Согласно западным экспертным оценкам, после окончания ирано-иракской войны в Иране осталось около сотни ударных вертолётов АН-1J. Однако трудности со снабжением запасными частями и не всегда своевременное техническое обслуживание привели к тому, что в начале 90-х едва ли половина из имеющихся «Кобр» могла подняться в воздух. Понимая ценность имеющихся боевых вертолетов, иранцы на мощностях авиастроительной компании Iran Aircraft Manufacturing Industrial Company (HESA) в городе Шахин-Шехр, начиная с 1993 года, организовали восстановительный ремонт машин с достаточным для дальнейшей эксплуатации ресурсом.
На иранских предприятиях было налажено производство и восстановление ряда ключевых узлов и агрегатов для АН-1J. Однако технический износ и лётные происшествия привели к сокращению парка боевых вертолётов. Сейчас в Иране в лётном состоянии имеется примерно 50 «Кобр». Большая их часть сконцентрирована на авиабазах Shahid Vatan Pour и Badr в провинции Исфахан, в непосредственной близости от ремонтного предприятия.
Иранская компания Iran Helicopter Support and Renewal Company (IHSRC) на основе «Кобры» создала боевой вертолёт Panha 2091 Toufan. По сравнению с американским прототипом благодаря использованию более толстого пулестойкого стекла и дополнительной композитной брони увеличилась защищённость кабины. Скорее всего, Toufan представляет собой не абсолютно новую, построенную с нуля машину. По всей видимости, при «создании» иранского ударного вертолёта использовался восстановленный АН-1J.
На вертолёте с максимальной взлётной массой 4530 кг установлены два турбовальных двигателя с взлётной мощностью 1530 л.с. Максимальная скорость в горизонтальном полёте 236 км/ч. Практическая дальность – 600 км. Вооружение включает в себя иранский аналог 20-мм трёхствольной пушки M197 с боекомплектом до 750 снарядов, блоки с 70 или 127-мм НАР.
Боевой вертолёт Toufan лишен обзорно-прицельной системы М65, и испытания проводились без управляемых противотанковых ракет, что серьёзно снижает боевые возможности машины. Можно предположить, что в Иране не сочли нужным воспроизводить аппаратуру, созданную в начале 70-х. Устаревшее БРЭО, унаследованное от АН-1J, и только неуправляемое вооружение не устроили иранских военных, и они потребовали доработки машины. По всей видимости, в создании улучшенного варианта, получившего обозначение Toufan 2 (Storm 2), участвовали китайские специалисты. В 2013 году в воздухе было продемонстрировано два экземпляра Toufan 2.
При сохранении лётных данных первого варианта, в носовой части вертолёта Toufan 2 смонтирована современная оптоэлектронная система. В кабинах пилота и оператора вооружения установлены многофункциональные ЖК-мониторы. Также на модернизированном вертолёте появились датчики, фиксирующие лазерное и радиолокационное облучение. В состав вооружения введены ПТУР Toophan-5 с лазерным наведением, созданные на базе BGM-71 TOW. Ракета массой около 20 кг способна поражать цели на дальности более 3500 м.
Хотя вертолёт Toufan 2 для Ирана стал безусловным шагом вперёд, он не способен конкурировать с современными ударными винтокрылыми машинами. По своим характеристикам и вооружению иранский вертолёт проигрывает не только «Апачу» или Ми-28, но и АН-1W Super Cobra и AH-1Z Viper, с которыми имеет общие корни. Лётные данные вертолёта Toufan 2 можно было бы повысить, заменив двухлопастной несущий винт на четырёхлопастной, как на AH-1Z Viper, но создать эффективный несущий винт и внести изменения в трансмиссию оказалось слишком сложной задачей для иранских инженеров. Существует вероятность, что по аналогии с иранскими истребителями, созданными на базе американского F-5Е, вертолёты Toufan 2 собирают по несколько экземпляров в год. Однако настоящая численность этих машин в иранских вооруженных силах неизвестна.
