Надо сказать, что его принцип действия во многом схож с GBMD: точно так же поражение вражеских ракет осуществляется при помощи кинетического перехватчика, которому необходимо «влепиться» прямо в боевой блок ракеты, и точно так же наведение осуществляется по данным РЛС, но на конечном этапе в дело вступает ИК ГСН кинетического перехватчика.

Вот только комплекс THAAD выполнен мобильным, отчего его характеристики значительно скромнее, чем у GBMD. Если перехватчики GBI в теории могут сбивать боевые блоки МБР хоть над другим полушарием Земли, то дальность перехвата THAAD – 200 км, при высоте в 150 км. Если радары GBMD обнаруживают вражеские «баллисты» за 2000 км (а морской комплекс – даже за 4900 км), то мобильный радар THAAD – только за 1000 км.

Так вот, надо сказать, что на испытаниях и учениях THAAD продемонстрировал очень высокие результаты – его точность стремилась к 100%. Но есть один нюанс. В качестве мишеней использовались имитаторы старой доброй советской Р-17, то есть, на секундочку, все того же «Скада». А «Скад», по вполне понятным причинам, по скорости и прочим ТТХ – это ну вот нисколечко не межконтинентальная баллистическая ракета, представляющая куда более сложную цель.

Так что же – американцы, выходит, занимаются очковтирательством? Да ничуть не бывало: дело в том, что и разработчики, и заказчики THAAD никогда и не позиционировали этот комплекс как средство обороны против МБР. Только против баллистических ракет малой и средней дальности: официально THAAD неспособен поражать ни МБР, ни их боевые блоки. Так что, вообще говоря, у нас вообще нет никаких оснований рассматривать THAAD как элемент ПРО против наших тяжелых ракет.

Но, допустим, что американцы на самом деле не договаривают, и уничтожение боевых блоков МБР – это такая «недокументированная функция» THAAD. Увы, в этом случае американцы столкнутся со всеми проблемами селекции ложных целей, озвученных выше – фактически, они более-менее достоверно смогут определить настоящие цели только после того, как наши боевые блоки уже весьма глубоко войдут в атмосферу, почти не оставляя THAAD время на реакцию. А до этого противоракетчики США будут, фактически, лупить в белый свет как в копейку, обстреливая по большей части ложные цели.

Кстати, интересный вопрос: почему американцы сконцентрировались на кинетических перехватчиках, требующих прямого попадания во вражескую ракету (боевой блок)? Дело в том, что по результатам операции «Буря в пустыне» в США пришли к выводу, что дистанционный подрыв заряда не гарантирует уничтожения боевой части баллистической ракеты, даже если речь идет о старых «Скадах» (правда, в дальнейшем, после соответствующих доработок, ЗУР «Пэтриот» с дистанционным взрывателем уничтожали «Скады» весьма эффективно).

В то же время использование ядерных боевых частей в противоракетах нежелательно, так как их подрыв не некоторое время «ослепляет» радары управления стрельбой… Но вот незадача, а что если одна из российских боеголовок как раз и рванет на подлете к позициям THAAD, находясь «на краю» зоны поражения противоракет – просто, чтобы проложить дорогу остальным?

Так много ли наших ракет сможет поразить комплекс THAAD? Как можно понять, сегодня вооруженные силы США располагают то ли 2, то ли 4 батареями этого комплекса, каждая из которых включает в себя 24 ракеты. А в основном это комплекс идет на экспорт – в Японию, Южную Корею и ОАЭ, что, кстати, полностью подтверждает версию о том, что THAAD «заточен» именно против баллистических ракет малой и средней дальности – МБР вышеупомянутым странам не угрожают. Стоит, кстати, THAAD не просто дорого, а очень дорого – один комплекс обходится примерно в 3 млрд. долл., и это не считая того, что стоимость его разработки по некоторым данным составила 15 млрд. долл.

И, наконец, знаменитый на весь мир «Иджис» с его SM-3.

