ТАКР «Адмирал Кузнецов». Сравнение с авианосцами НАТО. Часть 6

В этой статье мы постараемся разобраться с ролью ударного ракетного оружия на отечественном тяжелом авианесущем крейсере, а также с возможностями, которые обеспечивает соединению разнородных сил наличие ТАКР «Кузнецов» в бою против американской «стандартной» авианосной группы.

Как известно, ТАКР «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» «при рождении» получил на вооружение дюжину противокорабельных ракет «Гранит». Сегодняшнее состояние этого ракетного комплекса на единственном авианесущем корабле отечественного ВМФ достоверно неизвестно, вероятнее всего, он неработоспособен и, в этом случае, вряд ли будет когда-то отремонтирован. Поэтому наши сегодняшние рассуждения о нем, вероятно, носят даже более теоретический характер, чем обычно.

Первое, что хотелось бы отметить – при прочих равных условиях (это очень важная оговорка) ракетный удар по корабельному соединению всегда проигрывает по эффективности правильно организованному авианалету. Благодаря разведке, которую обеспечивают самолеты ДРЛО и РЭБ у атакующих появляется возможность вскрыть состав и построение, курс и скорость вражеского ордера и контролировать их изменения в реальном масштабе времени. А это, в свою очередь, позволяет подобрать оптимальную тактику для атакующих эскадрилий и последовательность ввода их в бой. Противокорабельные ракеты (даже с учетом наличия у них аппаратуры для взаимного обмена данными, алгоритмов распределения целей и т.д.) значительно уступают по своим возможностям пилотируемой авиации в организации атаки. Это первое.

Второе. Воздушная атака организуется таким образом, чтобы сперва выявить (заставить работать) и затем подавить (осложнить работу) средств ПВО корабельного ордера – и лишь затем нанести решающий удар, уничтожающий и выводящий из строя корабли противника. Для этого используются демонстрационная группа, атакующая ордер и заставляющая корабли последнего включить РЛС управления огнем, а затем в бой вступает группа подавления средств ПВО при поддержке группы РЭБ. И только после того, как ПВО соединения частично уничтожено, а частично связано боем, наносится основной удар. В то же время ракетная атака не может работать таким образом. В сущности, крылатые ракеты вынуждены наносить основной удар сквозь совершенно не подавленное ПВО, что, конечно, значительно упрощает задачу обороняющихся и снижает эффективность атаки.

Все это говорит о том, что, (цифры условны) применение 10 противорадиолокационных ракет и 20 ПКР «Гарпун» в ходе авианалета нанесет ордеру противника куда более серьезные потери, чем мог бы нанести залп 30 «Гарпунами», выпущенных по ордеру на предельный радиус действия, скажем, с нескольких эсминцев США.

Тем не менее в СССР ставка была сделана не на палубную авиацию, а на тяжелые ракеты, то есть основной формой поражения противника все-таки был избран ракетный удар. Соответственно, отечественная военная мысль стремилась компенсировать «врожденные» недостатки советских противокорабельных ракет, придавая им возможности, которых не было у боеприпасов аналогичного назначения, состоявших на вооружении палубной авиации США.

Ставка была сделана, в первую очередь, на скорость, которая оставляла неприятельскому ПВО минимум времени на реакцию. Как известно, современная пилотируемая палубная авиация имеет дозвуковую крейсерскую скорость полета, то есть ее время сближения с ордером достаточно велико. Разумеется, ударные самолеты могут делать это скрытно, «прячась» от радаров корабля за радиогоризонтом, но проблема заключается в том, что самолет ДРЛО таким образом не спрячешь – он все же должен «продемонстрировать» себя и с этого момента командир атакуемого ордера будет знать, что у него проблемы, и готовиться к ним. А ведь самолет ДРЛО должен еще определить параметры ордера, самолеты должны выйти на рубежи атаки, которую обычно стараются проводить с разных сторон… Все это, конечно, требует определенного времени. Кроме того, применяемые палубной авиацией боеприпасы (ПКР, управляемые авиабомбы) имеют дозвуковую скорость (хотя противорадиолокационные ракеты летят на сверхзвуке).