До разрыва отношений с США в Иран была поставлена техническая документация для лицензионного производства Bell 206 JetRanger. Американская компания Textron построила в Шахин-Шехре авиационный завод. Кроме того, в качестве временной меры при шахе было приобретено более 150 легких многоцелевых вертолетов Agusta-Bell 206A-1 и 206B-1 — лицензионных копий американских Bell 206 JetRanger. В начале 90-х в опытную эксплуатацию поступило несколько вооруженных вертолётов Shahed 274 с ПТУР и НАР. Эта машина, спроектированная на базе Bell 206 JetRanger, массово не строилась.
Иранская версия американского лёгкого многоцелевого вертолёта Bell 206 JetRanger, показанная в 2002 году, получила обозначение Shahed 278. В конструкции Shahed 278 для снижения массы фюзеляжа широко применяются композитные материалы, кабина оснащена многофункциональными дисплеями. По иранскому телевидению были продемонстрированы кадры испытаний вооруженной модификации с блоками неуправляемых ракет и пулеметом.
По сути, в ИРИ повторяют путь, пройденный американцами в 70-е годы. По своим характеристикам Shahed 278 практически идентичен американскому лёгкому вертолёту OH-58С Kiowa. Вертолёт с максимальной взлётной массой 1450 кг оснащён двигателем Allison 250-С20 мощностью 420 л.с. и может развить скорость до 230 км/ч. Препятствием на пути массового производства Shahed 278 стали санкции, введённые против Ирана. Турбовальные двигатели Allison 250-С20 были признаны изделиями «двойного назначения» и запрещены к поставкам в ИРИ. По этой причине всего построено примерно два десятка Shahed 278.
После прихода к власти в Иране ортодоксального духовенства на легальные поставки оружия из США рассчитывать больше не приходилось. В годы войны с Ираком, с целью компенсации потерь началась разработка собственного боевого вертолёта, предназначенного для оказания огневой поддержки наземным подразделениям. В конце 80-х на испытания был передан вертолёт, известный как Zafar 300. Эта машина создана инженерами HESA на базе Bell Model 206 JetRanger.
При создании Zafar 300 иранские инженеры значительно переработали фюзеляж Bell Model 206A. Экипаж размещался тандемом в двухместной кабине, с превышением пилота над оператором вооружения. Ударный вертолёт унаследовал от многоцелевого Bell Model 206 турбовальный двигатель Allison 250-C20В мощностью 317 л.с. Резерв массы, образовавшийся после ликвидации пассажирской кабины, пошел на повышение защищённости экипажа. В носовой нижней части кабины установлена подвижная турель с шестиствольным 7,62-мм пулемётом GAU-2B/A Minigun. С двух сторон фюзеляжа могли быть подвешены блоки с 70-мм НАР или контейнеры с пулемётами.
По сравнению с Bell Model 206 лётные данные практически не изменились. При максимальной взлётной массе 1400 кг, с 280 литрами топлива на борту, вертолёт имел практическую дальность полёта около 700 км. Максимальная скорость – 220 км/ч. Достоверных данных о защищенности Zafar 300 нет. Можно предположить, что кабина была прикрыта лёгкой бронёй, предохранявшей от пуль винтовочного калибра. Отсутствие на борту управляемого противотанкового вооружения снижало боевую ценность первого иранского ударного вертолёта. По сути, Zafar 300 являлся эрзацем военного времени, но на войну он не успел, и после окончания боевых действий серийно вертолёт не строили.
В мае 2009 года в репортаже иранского телевидения продемонстрированы прототипы вертолёта Shahed 285. Эта машина также построена на базе Bell Model 206A и внешне сильно напоминает Zafar 300. Но согласно иранским источникам в конструкции вертолёта широко используются композитные материалы. С целью экономии веса и повышения защищённости вертолёт сделали одноместным.
Вариант Shahed 285, известный также как AH-85A, предназначен для армейской авиации и вооружен двумя блоками 70-мм НАР и 7,62-мм пулемётом ПКТ в подвижной турели. Однако позже от подвижной турели отказались, и пулемёт был жестко закреплён.
Модификация AH-85C спроектирована для иранских ВМС. Вместо пулемётной установки в носовой части имеется поисковый радиолокатор. На пилонах морского вертолёта AH-85C подвешиваются две ПКР Kowsar с дальностью пуска до 20 км. Вес ракеты составляет 100 кг, каждая ПКР несёт 29 кг боевую часть.
