Размышления о ремонте БПК «Адмирал Чабаненко»

Последние новости строительства нашего ВМФ способны вогнать неподготовленного человека в ступор. Пожалуй, даже более глубокий, чем тот, который могла испытать королева Великобритании, если бы к ней в окошко постучалась пара наших забулдыг с предложением: «Третьей будешь?»

Но начнем с начала. Итак, после «замечательной» новости о затоплении дока ПД-50, в котором располагался наш единственный ТАВКР «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов», моряки и все неравнодушные к Военно-морскому флоту РФ люди были «осчастливлены» известиями о продлении сроков ремонта другого «адмирала». Речь идет о БПК «Адмирал Чабаненко». Если изначально предполагалось, что корабль вернется в состав флота в 2018 г. или чуть позже, то, по последним данным, его возвращения флоту теперь следует ожидать не ранее 2022-2023 гг.

Чем это плохо?

Давайте бегло пройдемся по состоянию наших боевых кораблей 1-го ранга классов «эсминец» и «большой противолодочный корабль». Еще совсем недавно, 8 месяцев назад, в марте этого года, мы делали обзор, посвященный этим классам боевых кораблей. Выводы были не слишком утешительны. Если не считать «старичков» «Сметливого» (последний «поющий фрегат» в составе нашего флота) и находящегося в резерве БПК проекта 1134Б «Керчь», который пребывал в таком техническом состоянии, что вопрос стоял только о том, делать ли из него музей, или отправлять в утилизацию, формально в распоряжении ВМФ РФ находилось 17 кораблей этих классов. В том числе 8 эсминцев проекта 956, столько же БПК проекта 1155 и один-единственный представитель БПК проекта 1155.1 – тот самый «Адмирал Чабаненко».

Вроде бы не так уж плохо, да только на ходу из них было лишь десять кораблей: 6 БПК проекта 1155 и три эсминца проекта 956. При этом имелись обоснованные подозрения в том, что из трех эсминцев два, в силу состояния энергетических установок, были лишь ограниченно годными – флагман Балтийского флота «Настойчивый» не выходил из Балтики с 1997 г., а «Ушаков», несущий службу в составе СФ много лет, не ходит дальше Баренцева моря. Остальные эсминцы и БПК находились в ремонте, резерве или даже отстое с совершенно неясными перспективами на возвращение в действующий флот.

Что изменилось на сегодняшний день? По БПК проекта 1155, к счастью, ничего – их как было в составе флота 8 единиц, столько и осталось, при том что 6 из них несут службу, один находится в ремонте («Маршал Шапошников») и еще один «Адмирал Харламов», к сожалению, по всей видимости в строй уже не вернется никогда, потому что ему требуется замена энергетической установки, которую просто неоткуда взять – по последним данным, он сейчас выполняет роль стационарного учебного корабля.

Что же касается эсминцев проекта 956, то тут все несколько хуже, потому что из трех «ходовых» эсминцев осталось только два: «Настойчивый» угодил в ремонт. Вроде бы радостная новость, отремонтируют — будет как новенький и еще послужит… Да вот только эсминец того же типа «Бурный», как в далеком 2005 г. встал в ремонт, так и пребывает в нем по сию пору, при том что на дворе, вообще-то, конец 2018 г. А сейчас решается «интересный» вопрос: что с этим кораблем делать дальше? Поремонтируем еще сколько-нибудь лет, или все-таки выведем его на консервацию? По всей видимости, честно отправить в утиль после тринадцатилетнего (!) ремонта остатки совести не позволяют, а «консервация» все-таки звучит прилично. «Компетенция», «инновация», «консервация» … Тренд, однако, понимать надо!

Про остальные 4 корабля проекта 956 и говорить нечего – по одному вроде бы принято решение превратить в музей, другие с давних пор находятся в отстое и, по понятным причинам, в строй не вернутся никогда.

Таким образом, если смотреть на вещи трезво, то в нашем распоряжении осталось 11 кораблей классов «эсминец/БПК», в том числе 3 эсминца проекта 956, 7 БПК проекта 1155 и один – проекта 1155.1, из которых один 956, один 1155 и один 1155.1 находятся в ремонте, а на ходу всего 8 кораблей, включая ограниченно годный (то есть, по всей видимости, непригодный к океанским походам) «Адмирал Ушаков». На четыре флота.