В то же время отечественные ПКР наподобие «Гранита» имеют крейсерскую сверхзвуковую скорость, причем – даже очень сверхзвуковую, достигая 2,5 махов на высоте 14 000 – 17 000 м. С учетом того, что дистанцию в 100 км такая ракета преодолеет чуть менее, чем за 2,5 минуты, подлетное время до ухода на низкие высоты (порядка 500 км) займет меньше 12 минут. При этом отечественная ПКР не является такой уж «очевидной» целью. «Гранит» имеет диаметр всего только 85 см и размах крыльев 2,6 м. Если вспомнить ЗУР С-75, то она имела диаметр не менее 50 см и размах плоскостей 2,57 м, то для того, чтобы довести ЭПР этой ракеты до 0,75 кв.м., что было необходимо при переделке ее в ракеты-мишени, на нее приходилось ставить уголковые отражатели.

Правда, ПКР «Гранит» невыгодно отличалась от ЗУР С-75 носовым воздухозаборником (у ЗУР там стоял радиопрозрачный обтекатель), так что их прямое сравнение, скорее всего, некорректно. Но не будем забывать, что значительно более массивный МиГ-21, имевший такой же носовой воздухозаборник, как и наша ПКР, но в чей «диаметр» помещалась фигура пилота, и который имел размах крыла 7,15 м, обладал не столь уж впечатляющей ЭПР в 3 кв.м.

МиГ-21

На основании вышесказанного было бы вполне реально предположить, что ЭПР «Гранита» находится на уровне 1 кв.м., хотя, разумеется, это всего лишь догадки автора.

Но во всяком случае, даже обнаружить нашу ПКР в полете было бы не так просто. А ведь ее надо еще и поразить… Наиболее дальнобойные средства поражения атмосферной воздушной угрозы американских кораблей — SM-2 Extended Range и SM-6 ERAM имеют дальность до 240 км. Дальность обнаружения АГСН ПКР «Гранит» — до 80 км, таким образом, зона огневого поражения ПКР «Гранит» вряд ли превысит 160-170 км, а это время ракета способна преодолеть менее чем за 4 минуты. Много это, или мало? Если смотреть паспортные ТТХ американских систем ПВО, то вроде бы очень даже много.

Но если вспомнить инцидент с фрегатом «Старк»? Последний в 21.05 обнаружил, что боевой иранский самолет, который ранее лег на курс сближения с фрегатом и увеличил скорость, теперь еще и «врубил» свою бортовую РЛС, что очевидно свидетельствовало о готовности к атаке. И ладно бы на фрегате «проспали» — но ведь сведения о работе РЛС передал никто иной, как корабельный оператор станции радиотехнической разведки AN/SQL-32. Тем не менее, в 21.10.05 и в 21.10.30 корабль был последовательно поражен двумя ПКР «Экзосет». Ловушки не были отстрелены, помехи не были поставлены, имевшийся на корабле «Вулкан-Фаланкс» не был использован – то есть предупрежденный заранее о возможной атаке, корабль, тем не менее, за 5 минут не смог реализовать ничего из своего арсенала.

Нужно учитывать еще и вот такой аспект – обычно, при любительском моделировании атаки «Гранитами» американского корабельного ордера по умолчанию считается, что РЛС кораблей работают в активном режиме. В то же время это может оказаться не так – безусловно, радиотехническая разведка сегодня активно развивается, и мы видим, что те же американцы предпочитают использовать пассивные средства РТР, соблюдая режим радиомолчания. Соответственно, может случиться так, что АУГ будет атакована в момент, когда радары кораблей эскорта не работают в активном режиме: в этом случае важно уже не то, на каком расстоянии способен обнаружить «Гранит» радар AN/SPY-1 какой-либо модификации в активном режиме, а то, на каком расстоянии ракетный залп может быть «вскрыт» средствами радиотехнической разведки. И не факт, что РТР справится лучше, или, хотя бы, так же хорошо, как радары.