Для поиска целей и применения оружия в кабине пилота установлен многофункциональный дисплей. Впрочем, непонятно, зачем вертолёту, несущему управляемые противокорабельные ракеты, броня, какая необходимость строить его одноместным и перегружать пилота навигацией, поиском целей и наведением ракет.
Shahed 285 является самым лёгким специализированным ударным вертолётом в мире. Его максимальный взлётный вес составляет всего 1450 кг. При этом заявлено, что практическая дальность полёта превышает 800 км. Вертолёт оснащён одним двигателем Allison 250-С20, и способен разогнаться до 225 км/ч.
В настоящее время ведётся малосерийная сборка вертолётов Shahed 285. Основным препятствием для их массового производства является невозможность легальной закупки авиадвигателей Allison 250-С20. Иранцам приходится идти на различные ухищрения и приобретать вертолётные двигатели через посредников в третьих странах.
В 2010 году на авиасалоне, проходившем на острове Киш, представлен легкий ударный вертолет Shahed 285C с макетами ПТУР Sadid-1. В конце сентября 2013 года на выставке вооружений в Тегеране демонстрировался новый вариант Shahed 285 с крупнокалиберным 12,7-мм пулемётом и блоками НАР.
Нельзя сказать, что создание вертолёта Shahed 285 существенно усилило боевой потенциал иранских вооруженных сил. Хотя варианты с управляемым оружием прорабатываются, крайне маловероятно, что в Иране удастся создать компактный и лёгкий высокоавтоматизированный комплекс вооружения, совмещённый с эффективной прицельно-поисковой системой. А без этого вести поиск целей и результативно применять управляемое оружие на одноместной машине просто невозможно. По большому счёту Shahed 285 является достаточно примитивным лёгким винтокрылым штурмовиком, боевая ценность которого при использовании против противника, имеющего современную войсковую ПВО, вызывает большие сомнения. Сами же иранцы заявляют, что Shahed 285 должен лишь вести разведку в интересах ударных вертолётов Toufan 2 и действовать против одиночных слабозащищённых целей. Однако и тех и других вертолётов в войска пока поставлено очень мало, и оказать заметное влияние на ход боевых действий они не смогут.
В первой половине 80-х в Индию велись поставки ударных советских вертолётов Ми-25 (экспортный вариант Ми-24Д). В целом они зарекомендовали себя положительно, но всё же «крокодил» оказался слишком тяжелой машиной, что особенно проявлялось в условиях высокогорья. Для действий в предгорьях Гималаев индийским вооруженным силам требовался вертолет, обладающий хорошими высотными характеристиками.
Начиная с 1973 года индийская армия эксплуатировала лицензионную копию вертолёта Aérospatiale SA 315B Lama. Машина, имеющая очень много общего с лёгким вертолётом Alouette III, оснащалась двигателем Turbomeca Artouste IIIB с взлётной мощностью 870 л.с. Максимальная взлётная масса — 2300 кг. Хотя максимальная скорость полёта была относительно небольшой – 192 км/ч, вертолёт обладал отличными высотными характеристиками. В 1972 году на нём был поставлен абсолютный рекорд высоты полёта – 12422 м. Выше до сих пор ни один вертолёт не поднимался.
В Индии вертолёт SA 315B Lama производился компанией Hindustan Aeronautics Limited (HAL) под названием Cheetah. Всего в Индии за 25 лет серийного производства построено более 300 вертолётов Chetak. Часть машин во второй половине 70-х оснащалась закупленным во Франции ПТРК AS.11.
Оптические датчики системы наведения ПТУР устанавливались над кабиной экипажа. Однако ввиду отсутствия даже лёгкой брони вертолёт был очень уязвим для огня с земли. В ходе пограничных конфликтов с Пакистаном несколько машин было потеряно.
В 1995 году на авиасалоне в Ле-Бурже был продемонстрирован ударный вариант вертолёта Chetak – Lancer. Эта машина создавалась с середины 80-х в рамках программы LAH (Light Attack Helicopter – рус. Лёгкий ударный вертолёт).