В сущности, американская морская противоракетная система представляет собой тот же THAAD, в чем-то улучшенный, а в чем-то и ухудшенный. Улучшения коснулись самой ракеты – хотя SM-3 во многом унифицирована с ракетой THAAD, но она представляет собой более «длинную руку»: SM-3 способна сбивать цели на высоте 250 км на удалении до, по различным источникам, 500-700 км.

Вроде бы здорово, но есть один нюанс – радар AN/TPY-2, обеспечивающий работу комплекса THAAD, на корабли ВМС США «не завезли», так что приходится обходиться либо штатным AN/SPY-1, а он способен выдать целеуказание едва на 350 км, вряд ли больше. При этом шансов на то, что американские корабли получат что-то подобное AN/TPY-2, нет от слова «совсем» — во-первых, РЛС THAAD стоит сумасшедших денег (около 600 млн. долл), а во-вторых, он очень «узконаправленный» и по сектору обзора проигрывает одной-единственной решетке AN/SPY-1, которых на эсминец типа «Арли Берк», для обеспечения кругового обзора, надо аж 4 штуки… Иными словами, оснащение американских эсминцев таким радаром повысит их стоимость примерно вдвое, а на такое не пойдет даже безразмерный военный бюджет США.

Сегодня ходят слухи, что очередная версия SM-3 по своим возможностям приблизится к перехватчикам GBI и будет иметь 1500 км досягаемости по высоте, 2500-3500 км – по дальности, но, даже если это правда, радиолокационное оборудование кораблей ВМС США «обслужить» такие дальности не может. Вся надежда на внешнее целеуказание, да только откуда его взять? Да, в 2008 г. ракетный крейсер США «Lake Erie» поразил вышедший из строя американский аварийный спутник по данным другого спутника, но ведь траектория последнего была известна заранее (а злые языки утверждают, что атаке на потерявший управление космический аппарат предшествовали двухдневные расчеты), и в случае реальной ракетной атаки таких возможностей, увы, не будет.

Что могут сделать противоракеты комплекса THAAD и имеющиеся на сегодняшний день модификации SM-3 для отражения атаки МБР? Формально – ничего, так как обе эти ракеты предназначены для перехвата баллистических ракет малой и средней дальности. И действительно, возможности этих комплексов выглядят более-менее достаточными для перехвата ракет наподобие «Искандера» — при дальности полета 500 км и максимальной высоте траектории 100 км, баллистические ракеты комплекса развивают порядка 2,1 км/сек, но для боевых блоков, идущих со скоростью 16-17 махов в безвоздушном пространстве, их возможности выглядят, скажем так, несколько сомнительно.

Можно вспомнить случай 2017 г., когда баллистическая ракета средней дальности «Хвансон-12» была запущена с территории Северной Кореи и, пролетев над японскими островами Хонсю и Хоккайдо, упала в воды Тихого океана. 

Строго говоря, этот полет не служит свидетельством бессилия американского ПВО – вероятнее всего, «Хвансон-12» прошел над Японией на высоте, превышающей возможности SM-3 и THAAD, но очень интересен комментарий Кингстона Рейфа, американского эксперта Ассоциации по контролю над вооружениями:

«…Контрольный выстрел, когда головная часть ракеты вновь входит в атмосферу, мог быть возможен, но SM-3 никогда не тестировался в этом режиме. Чтобы сбить ракету средней дальности, фактически требуется, чтобы Северная Корея сообщила нам, где та приземлится».

Таким образом, есть большие сомнения в том, что THAAD и SM-3 вообще способны перехватывать боевые блоки межконтинентальных баллистических ракет, и, как ни странно, американцы эти сомнения подтверждают, говоря, что подобная задача этим противоракетам не ставилась. Но даже если предположить, что американцы лукавят, то и тогда, на основании известных ТТХ комплексов крайне сомнительно, чтобы данные противоракеты могли делать это хорошо.