Обнаружив вражеский ордер и распределив цели, ПКР «Гранит» уходят вниз, за радиогоризонт, и становятся ненаблюдаемыми для корабельных средств РЛС, а «выныривают» из-за него уже на расстоянии, вряд ли большем 25-30 км, которое ракета преодолевает за 50-60 секунд и перехватить ее на этом участке полета крайне сложно. Возникают сомнения, что «Вулкан-Фаланкс» вообще способен это сделать, так как его эффективная дальность – менее полутора километров (подлетное время «Гранита» — 2 секунды), и даже в случае прямых попаданий в ракету 20-мм снарядов большой шанс на то, что она просто по инерции попадет в корабль. А разрушить «Гранит» в полете вряд ли получится, так как его боевая часть имеет броневую защиту.

Таким образом, скорость отечественных ПКР значительно сокращает время реакции, которое остается атакованному неприятелю, а возможности селекции и распределения целей, обмен данными между ПКР, собственные системы РЭБ, броневая защита БЧ призваны уменьшить разрыв в возможностях ракет и пилотируемой авиации (полностью преодолеть его, увы, невозможно).

В целом же ПКР «Гранит» являются чрезвычайно грозным средством борьбы на море, но они, конечно, не являются непобедимым вундерваффе. На высотном участке траектории эти ПКР могут быть сбиты палубными истребителями, хотя это и очень нелегко, так как время, за которое нужно осуществить перехват, крайне ограничено. Ракеты все же могут быть сбиты ЗРК кораблей при заходе в их зону действия и до ухода на малые высоты, во время атаки на малой высоте ПКР «Гранит» также могут быть уничтожены специально ориентированными на поражение таких целей ЗУР ESSM. Но, наверное, самым главным оружием против ПКР являются не огневые средства, а станции радиоэлектронной борьбы, способные «ослепить» их головки самонаведения, а также ложные цели.

В СССР полагали, что для перенасыщения ПВО АУГ и выведения из строя авианосца будет достаточно залпа из 20 ракет, но какова эта величина в реальности – сказать невозможно. Вероятнее всего дюжины ПКР, которые несет «Кузнецов», все же не хватит для успешной атаки вражеского ордера, однако при наличии в составе отечественной АМГ ракетного крейсера (16 ПКР «Вулкан» или 20 ПКР «Гранит») два этих корабля способны нанести удар 28-32 тяжелыми ракетами. Крайне сомнительно, чтобы ПВО АУГ (даже составленного из новейших модификаций «Арли Берков») смогли бы отразить подобный удар.

Таким образом, ТАКР «Кузнецов» действительно располагает неплохим «джокером», который, впрочем, может реализовать только в паре с ракетным крейсером, однако здесь возникает другая проблема, точнее даже две – относительно малая дальность полета ПКР и вопросы целеуказания.

Целеуказание является фактором, который очень серьезно ограничивает боевую мощь современных ракетных крейсеров в составе ВМФ РФ. Проблема в том, что сам корабль не имеет аппаратуры, способной выдать ЦУ на предельную дальность полета тяжелых ПКР и вынужден рассчитывать только на внешние источники. Но у нас сегодня нет развитой сети спутников-шпионов, способных обеспечить ЦУ в реальном масштабе времени, данные от загоризонтных РЛС нуждаются в уточнении, а другие средства, наподобие самолетов ДРЛО А-50У имеют ограниченную досягаемость по дальности, да и вообще не включены в состав флота. Таким образом, и РКР проекта 1164 «Атлант», и ТАРКР «Петр Великий», располагая сверхмощным ракетным вооружением в большинстве случаев неспособны применить его не предельную дальность.

В итоге складывалась крайне неприятная ситуация – имея крайне ограниченные возможности загоризонтного целеуказания (только палубные вертолеты) отечественный РКР или ТАРКР оказывался весьма уязвимым даже для одиночного вражеского фрегата, вполне способного сблизиться с нашим крейсером на дистанцию пуска «Гарпунов» или «Экзосетов». Понятно, что отечественные ПКР намного мощнее, а ПВО – значительно сильнее, но… скажем так, отечественная корабельная группа в составе РКР (или ТАРКР) и нескольких БПК или сторожевиком теоретически могла быть разбита даже небольшим отрядом ракетных фрегатов и корветов страны третьего мира – разумеется, в том случае, если последние будут действовать умело и агрессивно.