Лёгкий боевой вертолёт Lancer создан на базе ударной модификации Cheetah. В ходе проектирования «Лансера» много внимания уделили снижению уязвимости. Лобовая часть кабины выполнена из пулестойких прозрачных панелей. По бокам экипаж прикрыт кевларовой бронёй. Для защиты топливных баков и элементов управления вертолетом использованы легкие составные керамо-полимерные броневые листы, способные удержать винтовочную пулю с дистанции 300 м. Однако двигательный отсек, как и на вертолёте Chetak, ничем не прикрыт.
Lancer оснащен таким же двигателем, как и Cheetah. За счёт сокращения объёма топливного бака и отказа от пассажирской кабины максимальная взлётная масса снижена до 1500 кг. Это в свою очередь позволило увеличить скороподъёмность и довести максимальную скорость полёта до 215 км/ч – то есть по сравнению с многоцелевым вертолётом Chetak максимальная скорость возросла на 27 км/ч. При этом ударный вертолёт сохранил хорошие высотные данные – его практический «потолок» более 5000 м.
На двух внешних узлах подвески может быть размещено вооружение массой до 360 кг. Как правило, это контейнеры с 12,7-мм пулемётами и пусковые установки 70-мм НАР. Так как «Лансер» создавался для борьбы с инсургентами в горных районах и джунглях, на вертолёт сознательно не стали монтировать комплекс управляемого вооружения. Хотя для середины 90-х лёгкий боевой вертолёт не блистал высокими данными, он строился серийно, пусть и в небольших количествах. В общей сложности силам специальных операций передано полтора десятка «Лансеров». История боевого применения этих машин в Индии не разглашается, но в СМИ просочилась информация об использовании индийских лёгких ударных вертолётов в начале «нулевых», во время боёв с маоистами в Непале.
В 1985 году компания HAL совместно с западногерманской Messerschmitt Bölkow Blohm GmbH начала работу по созданию современного вертолёта лёгкого класса. В рамках программы ALH (Advanced Light Helicopter – рус. Многоцелевой лёгкий вертолёт) был создан вертолёт Dhruv. Первый полёт новой винтокрылой машины состоялся в 1992 году, однако в связи с осуществлением в 1998 году индийских ядерных испытаний, против страны были введены международные санкции, и так как европейские компании приостановили сотрудничество, процесс доводки замедлился. Поставки серийных вертолётов начались только в 2002 году. Машина строилась как в гражданском, так и в военном варианте. Индийская армия официально приняла вертолёт на вооружение в 2007 году.
На военных модификациях реализован ряд мер по повышению боевой живучести. В конструкции фюзеляжа велика доля композитных материалов. Наиболее уязвимые места прикрыты керамо-кевларовой бронёй. Баки вертолёта протектированы и заполняются нейтральным газом. На сопла двигателей для уменьшения температуры выхлопных газов устанавливаются устройства, смешивающие выхлопные газы с холодным забортным воздухом.
Одновременно с подготовкой к производству транспортно-десантной модификации велись работы по созданию ударного варианта. Известно о постройке как минимум одной машины с подвижной 20-мм трёхствольной пушкой M197. В носовой части вертолёта была установлена инфракрасная прицельно-поисковая система. В состав вооружения должны были войти ПТУР и НАР.
Первые серийные модификации Mk I и Mk II оснащались двумя двигателями Turbomeca ТМ 333 мощностью на взлётном режиме 1080 л.с. каждый. Вертолёт с максимальной взлётной массой 5500 кг может взять на борт 12 десантников или груз массой до 2000 кг. Максимальная скорость полёта – 265 км/ч. Скороподъемность – 10,3 м/с. Практический потолок – 6000 м. Боевой радиус – 390 км.
Индийские вооруженные силы заказали 159 вертолётов. Существуют транспортно-десантная, противолодочная и модификации для береговой охраны. Часть вертолётов, заказанных армией, вооружена блоками НАР и пулемётами в дверных проёмах.
Вертолёта «Дхрув» при стоимости в зависимости от комплектации $ 7-12 млн оказался востребован на внешнем рынке. На сегодняшний день иностранным заказчикам поставлено более 50 машин. Однако «Дхрув» после ввода в эксплуатацию в 2005 году продемонстрировал достаточно высокую аварийность. По состоянию на сентябрь 2017 года в лётных происшествиях потеряно или серьёзно пострадало два десятка машин.