В русскоязычном интернете много говорилось про возможность уничтожения стартующих баллистических ракет на активном, разгонном участке их траектории, но нужно понимать, что для МБР, расположенных на территории РФ, это совершенно невозможно, и что теоретически так можно было бы сбивать разве что ракеты наших РПКСН. Но в этом случае американская противоракета должна будет идти не навстречу БРПЛ, а вдогон, то есть, чтобы перехват состоялся, эсминцу США нужно находиться в непосредственной близости от РПКСН – а иначе SM-3 просто не догонит нашу ракету. 

Другими словами, в самом лучшем случае SM-3 и THAAD позволят американцам рассчитывать на оборону территории, расположенной непосредственно рядом с комплексом (кораблем). Но и тут возникает ряд сложностей:

1. Малая вероятность поражения боевых блоков МБР при условии использования последними ложных целей. Сегодня все учения США построены на том, что ракета-цель засекается задолго до подлета к зоне поражения, отчего комплекс располагает достаточным временем на расчеты. Но в реальных условиях селекция целей будет возможна только после того, как боеголовки начнут входить в атмосферу (при этом квазитяжелые «обманки» удастся распознать еще позднее), то есть расчетам ПРО придется действовать в условиях жуткого цейтнота;

2. Огромная стоимость решения. Для того, чтобы защитить хотя бы 100 крупнейших городов США, необходимо развернуть 100 батарей THAAD, что не даст никаких гарантий защиты, но потребует затрат на уровне 300 млрд. долл.

В общем, если даже те, примерно 400 ракет комплексов THAAD и SM-3, которые сегодня есть на вооружении ВС США, вообще могут быть использованы против МБР, никаких чудес от них ждать не стоит. Если даже предположить, что американцам каким-то чудом удастся задействовать все ракеты в отражении нашего полномасштабного ракетно-ядерного удара, и каким-то не менее чудесным образом эффективность перехвата настоящих (а не фальшивых) боевых частей наших МБР составит 20-25% (огромные допущения в пользу Америки), то и тогда ПРО США, с учетом GBMD сможет перехватить от силы 90-110 боевых блоков. Это менее 7,5% боевых частей, размещенных на баллистических ракетах сухопутного и морского базирования РФ, не считая крылатых ракет стратегических ракетоносцев.

На самом же деле, с учетом того, что большая часть указанных ракет окажется «не в том месте и не в то время» (например – в Европе) и что, помимо пассивных средств защиты, таких как ложные цели, стратегические ядерные силы РФ будут использовать и активное подавление ПРО США, реальные их возможности будут в разы ниже рассчитанных нами.

Из всего вышесказанного можно сделать совершенно однозначный вывод. ПРО США, в своем существующем виде, способно бороться разве что с одиночными моноблочными баллистическими ракетами. При большой удаче они смогут если не полностью уничтожить, то нейтрализовать часть боевых блоков одной тяжелой МБР с РГЧ ИН, если последняя, в силу какого-то жуткого недоразумения (о таком не хочется даже и думать), стартует случайно. Но это, собственно говоря, и все их возможности на сегодня: ПРО США ни в каком случае не будет в состоянии не то, чтобы отразить, но даже сколько-то заметно ослабить арсенал СЯС РФ, если вдруг нам придется применить его по прямому назначению.

Вот только является ли все вышесказанное поводом «почивать на лаврах»? Нет. Ибо, как сказал Уинстон Черчилль: «Американцы всегда находят единственно верное решение…» (тут же добавив: «…после того, как перепробуют все остальные»). Иными словами, если уж в США всерьез занялись вопросами ракет, которые смогут эффективно бороться с классическими МБР, рано или поздно они такие ракеты создадут, и мы должны быть к этому готовы.

Что мы могли противопоставить американским изыскам? В сущности, есть 3 направления, работая в которых, мы бы полностью нейтрализовали угрозу ПРО в том виде, в котором ее создают американцы.