Иное дело – ТАКР «Кузнецов». Его присутствие в составе корабельной ударной группы как раз и способно «закрыть» пропущенное звено целеуказания. Нашей спутниковой группировки вполне достаточно для того, чтобы обнаружить вражеские корабли, пусть даже сведения о них поступят с известным запозданием. Иными словами, самолеты «Кузнецова» вполне способны осуществить поиск вражеского отряда в районе его местонахождения, «подсказанном» данными спутниковой разведки и выдачу ЦУ для ПКР. Точно так же МиГ-29КР способны доразведать цель, выявленную отечественной ЗГРЛС – с теми же печальными для нее (цели, а не ЗГРЛС, конечно) последствиями.

Прямо скажем, подобная доразведка весьма затруднительна, если вообще возможна, если нашим противником является соединение, которое возглавляет суперавианосец. Не существует, наверное, более легкой цели для авиапатруля, имеющем в распоряжении самолеты РЭБ и ДРЛО, чем вражеские многоцелевые истребители, ведущие поиск противника и использованием РЛС. Но во всех случаях, когда нам противостоит противник, не имеющий авианосцев вообще, задача уничтожения его надводных сил не будет представлять большой сложности для отечественной АМГ.

А даже если у неприятеля есть авианосец… вопрос будет в том, какой именно. Вот взять, к примеру, британский «Куин Элизабет» — в силу отсутствия самолетов ДРЛО и РЭБ и относительно малого радиуса действия палубных F-35В, его возможности контролировать морское пространство дальше чем в 300-400 км от ордера относительно невелики. Шансы на то, что его вертолеты ДРЛО своевременно засекут МиГ-29КР, ведущие разведку, есть, но далеко не абсолютные. То есть у отечественной АМГ есть великолепные шансы, обнаружив район маневрирования британской АУГ по данным спутниковой разведки или ЗГРЛС, доразведать ее положение палубной авиацией, сблизиться с ней на дальность применения тех же ПКР «Гранит» и нанести удар, от которого британский ордер вряд ли оправится. Шансов противостоять подобной тактике у английской АУГ немного – ведь им надо не просто выявить местоположение отечественной АМГ, но еще и организовать эффективный авианалет, который смог бы остановить наши корабли, а это требует куда больше времени, чем ракетный удар.

Не имея самолетов РЭБ и ДРЛО, английская авиагруппа не обладает той ситуационной осведомленностью, на которую могут рассчитывать их американские или французские коллеги, при этом численность авиагруппы британского и российского авианосцев равны – 24 самолета. Но англичанам придется отправлять часть своих машин в ударном варианте, то есть в случае, если ТАКР «Кузнецов» успеет поднять большую часть своих самолетов для отражения авианалета (что в подобных условиях более чем возможно), то британским истребителям придется солоно… Для того, чтобы улучшить свои возможности в воздушном бою, англичанам придется уменьшать количество ударных самолетов, но это тоже плохое решение, поскольку оно минимизирует шансы нанесения серьезного ущерба кораблям отечественной АМГ. С учетом того, что из-за ограниченного радиуса действия F-35B расстояние, на котором британские палубники смогут организовать массированный воздушный налет, ненамного превышает дальность полета ПКР «Гранит», шансы на успех британской АУГ в бою против АМГ Северного флота становятся более чем сомнительными.

