О географической закрытости океанов для ВМФ России

Немного географии для начинающих

Периодически в обсуждениях вопросов, связанных с подводной войной, или, как это было недавно, с атомной сверхторпедой «Посейдон», некоторые граждане начинают высказываться на тему «выхода в океан», о том, что найти подлодку или «Посейдон» в океане нереально из-за его размеров и тому подобных вещах. Иногда такие же вещи высказываются о надводных кораблях, о перспективах их развёртывания в том или ином районе мирового океана в ходе уже идущей войны.

Такие идеи — результат так называемого «когнитивного искажения». Обыватель верит в то, что океан большой, в него можно «выйти». И это при том, что большинство людей, пишущих и утверждающих такое, прекрасно представляют себе карту мира и отдельных его регионов. Но «когнитивное искажение» выводит это знание за скобки, и оно существует отдельно от идеи «выйти» в океан.

Имеет смысл провести этакий ликбез: повторить то, что вроде и так все знают, но о чём не вспоминают. Повторить так, чтобы вспоминали.

Те, кто «в ладах» с географией или служил на офицерских должностях в ВМФ, не найдут в этой статье ничего нового и смело могут закончить её чтение на этом моменте. Тем же, кто верит в «выход в океан», стоит дочитать до конца.

Потому, что с выходами в Мировой океан у нашего ВМФ не очень хорошо. Вернее, плохо. Или ещё вернее, их почти нет. Так будет ближе всего к реальности.

Но обо всём по порядку.

Разделение морских ТВД России всегда было её силой и слабостью одновременно. Силой потому, что в доатомную эпоху ни один противник не мог рассчитывать на то, что сможет разбить весь флот разом. Кроме того, в ходе какой-то ограниченной географически войны, к одному из сражающихся флотов могли подойти подкрепления, которые базировались настолько далеко, что были до поры до времени неуязвимы для противника.

Слабостью же было то, что любой отдельно взятый флот почти всегда был слабее своих соперников, после окончания парусной эпохи точно. И формально большой списочный состав флота не мог удержать противника от атаки, в условиях его численного превосходства – примером чему является та же Русско-японская война. При этом переброска подкреплений была чревата тем, что силы флота будут разбиты по частям – что опять же показали нам японцы в 1905-м году.

Но разделение флотов было и остаётся только частью географической проблемы нашего ВМФ. Вторая, и более важная проблема состоит в том, что наши флоты отрезаны от Мирового океана, и фактически, не имеют к нему доступа. В случае большой войны это неизбежно скажется на её характере самым серьёзнейшим образом. Например тем, что перебросить подкрепления с ТВД на ТВД мы не сможем в принципе, да и выйти на простор и подраться тоже не сможем. И ещё много чего не сможем.

Рассмотрим ситуацию по каждому из флотов

Северный флот базируется в Северном Ледовитом океане. В Арктике. В мирное время корабли и подлодки Северного флота выходят в Мировой океан беспрепятственно, и выполняют задачи в любой его точке.

А в военное? Смотрим на карту.

Красные стрелки – это те направления, по которым в теории, после тяжёлых боёв в море и в воздухе, а также и на суше (!) могут пройти и надводные корабли, и подлодки. Для надводных кораблей возможным считается проход в течение хотя бы нескольких месяцев в году. Синими стрелками обозначены направления, по которым теоретически могли бы пройти подлодки, а надводные корабли или вообще не могут, или могут буквально один месяц в году, с огромным риском, даже несмотря на ледокольное обеспечение. То есть с неприемлемо высоким риском из-за ледовой обстановки.

Как легко видно из карты, фактически, Северный флот находится в географически закрытом районе – все выходы из него контролируются англосаксами или напрямую, или руками союзников по НАТО и совместно с ними. При этом, такие узкости, как Берингов пролив, пролив Робсона (между Канадой и Гренландией) или проливы между островами Канадского Арктического архипелага достаточно малы по ширине, чтобы очень быстро быть заминированными. И даже без минирования, проливы шириной в считанные сотни километров могут контролировать противолодочные силы состоящие из очень небольшого количества кораблей и подлодок, а кроме того, все эти узкости контролируются авиацией. 