1. Мощность МБР. Интересно, что договор СНВ-III регламентирует количество стратегических носителей ЯО, но не касается их ТТХ. То есть никто не мешает нам сделать ракету, которая, скажем, поражала бы США не через Аляску, а через ту же Южную Америку, причем следуя на такой высоте, что американские противоракеты только заливались бы горючими слезами от зависти. Нет, конечно, если мы можем сделать МБР, летящую (утрируя) на высоте 6000 км над поверхностью Земли, то никто не мешает США сделать противоракету, способную ее там достать, вот только…

Вот только стоимость сегодняшнего перехватчика GBI составляет 70 млн. долл. Чтобы более-менее эффективно перехватить всего одну МБР с РГЧ ИН на 8 блоков, нужно, по нашим расчетам, по меньшей мере 32 GBI. И стоить это удовольствие будет 2,24 миллиарда долларов США, при том, что наша ракета вряд ли стоит дороже чем один GBI, то есть 70 млн. долл. А для того, чтобы перехватить более высотную МБР, нужен еще более мощный и дорогой перехватчик… В общем, подобная гонка вооружений разорит даже США;

2. Маневрирующие боевые блоки. Тут все ясно – дело в том, что задача «совмещения во времени и пространстве» боевого блока МБР и кинетического перехватчика проста только на первый взгляд. На самом же деле, эта задача сродни поражению одной пули при помощи другой: вроде бы, тоже ничего такого сложного, если забыть о силе тяжести, разном весе пуль и разности траекторий, о том, что пуля в воздухе подвержена влиянию ветра, а он будет влиять на «пулю» и «противопулю» по-разному, что в зависимости от формы боеприпасов они будут терять начальную скорость в разных пропорциях и т.д. и т.п.

В общем, уничтожение боеголовки, летящей по баллистической траектории, представляет собой очень сложную задачу, с которой американцы едва-едва научились справляться. А если боевой блок МБР еще и непредсказуемо меняет траекторию полета… в общем, попасть в него становится практически нереально;

3. И наконец, ложные цели. Чем больше ложных целей несет МБР, чем сложнее противнику отличить их от настоящих боевых блоков, тем хуже для вражеской ПРО.

Так вот, как ни удивительно это прозвучит, Российская Федерация двигалась как минимум по двум (а скорее – по всем трем) направлениям. О тяжелой ракете «Сармат» как раз говорилось, что она способна будет атаковать территорию США с любого направления, а не только по наиболее короткой траектории, как это было раньше. 

Новейшие блоки «Авангард», способные маневрировать на гиперзвуковых скоростях, фактически неуязвимы для кинетических перехватчиков. Нет, теоретически, наверное, можно представить себе перехватчик, с такими запасами энергии, что он сможет, двигаясь на скорости нескольких километров в секунду, еще и маневрировать с достаточной перегрузкой, чтобы успевать за непредсказуемой траекторией «Авангарда». Вот только стоимость такого чуда-юда зашкалит всякие мыслимые пределы, здесь уже, пожалуй, следует говорить о кратном превосходстве в цене над межконтинентальной ракетой, а ведь она несет несколько «Авангардов» и какое-то количество ложных целей…

В общем, ПРО такой стоимости будет совершенно неподъемной даже для США. И, наконец, хотя о совершенствовании наших ложных целей ничего в открытой печати не говорится, вряд ли можно предположить, что работы в данном направлении заброшены.

Другими словами, ПРО США совершенно не защищает от СЯС РФ сегодня, а «Сармат», «Авангард» и доработка наших ложных целей гарантированно обеспечивают сохранение этого «статус-кво» в обозримой перспективе. Еще в советские времена очень многое говорилось о том, что предлагаемая администрацией Р.Рейгана программа стратегической оборонной инициативы (СОИ) чрезвычайно дорога, а вот свести ее возможности на нет достаточно легко, затратив на порядки меньше средств.

Работы по «Сармату», «Авангарду» и ложным целям превращают ПРО США именно в то, что официально декларировали американцы – в средство борьбы с одиночными и технически устаревшими МБР, которые могли быть созданы в странах третьего мира. Действительно, против одной-двух северокорейских ракет со смертоносным названием «Пуккыксон» американская ПРО будет вполне эффективна.