Собственно говоря, мы сейчас касаемся очень важного аспекта применения авианесущих кораблей и их палубной авиации. Дело в том, что до сих пор мы сравнивали возможностей авианосцев и ТАКР «в лоб»: кто быстрее способен поднять в воздух свою авиагруппу, чьи истребители лучше и т.д. Но авианосец (ТАКР) является не сферическим конем в вакууме, а одним из многочисленных «винтиков» в механизме военно-морских сил государства. Так вот и получается, что если мы сопоставим ударные возможности ТАКР «Кузнецов» и авианосца «Куин Элизабет», то у последнего они значительно выше с учетом того, что:

1. С высочайшей долей вероятности, «Кузнецов» сегодня не может применять ПКР «Гранит»;

2. Британские F-35В в качестве ударных самолетов значительно превосходят МиГ-29КР;

Кроме этого, ситуационная осведомленность о состоянии воздушного пространства в непосредственной близости от авианосца (200-300 км точно) у «Куин Элизабет» выше за счет наличия в авиагруппе 4-5 вертолетов ДРЛО – то есть у английского корабля больше шансов получить заблаговременно сведения об воздушной атаке, чем у отечественного ТАКР.

Если же мы попробуем спрогнозировать последствия противостояния отечественной корабельной ударной группы во главе с ТАРКР «Петр Великий» против британской АУГ, то результат будет столь же негативным для нашего флота. Палубная авиация дает англичанам возможность своевременно выявить местоположение нашей КУГ и уничтожить ее в ходе одного или нескольких авиаударов. В то же время шансы нашей КУГ на то, чтобы сблизиться с британской АУГ на расстояние, которое позволит доразведать ее положение и выдать ЦУ для ракет корабельными средствами, намного ниже. Просто потому, что КУГ не располагает средствами доразведки целей на дальности в 550 км – то есть дальности стрельбы ПКР «Гранит».

Но все меняется, если наша КУГ превращается в АМГ путем добавления к ней ТАКР «Кузнецов». Да, наша КУГ без ТАКР слабее британской АУГ, и наш ТАКР слабее по своим ударным возможностям, чем британский авианосец, но, будучи объединены в АМГ, они оказываются сильнее английской АУГ. А это говорит о том, что сопоставление возможностей авианосцев – это только половина дела, необходимо еще сравнивать те возможности, которые дает включение данных авианосцев в состав их флотов. То есть для того, чтобы понять полезность авианесущих кораблей того или иного проекта, например – британского и российского, необходимо сравнивать не только возможности ТАКР «Кузнецов» и авианосца «Куин Элизабет», но и возможности КВМФ, возглавляемых «британской королевой» и Северного флота, ведомого ТАКР «Кузнецов».

Как мы уже говорили ранее, скорее всего ТАКР «Кузнецов» действительно не имеет возможности применять ПКР «Гранит», но тот факт, что его самолеты смогут осуществить доразведку и выдачу ЦУ для ракетных крейсеров в составе авианосной многоцелевой группы, значительно (можно даже сказать – кратно) повышает возможности соединения в целом.

Все вышесказанное верно и для сопоставления «Кузнецова» с французским авианосцем. Как мы уже говорили ранее, он также превосходит ТАКР в ударных возможностях и в целом представляет собой более опасного противника, нежели «Куин Элизабет». Благодаря наличию самолетов ДРЛО «Шарль де Голль» имеет возможность куда лучше скоординировать атаку на ордер отечественной АМГ и воздушный бой с защищающими ее самолетами, чем это доступно британскому авианосцу.

Тем не менее, в случае гипотетического противостояния с российской АМГ у французской авианосной группировки возникнут очень серьезные проблемы. Как известно, отечественный ВМФ делал ставку на тяжелые ПКР, в то время как французский флот строился согласно классической американской теории войны на море, согласно которой ударная функция корабельных соединений возлагается на палубную авиацию. Соответственно, задачами авиагруппы «Кузнецова» станет доразведка противника и ПВО собственного соединения, в то время как авиагруппе «Шарля де Голля» дополнительно к указанным задачам придется также сформировать и отправить в бой ударную авиагруппу, прикрыв последнюю необходимым количеством истребителей.