Естественно, в этих условиях скорость и качество ремонтов оставшихся БПК и эсминцев, как говаривал Владимир… нет, не Владимирович, а Ильич, архиважно и архинужно. Но БПК «Адмирал Чабаненко», ушедший в ремонт в 2015 г, застрял в нем то ли на 7, то ли на 8 лет.

Кстати, интересный факт. «Адмирал Чабаненко» — один из самых современных кораблей нашего флота, он был заложен в 1989 г. и вступил в строй через 10 лет, в 1999 г. То есть во времена «развитого социализма» мы головной БПК проекта 1155 «Удалой» строили 3,5 года, решительно отмежевавшись от замшелого коммунистического прошлого аналогичный по сложности «Адмирал Чабаненко» создавали 10 лет, ну а теперь, преодолев провалы «диких 90-х» и вступив, наконец-то, в светлое инновационно-капиталистическое будущее, будем его ремонтировать примерно столько же времени, за сколько построили. Конечно, 7 или 8 лет не равны 10, но кто сказал, что недавняя «сдвижка вправо» — последняя?

Наибольший интерес представляет собой причина подобной… ну, говорить «преступной халатности» мы не будем, у нас же не тридцать седьмой год. Но все-таки, почему так долго? Можно было как-то понять, если бы затевалась какая-то капитальная модернизация, принципиально меняющая облик корабля и включающая в себя установку новейшего, недоработанного, недоиспытанного еще вооружения и оборудования. Не готово производство, подводят подрядчики, начудили «эффективные менеджеры» и т.д. и т.п.

Однако, как сообщает уважаемый ресурс флотпром, со ссылкой на неназванный, правда, источник в судостроительной отрасли, виной всему вовсе не технические сложности, а банальный недостаток финансирования. Подобное объяснение выглядит совершенно непонятно – оно ничего не объясняет, но порождает множество вопросов. Дело в том, что причины подобного дефицита могут быть очень и очень разными.

Вариант первый. Специалисты Минобороны вместе с кораблестроителями продумали объемы требуемого ремонта БПК, согласовали его с ОСК, совместно определили его стоимость, подписали договор и включили его в бюджет МО РФ. Но ведь МО РФ само денег не зарабатывает – ему их выделяет государство, и, если государство не смогло своевременно профинансировать Минобороны, то, конечно, возникает дефицит финансирования. И виновато здесь государство, которое не смогло обеспечить финансирование утвержденного им же бюджета Минобороны.

Вариант второй. Объем и стоимость ремонта «Адмирала Чабаненко» МО определило, утвердило и согласовало, государство своевременно профинансировало бюджет Минобороны, но… к сожалению, возникли какие-то сверхплановые затраты, или же просчеты в определении стоимости других, более важных чем ремонт «Адмирала Чабаненко» мероприятий. И вот, получается, что приходится перераспределять деньги в пределах бюджета, отрывать их у БПК и чего-то еще, чтобы финансировать возникшие дефициты. Тут уже виновато Минобороны – не смогло как следует спланировать свои траты.

Есть и третий вариант — запланировали ремонт, запланировали сумму на него, приступили к выполнению… и, в ходе работ обнаружили, что ремонтировать надо не только то, что задумали, а еще и вот то, и это, а вот эти агрегаты надо полностью менять и срочно, потому что вообще неясно, почему, пребывая в таком состоянии, корабль до сих пор не затонул прямо у причальной стенки. Так что объемы работ возросли многократно, а средств под это запланировано не было.

Вот только, судя по тексту высказывания, мы имеем дело совсем с другим дефицитом. Дело в том, что, когда о срыве сроков ремонта говорилось в предпоследний раз, а случилось это в декабре 2017 г., источник сказал дословно следующее:

«Из-за нехватки финансирования до сих пор не определен весь объем модернизационных работ, которые необходимо провести на корабле».