Что надо, чтобы в ходе войны с НАТО провести корабли через Берингов пролив? Как минимум, установить господство в воздухе над значительной частью Аляски, и удерживать его достаточно долго, и это при том, что у нас одна авиабаза на весь регион с более менее значимой инфраструктурой – Анадырь, и ещё одна бетонированная ВПП в посёлке Провидения – и это на территорию размером примерно с Украину. Практически нерешаемая задача.

Исключением является основная «дорога» наших подлодок и кораблей «в мир» — Фареро-Исландский рубеж (три красных стрелки на карте в левой части).

Именно тут НАТО и США планировали осуществить перехват и уничтожение наших подлодок именно на этой линии. От северной части Британии, через Шетландские и Фарерские острова, к Исландии и потом Гренландии Запад активно создавал во время Холодной войны, и начал возрождать сейчас мощнейший противолодочный рубеж, опирающийся на авиабазу в Исландии, и аэродромы в Британии, на которых может быть развёрнута многочисленная противолодочная авиация, а также на Второй флот ВМС США, и действующие совместно с ним Королевские ВМС Великобритании, и ВС Норвегии которые совместно должны сначала дать нашему Северному флоту бой в Норвежском море, а потом, в зависимости от результата, или останавливать нас на Фареро-Исландском рубеже с помощью массового минирования, ударов с воздуха и атак надводных и подводных сил, или же идти «добивать медведя» в Баренцево и Белое моря. С учётом соотношения сил, второй вариант сегодня куда реалистичнее. 

Так или иначе, стоит констатировать – Северный флот находится на географически изолированном ТВД, из которого всего несколько выходов, из которых реально воспользоваться можно только двумя, и только победив в жестоком сражении с многократно превосходящими силами противника. А скорее с этих направлений на ТВД зайдёт сам противник.

Внутри ТВД значимых целей, располагавшихся бы на территории США, практически нет. То есть, предположив, что тот же «Посейдон» будет где-то тут выпущен в свободное плавание, стоит признать, что для него просто нет целей.

Аналогичная ситуация имеет место на Тихом океане. При базировании наших кораблей в Приморье, для них существуют несколько выходов в Мировой океан – Цусимский пролив, Сангарский пролив и несколько Курильских проливов. 

При этом Сангарский пролив проходит условно говоря «через Японию» и провести через него корабли и подлодки можно или с согласия Японии, или захватив Хоккайдо, северную часть Хонсю, и уничтожив всю японскую авиацию. Причём быстрее, чем рядом нарисуются американцы. Пройти Цусимой ещё сложнее – надо нейтрализовать Японию полностью, и добиться согласия на проход второго союзника американцев – Южной Кореи. Причём тоже быстрее, чем на ТВД будут переброшены существенные американские силы. 

С учётом того, что как правило они там есть всегда, задача выглядит абсолютно нерешаемой, особенно с нашими имеющимися силами. 

Остаётся выход через Курильские проливы. Смотрим на ещё одну карту.

Стрелками показаны направления входа наших же РПКСН с Камчатки в Охотское море. Местами в надводном положении из-за малых глубин. Выход надводных кораблей через Курильскую гряду будет осуществляться этими же маршрутами, просто в другую сторону. Нетрудно увидеть, что США надо взять под контроль всего несколько проливов, и наш флот окажется заперт в Охотском море. Взятие же под контроль для американцев с их убийственно эффективными подлодками и возможностью защиты районов их развёртывания от нашей авиации ПЛО (очень слабой и малочисленной) не выглядит фантастикой. 

Констатируем – Тихоокеанский флот (за одним исключением, о котором чуть позже) заперт ещё надёжнее, чем Северный.

Остающиеся два флота, теоретически способные действовать в Дальней морской зоне – Черноморский и Балтийский, вообще находятся в почти что внутренних морях, сообщающихся с мировым океаном через единственное «окно» — на Балтике через Датские проливы, полностью под контролем НАТО, а на Чёрном море – через Босфор и Дарданеллы, которые также контролируются НАТО. Фактически, чтобы просто не дать противнику ввести на Балтику и Чёрное море большие морские силы, РФ, в случае войны пришлось бы оккупировать Данию и как минимум часть Турции, что, с учётом нынешнего состояния ВС РФ, наличия у нас союзников (вернее – наличия отсутствия союзников), подконтрольного торгового флота и десантных сил, нереально.

В случае гипотетического нейтралитета Турции, наш флот всё равно оказывается в ловушке выйдя из Чёрного моря, он попадет в Средиземное, из которого опять же только два выхода – Гибралтар (под контролем НАТО) и Суэц, рядом с которым мощный в военном отношении прозападный Израиль. 