С учетом того, что для обеспечения ПВО французского соединения по самому минимуму следует оставить не менее 6 многоцелевых истребителей и самолета ДРЛО, общий наряд сил, который «Шарль де Голль» сможет отправить на штурмовку отечественной АМГ, вряд ли сможет превысить 24 многоцелевых истребителей (скорее их будет даже меньше) при 1- 2 самолетах ДРЛО. При этом пару истребителей следует оставить при ДРЛО, еще не менее дюжины задействовать на расчистку воздушного пространства и прикрытие ударных самолетов. По понятным причинам, из оставшихся 10 самолетов сформировать демонстрационную группу, группу подавления ПВО и несколько ударных групп, способных произвести атаку с нескольких направлений, будет довольно-таки затруднительно.

Далеко не факт, что дюжина «Рафалей», которым необходимо будет вступать в бой на средних высотах (и таким образом, при сближении с нашей АМГ подвергнуться атаке ее дальнобойных ЗУР), сможет обеспечить безопасность ударных машин. В воздушном бою у нашего ордера наличие «летающего штаба» самолетов — ДРЛО будет нивелировано «плавучим штабом» (да простят мне моряки такое святотатство), чье действие обеспечивается мощнейшими корабельными радиостанциями – спрятать от последних атакующие ударные самолеты на сверхнизких высотах можно, но истребители в бой на сверхнизких иди не могут и будут видны РЛС кораблей. А для парирования «низколетящей» угрозы можно поднять в воздух Ка-31, который как раз вот в этом случае, находясь буквально над палубами кораблей АМГ, окажется вполне полезен.

Интересен и такой аспект. Самолет ДРЛО, вне всякого сомнения, предоставляет великолепные возможности для контроля воздушной и надводной обстановки, но при этом и сам являет собой «уязвимое звено». Двигаясь на средней или большой высоте, он очень хорошо, издалека, виден корабельным РЛС, а работа его РЛС сообщит о приближении Е-2С задолго до того, как тот сам «увидит» корабли ордера. Конечно, Е-2С «Хокай» может вести разведку в пассивном режиме, такое оборудование у него есть. Но можно предположить, что, раз уж сегодня средства радиотехнической разведки шагнули столь далеко вперед, что на наших кораблях есть подобные приборы не хуже тех, что несут «Хокаи», а значит мы имеем все шансы «разъяснить» готовящийся авианалет заблаговременно. А имея в запасе всего 10-15 минут, «Кузнецов» сможет поднять в воздух 10-14 самолетов, что в дополнение к двум дежурным парам в воздухе позволит ввести в бой 14-18 машин. Справится ли с таким количеством МиГ-29КР дюжина «Рафалей», особенно если бой будет происходить в пределах дальности действия ЗРК ракетного крейсера в составе отечественной АМГ? Смогут ли прикрыть свои ударные самолеты? Прямо скажем – весьма сомнительно, но увеличение количества «Рафалей», задействованных на прикрытие сверх указанного предела, критически ослабляет ударную группу, на что пойти нельзя.

В то же время ПВО АУГ Франции не слишком хорошо предназначено для отражения атаки сверхзвуковых крылатых ракет. Сложность заключается в том, что наиболее дальнобойные французские ЗУР Aster 30 имеют вдвое меньшую дальность полета, нежели их американские «коллеги» (120 км) соответственно, зона огневого поражения летящего на большой высоте «Гранита» очень невелика (в пределах 40 км). Зато французские ракеты делом продемонстрировали способность сбивать низколетящие сверхзвуковые цели — в 2012 г была сбита сверхзвуковая мишень, идущая на высоте всего 5 метров над уровнем моря, так что определенные шансы перехватить ПКР «Гранит» на низковысотном участке у них имеется, но в целом шансы на успешное отражение 16-20 ракетного залпа сложно назвать большими.