То есть ситуация с ремонтом БПК складывалась так. В самом начале 2015 г. «Николай Чабаненко» встал на ремонт на 35-й судоремонтный завод. Затем 5-го февраля того же, 2015 года, производственники сообщили о выполнении первого этапа докования – демонтировали гребные винты и валы, рулевое устройство, провели большие работы по ремонту и замене донных патрубков и патрубков кингстонных ящиков, покрасили наружную обшивку, а затем… А затем, дело, похоже встало, потому то Минобороны так и не определило объемы модернизации корабля. И такое положение сохранялось, как минимум до конца 2017 года, то есть, практически на протяжении почти трех лет! Конечно, какие-то работы на корабле наверняка ведутся (в пределах абсолютно необходимого ремонта, без которого не обойтись совершенно наверняка), но это, похоже, и все.

Черный юмор ситуации заключается в том, что в 2015 г., когда корабль встал в док, в пресс-службе «Звездочки» заявили, что ремонт продлится не менее 3 лет. Что же, с учетом того, что за первые три года ремонта заказчик так и не смог определиться с тем, что же именно он собирается ремонтировать, можно сказать, что не ошиблись…

А если без шуток, то ситуация с «Николаем Чабаненко» выглядит форменным разгильдяйством и нераспорядительностью, но на этот раз – не государевых финансистов, и не кораблестроителей, а людей в погонах, ответственных за обновление и ремонт корабельного состава.

Да, после 2014 г. у нас многое поменялось. Да, финансирование Минобороны подвергалось серьезному пересмотру. ГПВ 2011-2020 гг. была, фактически, свернута, в связи с тем, то у государства не хватало средств на ее реализацию. Да и откуда бы они взялись, эти деньги? Финансирование ГПВ 2011-2020 при общем объеме в 20 трлн. руб. предполагалось такое: в течение первых пяти лет – 5,5 трлн. руб., в последующие 5 лет – остальные 14,5 трлн. руб. Где государство собиралось брать средства на почти трехкратный рост затрат на вооруженные силы в 2016-2020 гг? Удвоение ВВП за пятилетку? Нефть по 500 долл./баррель?

Ну а тут как раз подоспел государственный переворот на Украине, иностранные санкции, падение цен на нефть, абсолютно безграмотная политика Центрального Банка РФ по смягчению влияния этих угроз на отечественную экономику (что оказалось для экономики страны намного страшнее, чем сами угрозы) и стало ясно, что нам столь амбициозная программа не по силам.

Итак, объективная реальность больно ударила по доходной части бюджета Минобороны. Но, с другой стороны, очень быстро стала вырисовываться и экономия затратной части военного бюджета. Вынужденная экономия, возникшая не потому, что военные были склонны отказываться от каких-то вооружений, а потому, что отечественная промышленность во многом оказалась не готова реализовывать столь масштабную программу. Разработка ключевых систем оружия, таких как ПАК ФА, «Армата», ЗРК «Полимент-Редут» и т.д. и т.п. задерживались, в других случаях предприятия не были способны производить военную продукцию в объемах, требуемых Минобороны.

Особенно характерен здесь эпический провал кораблестроительной программы. Где 10 «Бореев», 10 «Ясеней», 20 неатомных ПЛ, 39 корветов и фрегатов, не считая уж 4 универсальных десантных кораблей, из которых 2 мы были должны строить на собственных верфях, 6 БДК типа «Иван Грен» и т.д.? И это ведь не денежный вопрос – на подводные атомоходы денег не жалели, но даже урезанная до 7 единиц серия «Ясеней» в строй до 2020 г. заведомо не войдет. И, прямо скажем, даже если бы прямо сейчас на нас свалился американский военный бюджет, 2300 «Армат» к 2020 г. в войска не поставить.

Иными словами, если доходная часть бюджета МО РФ сильно сократилась, но «экономия поневоле», связанная с неспособностью нашего ВПК реализовать столь амбициозные программы, значительно уменьшили расходную часть. Конечно, все это осложняло планирование бюджета Минобороны, но не до такой же степени, чтобы нельзя было согласовать объемы ремонта боевого корабля 1-го ранга на протяжении трех лет!