Вывод: российский флот в состоянии действовать в Мировом океане только в мирное время, в военное же все те считанные коммуникации, которыми он пользуется для выхода в Мировой океан, проходят через узкости, которые либо сейчас уже полностью контролируются противником (и для усиления контроля за которыми противник располагает просто фантастическими силами, как по количеству, так и по качеству), либо легко могут быть им взяты под контроль.

Этот факт прекрасно известен англосаксам. Они много веков выстраивали именно такую систему безопасности, веками захватывая контроль над всеми узкостями и важными проливами (вспомним захват Гибралтара, например), и этот контроль теперь даёт им возможность контролировать океан, даёт возможность отрезать другие страны от доступа к мировому океану, если возникнет такая необходимость.

Исключение, которое не попадает под эти ограничения – Камчатка. Именно там, в Авачинской губе, и есть наша единственная точка, из которой наши корабли и подводные лодки попадают в Мировой океан сразу же, минуя узкости и проливы. Нетрудно догадаться, что ВМС США невероятно плотно контролируют эту гавань, отслеживая перемещения любых кораблей из неё и в неё, а особенно – подводных лодок. Надо сказать, что осуществляя мощное и провокационное давление на ВМФ СССР в конце 80-х годов прошлого века, американцы во многом нейтрализовали потенциал Камчатки – по крайней мере, выводить РПКСН на боевые патрулирования в открытые океанские районы ВМФ не отваживается уже многие десятки лет, и не просто так.

Кроме того, с чисто военной точки зрения, Камчатка очень уязвима – случись американцам высадить на ней десант, отбить её будет малореально, для этого у нас нет ни флота, ни наземных коммуникаций, ни аэродромной сети (например для ВДВ) нужных масштабов. Снабжения по суше Камчатке получить нельзя, подкреплений по суше – тоже. По факту это изолированный регион, который в случае войны просто невозможно защитить.

Наш флот заперт, пусть и внутри очень больших акваторий, но всё же запрет. И выходов из этих запертых акваторий в случае войны не будет. Это, помимо всего прочего, означает, что мы или должны смириться с передачей инициативы противнику, то есть он сможет заходить на наши закрытые ТВД и выходить с них по своему желанию, так как контролирует входы и выходы, или же, в альтернативном варианте, мы должны быть готовы к ведению наступательных операций, проводимых в таком темпе, чтобы противник просто не успел бы на них среагировать, целью которых были бы либо перехват контроля над узкостями, либо лишение противника возможности такой контроль осуществить, любым доступным способом, включая самые радикальные. 

Это принципиальный момент.

При этом, в случае принятия пассивной оборонительной стратегии, надо ясно понимать, что она означает не просто численное превосходство противника над нами на каждом из ТВД, но абсолютное, подавляющее численное превосходство, чреватое очень быстрой потерей территорий (та же Камчатка и Курилы), пусть даже и временной. А для наступательных действий, нужны наступательные силы. И чем быстрее мы это поймём, тем лучше.

Кстати говоря, мы не одни такие. Посмотрим, как американцы видят «сдерживание» Китая.

Итак, «цепочки островов» — барьеры на пути китайского влияния.

Именно этими «оборонительными» линиями, а также своей способностью «заткнуть» Малаккский пролив со стороны Индийского океана, США планируют «закупорить» Китай там, где он есть сейчас, остановив силой, если понадобится, китайскую экспансию. Англосаксы – мастера таких дел, обращаются с морскими ТВД как гроссмейстер с шахматной доской. И, как видно, у китайцев тоже всё не просто с выходом в океан. Как они на это реагируют? Строят наступательные силы, конечно же. И это куда более умная реакция чем наша, которая заключается в полном отсутствии реакции вообще.

Впрочем, с населением, которое, представляя себе карту мира, одновременно верит в какие-то возможности «выйти в океан» (что неоднократно озвучивалось хотя бы в дискуссии о торпеде «Посейдон»), иное было бы удивительно.

Нам остаётся только порадоваться тому, что мы живём в мирное время, когда все эти факторы имеют место только потенциально. Будем надеяться на то, что так оно и останется, потому что с имеющимися подходами к развитию морского могущества России нам остаётся только надежда. В отличие от тех же китайцев.

/Александр Тимохин, topwar.ru/