То есть мы, опять же, видим, что, например, встречный бой КУГ во главе с тем же «Петром Великим» против французской АУГ с огромной вероятностью обеспечит нам очередную Цусиму. Наличие многочисленной палубной авиации вкупе с самолетами ДРЛО позволяет французам контролировать перемещения нашей КУГ и, в удобное для французов время, организовать налет силами до двух дюжин ударных самолетов, отразить подобную атаку силами корабельных средств ПВО практически невозможно. Но у французов существует также хорошая возможность подвести несколько фрегатов с дальнобойными модификациями ПКР «Экзосет» и дополнить ими атаку палубной авиации. Риск обнаружения надводных кораблей Франции в условиях господства в воздухе самолетов «Шарля де Голля» палубными вертолетами нашей КУГ стремится к нулю, а вот шансов на обнаружение французского авианосца корабельными средствами нет совсем.

В то же время, если ту же самую КУГ возглавляет «Кузнецов», то встречный бой АМГ и АУГ становится для французов чрезвычайно сложным и рискованным делом – да, они все еще могут победить, но могут и проиграть, и тут уже все будет зависеть от опыта флотоводцев, выучки экипажей и госпожи Удачи, конечно. АУГ во главе с «Шарлем де Голлем», быть может, все же имеет преимущество над АМГ с «Кузнецовым», но оно уже относительно невелико и не гарантирует победы. И даже если победа все же будет достигнута, то только ценой очень тяжелых потерь авиагруппы «Шарля де Голля».

Рассмотрим теперь противостояние АМГ с «Кузнецовым» и АУГ США с «Джералдом Р. Фордом». Надо сказать, что возможности американского суперавианосца чрезвычайно велики: он вполне способен отправить в бой авиагруппу в 40-45 машин, при этом продолжая обеспечивать собственное ПВО как минимум одним воздушным патрулем в воздухе (самолет ДРЛО, самолет РЭБ и 4 истребителя), а также некоторым количеством готовых к вылету истребителей на палубе, в полной готовности к немедленному взлету.

Атака российской корабельной группы, не имеющей в своем составе ТАКР но, предположительно, способной получить какое-то прикрытие сухопутной авиации (в море это будет хорошо если одна- две двойки истребителей), может быть проведена следующим составом:

При этом расчет произведен следующим образом – в связи с тем, что отечественная КУГ представляет собой соединение с очень мощной и эшелонированной ПВО, то силы, выделяемые на ее подавление, рассчитаны по «верхнему пределу»: так, например, если указывается, что группа доразведки может иметь в своем составе 1-2 самолета, то берется 2, если группа демонстративных действий включает в себя 3-4 самолета, то берется 4 и т.д. – то есть все для того, чтобы обеспечить как можно лучшее вскрытие и подавление наших радиолокационных и противовоздушных корабельных комплексов.

В группу расчистки воздуха включено всего 4 истребителя – в сочетании с четверкой истребителей, прикрывающих самолеты ДРЛО, этого вполне достаточно, чтобы «разобраться» с 2-4 отечественными истребителями, действующими на предельный радиус действия. Численность ударных групп рассчитана по остаточному принципу и получается, что в их состав могут войти до 15-20 многоцелевых истребителей, идущих в загрузке «штурмовик» (чтобы не писать далее столько букв, в дальнейшем будем называть их просто штурмовиками, а самолеты, оснащенные для воздушного боя – истребителями) при общей численности отряда в 40 и 45 машин соответственно.

Очевидно, что группа 4-5 корабельного состава с ПВО, на котором «оттоптались» 15 самолетов групп доразведки, демонстративных действий, подавления ПВО и РЭБ, вряд ли сможет пережить удар 15-20 штурмовиков, даже если ее возглавляет столь сильный корабль, как «Петр Великий». Однако, если к этой КУГ «добавить» ТАКР, то ситуация начинает стремительно меняться, причем – не в лучшую для американцев сторону.