И все, конечно, могло быть прекрасно, если бы не одно «но» — увы, и в СССР, и в РФ четко просматривается трагическая склонность нашего руководства переоценивать американские возможности по части противоракетной обороны. «Сармат», «Авангард» и ложные цели – вот адекватный ответ на американское ПРО, абсолютно эффективный и в военном, и в экономическом отношении. Но вместо того, чтобы остановиться на этом, мы начинаем придумывать всякие удивительные чудеса.

Крылатая ракета с ядерным двигателем! Ну вот зачем? А она, имея неограниченную дальность, способна облетать угрожающие ей районы ПРО и корабельные соединения американцев. Но позвольте, обычная тяжелая МБР способна делать то же самое – ее боеголовки пролетят очень высоко над корабельным соединением, где радары кораблей ее просто не увидят.

Конечно, крылатая ракета может подкрасться низенько к радарам ПРО США и уничтожить их, и если бы у нас имелась какая-то возможность расчистить такими ракетами дорогу для обычных МБР… вот только нет у нас такой возможности. Просто потому что подлетное время крылатой ракеты, хоть с ядерным двигателем, хоть без, много больше, чем у МБР. И в случае, если по нам долбанут американцы своим ядерным арсеналом, придется срочно давать ответ, так что наши МБР долетят до США куда быстрее, чем ракета с ядерным двигателем. В результате американские радары все равно сработают, как задумано их создателями — а если так, то для нас полезнее было бы ударить большим количеством МБР сразу. Какой смысл ослаблять решающий залп с тем, чтобы какое-то количество крылатых ракет долетело когда-нибудь потом?

И то же касается торпеды «Посейдон». В теории, конечно, она как будто имеет смысл – вот научат американцы свои SM-3 бороться с боевыми блоками МБР, поставят в каждый свой порт по эсминцу с противоракетами, и отобьют все наши ракетные атаки, а мы тут из-под воды кэээк… Но дело в том, что – не отобьют, не справится SM-3 с «Авангардами», которые будут еще и прикрываться ложными целями. А раз так, то незачем с торпедами и огород городить.

Повторим еще раз – «Сармат», «Авангард» и ложные цели дают исчерпывающий ответ на программу ПРО США. А вот крылатые ракеты с ядерными двигателями и «Посейдоны» — уже за гранью адекватности. Они практически ничего не добавляют к нашей способности проломить американскую оборону, но крадут огромные средства на разработку и развертывание. Наши ресурсы откровенно невелики, и решение о разработке или развертывании той или иной системы вооружений должно быть тщательно взвешено по критерию «стоимость/эффективность». Но уже самый беглый анализ показывает, что две указанные системы вооружений в них никак не вписываются.

И опять же… можно было бы понять наше руководство, если бы оно, устав от провалов последних лет, финансировало разработку тех же «Посейдонов» как альтернативных средств доставки ЯО на случай, если программы создания «Сармата» и «Авангарда» потерпят крах. Это было разумно. Но сегодня, когда, в общем, понятно, что обе эти программы удастся довести до реализации, «Посейдоны» следовало бы положить на полку до лучших (точнее – худших) времен, на случай, если в США придумают что-то совершенно новое, такое, чему противостоять МБР не смогут. Эдакий туз в рукаве, на случай непредвиденной ситуации.

Но сегодня, в условиях, когда мы не можем себе позволить строить РПКСН по проекту «Борей-Б», потому что это «слишком дорого», и обходимся лодками ранних и менее совершенных модификаций, когда большая часть из 28 имеющихся многоцелевых АПЛ стоит на приколе, когда программы их модернизации постоянно сокращаются и смещаются «вправо», когда строительство всего шести МЦАПЛ проекта 885М («Ясень-М») растягивается как минимум на 15 лет («Казань» заложили в 2009 г., и почти нет надежды на то, что вся шестерка войдет в строй до 2025 г.), серийное производство «Посейдонов» и строительство 4 (!) АПЛ-носителей для них — это не просто излишество. Это – государственное преступление.

/Андрей из Челябинска, topwar.ru/