Ведь, когда начинается эпоха экономий и секвестров, вооруженным силам, как и любой иной структуре, приходится «по одежке протягивать ножки», оставляя только самое важное и нужное. И, казалось бы, совершенно очевидно, что вернуть в состав действующего флота весьма современный, и совсем не старый еще корабль для нас намного полезнее, чем годами держать его в доке, предаваясь размышлениям о том, как же было бы лучше его отмодернизировать. Ведь очевидно, что в условиях внешнеполитической напряженности, когда Президент ставит задачу обеспечить военно-морское присутствие в Средиземном море, каждый корабль 1-го ранга для нас на вес золота.

Давайте вспомним, что представляет из себя БПК «Адмирал Чабаненко». Долгое время ВМФ СССР исповедовал концепцию «парного противостояния», противопоставляя паре американских универсальных эсминцев типа «Спрюэнс» отечественную пару кораблей специализированной постройки – БПК проекта 1155 и эсминец проекта 956. При этом предполагалось, что эффективность отечественной пары будет выше за счет специализации. Однако на практике подобная концепция себя не оправдала, флот нуждался в универсальных кораблях. Строго говоря, для этого нужен был эсминец совершенно нового проекта, но, по всей видимости, для ускорения процесса пошли по пути совершенствования БПК проекта 1155 – вместо восьмерки противолодочных ракетоторпед «Раструб-Б» поставили 8 ПКР «Москит», но ПЛУР на корабле все же сохранили, так как штатные торпедные аппараты могут использовать ракето-торпеды «Водопад», АК-630М заменили ЗРАК-ами, вместо пары 100-мм АУ установили 130-мм спарку и т.д.

Получившийся корабль, конечно, не претендует на звание «не имеющего аналогов в мире» и по ряду параметров серьезно уступает «Арли Берку», но все же представляет собой достаточно грозное боевое средство, и вполне способен оказывать «проекцию силы» на флот вероятного противника.

Каковы бы ни были велики возможности АУГ, но за пару секунд утопить сопровождающий ее БПК проекта 1155.1 едва ли возможно, а вот под ударом восьми сверхзвуковых низколетящих «Москитов» не захотел бы оказаться ни один командир авианосца США. Иными словами, несмотря на неоптимальность вооружения (отсутствие ЗУР средней и большой дальности, малая дальность ПКР «Москит») БПК «Адмирал Чабаненко» и сегодня представляет собой весьма опасный для неприятеля корабль. И, раз уж денег на все нужное стало решительно не хватать, нам следовало не ломать голову над объемами модернизациями «Николая Чабаненко», а просто восстановить его техническую готовность и вернуть в строй.

БПК сегодня не исполнилось и 20 лет, это один из самых молодых кораблей 1-го ранга, он – потомок надежных, как автомат Калашникова БПК 1155, ему служить да служить, но… Он уже четвертый год стоит на 35-ом СРЗ. И будет стоять еще невесть сколько, но минимум – года три-четыре, потому что кто-то на протяжении несколько лет (!) не смог определиться с «объемами модернизации».

Правда, по некоторым данным, сейчас с этими объемами все же определились. И начался следующий этап – разработка конструкторской документации для ее проведения, который Северное ПКБ сможет подготовить… не ранее декабря 2019 г. Что мешало определить возможные объемы работ и подготовить техдокументацию до того, как корабль встанет в ремонт, или хотя бы в период 2015-2018 гг.? Ведь это не такое уж затратное мероприятие, которое во всяком случае понадобится не сегодня, так послезавтра, потому что «Николаю Чабаненко» служить еще лет 20, и это явно не последняя его модернизация. Однако, имея готовую техдокументацию, к ее «воплощению в металл» можно было бы приступать сразу же, как только решение проведении модернизации будет принято.

Но нет. Мы лучше поставим корабль в ремонт, три года подумаем, как его модернизировать, потом свыше года будем делать техдокументацию для того, что придумали, потом…

И все это время корабль в 7640 т. стандартного водоизмещения, напичканный «Москитами» и «Кинжалами», на борту которого стоит лучший гидроакустический комплекс из всех, которыми на сегодняшний день располагают наши БПК и эсминцы, простоит в доке.

А боевые службы в Средиземном море будут нести 950-тонные малыши класса река-море – малые ракетные корабли типа «Буян».

Один из МРК типа «Буян»

/Андрей из Челябинска, topwar.ru/