Дело в том, что зафиксировав приближение вражеских самолетов ДРЛО (как мы уже говорили выше, спрятать их довольно затруднительно) и с учетом современных средств РТР на наших боевых кораблях, ТАКР вполне в состоянии успеть обеспечить нахождение в воздухе до 14-18 МиГ-29КР на начало американской атаки, а при удаче и больше. Что это означает для американцев? Во-первых, большие сложности в организации самой атаки. Американская авиагруппа в таком случае не может бросить в бой группы доразведки, демонстрационную, подавления ПВО и РЭБ – подобная атака штурмовиков на 14-18 истребителей ничем хорошим для палубной авиации того же «Джералда Р. Форда» не кончится. Но и бросать группу расчистки воздуха на те же истребители плюс неподавленное ПВО соединения означает понести тяжелейшие потери в самолетах, и не факт, что воздух будет «расчищен». Соответственно, необходимо действовать одновременно – истребителями атаковать российские самолеты, а «демонстраторами», подавителями ПВО и т .д. – корабли.

Но подобное использование очевидно перегружает возможности группы радиоэлектронной борьбы – с равным успехом воздействовать на наши истребители и корабельные РЛС она не сможет уже хотя бы в силу резкого увеличения количества источников, нуждающихся в подавлении. Тут уже надо выбирать приоритеты – глушить в первую очередь самолеты или корабли, но никакой выбор не станет оптимальным.

Разумеется, 4 истребителями расчистки воздуха тут уже никак не обойтись – не считая непосредственного прикрытия самолетов ДРЛО, нужно выделять в эту группу не менее 16 истребителей с тем, чтобы более-менее надежно связать российские самолеты боем и не пропустить их к ударным группам. Но это означает, что в группе 40-45-самолетного состава для ударных групп остается всего 3-8 самолетов!

То есть ТАКР «Кузнецов» уже одним только фактом своего наличия сокращает численность ударных групп американского авианосца на 60-80%. Интересно, что результат наших расчетов весьма хорошо пересекается с данными уважаемого В.П. Заблоцкого, который писал о том, что возможность встретить палубную авиацию американского суперавианосца 18 истребителями в воздухе, на что способен отечественный ТАКР, приведет к ослаблению ракетного удара по нашим кораблям на 70%.

Конечно, обороной войны не выигрываются, и наличие ТАКР в составе отечественного соединения надводных кораблей все-таки не гарантирует его неуязвимости от американской палубной авиации. Тем не менее, ТАКР значительно повышает боевую устойчивость соединения, которому он придан, и может стать решающим аргументом в ряде боевых ситуаций.

Так, например, общеизвестно, что боевые службы Северного флота частенько проходили в Средиземном море – именно там располагался 6-ой флот США, который в случае начала глобальной войны должна была нейтрализовать 5-я ОПЭСК (в сущности – ценой своей гибели). Для удара по авианосцам 6-го флота ТАКР «Кузнецов» выглядит совершенно незаменимым, причем не только благодаря своей авиации, но и ракетам. Средиземное море – сравнительно небольшая акватория, и, находясь в его середине, ТАКР способен простреливать акваторию от европейского берега, до африканского. Иными словами, даже несмотря на то, что во встречном бою отечественная корабельная группировка с ТАКР не имела шансов против АУС (то есть двух АУГ), но уничтожить их из положения слежения наши корабли могли, а ТАКР значительно повышал их шансы успеть сделать это.

Другая ситуация – атака вражеской АУГ разнородными силами. Наличие ТАКР значительно осложняет использование самолетов патрульной авиации на большом удалении от АУГ, а значит – снижает шансы на обнаружение отечественных подводных лодок, при том что уничтожать вражескую авиацию ТАКР может, находясь на пределе боевого радиуса палубных самолетов суперавианосца, или даже за ее пределами. В случае, если будет принято решение атаковать АУГ силами авиации (например – Ту-22М3), ее возможности будут в значительной мере ограничены боевым радиусом сухопутных истребителей прикрытия (который значительно проигрывает самолетам дальней авиации), а вот наличие ТАКР решает эту проблему.

Таким образом, несмотря на то, что ТАКР «Кузнецов» буквально по всем статьям проигрывает американским суперавианосцам, это не делает его бесполезной или ненужной системой вооружений. Флот, который располагает авианесущими кораблями подобного типа, обладает значительно большими возможностями, чем флот, не имеющий своего «морского аэродрома». Пусть даже такого несовершенного, как ТАКР «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов».

/Андрей из Челябинска, topwar.ru/