На базе многоцелевого варианта в 2007 году создана ударная модификация Dhruv (ALH Mk.4). После принятия на вооружение в 2012 году эта машина получила имя Rudra. В состав БРЭО вертолёта «Рудра» введена оптоэлектронная прицельно-обзорная система, с датчиками на гиростабилизированной шаровидной платформе, установленной в носовой части.
В удлиненном носовом обтекателе, который также улучшил аэродинамику, размещено дополнительное оборудование. Благодаря этому вертолёт способен действовать в условиях плохой видимости и ночью. Его кабина имеет так называемую «стеклянную архитектуру», в распоряжении пилотов имеется ударостойкие жидкокристаллические дисплеи размером 229х279 мм. В создании аппаратуры ночного видения, разведки, целеуказания и управления вооружением участвовали специалисты израильской компании Elbit Systems. Оборонительные системы, фиксирующие работу вражеских радиолокаторов, лазерных дальномеров-целеуказателей и средства противодействия создала американо-шведская компания Saab Barracuda LLC.
Оптоэлектронная система COMPASS от Elbit Systems включает в себя цветную телевизионную камеру высокого разрешения, телевизор дневного света камеры, тепловизионную систему наблюдения, лазерный дальномер-целеуказатель с возможностью автоматического сопровождения цели. Все компоненты системы COMPASS в настоящее время производятся в Индии по лицензии на предприятиях компании Bharat Electronics Limited.
Использование турбовальных двигателей Turbomeca Shakti III с суммарной взлётной мощностью 2600 л.с., несмотря на увеличившийся до 2700 кг максимальный взлётный вес, позволило сохранить лётные данные на уровне вертолёта «Дхрув». Одновременно с подвеской вооружения имеется возможность транспортировки десантников и груза на внешней подвеске. Четырёхлопастной несущий винт выдерживает прострел 12,7-мм пулями, но кабина защищена только локальным бронированием.
Боевой вертолёт Rudra планируется вооружить противотанковыми управляемыми ракетами Helina (HELIicopter-mounted NAg), разработанными на базе наземного ПТРК Nag. Ракета массой 42 кг и диаметром 190 мм оснащена инфракрасной ГСН и функционирует в режиме «выстрелил и забыл». Во время тестов, проводимых в пустыне Раджастхан устойчивый захват цели, в роли которой выступал танк Т-55, происходил на дальности 5 км.
Средняя скорость на траектории – 240 м/с. Дальность пуска – 7 км. Сообщалось, что с 2012 года ведутся испытания модификации с радиолокационной ГСН миллиметрового диапазона с дальностью пуска 10 км. Принятие вертолётов «Рудра» на вооружение последовало после того, как в октябре 2012 года командование МО Индии решило ввести в состав армейской авиации ударные вертолеты. В 2017 году в авиацию СВ Индии должно было быть поставлено 38 вертолетов «Рудра», еще 16 машин получат ВВС.
Альтернативным вариантом управляемого ракетного вооружения является лёгкая ПТУР LAHAT с полуактивной лазерной головкой самонаведения. Она разработана фирмой MBT Missiles Division, входящей в состав израильской компании Israel Aerospace Industries. Масса счетверённой пусковой установки ПТУР LAHAT составляет 75 кг. Дальность пуска – до 10 км. Средняя скорость полёта ракеты – 285 м/с. Брoнепробиваемость: 800 мм гомогенной брони.
Помимо перспективных ПТУР в состав вооружения вертолёта «Pудра» входят блоки с 70-мм НАР и ракеты воздушного боя Mistral, а в удлинённой носовой части размещена подвижная турель с 20-мм французской пушкой THL-20. Боекомплект может составлять 600 снарядов.
Управление вооружением осуществляется с помощью нашлемной прицельной системы. Боевой вертолёт Rudra оснащён весьма современными электронными системами и способен эффективно действовать ночью. Но эта машина всё же слабо защищена даже от огня лёгкого стрелкового оружия, что в полномасштабных боевых действиях чревато большими потерями.
29 марта 2010 года на территории летно-испытательного центра компании HAL в Бангалоре состоялся первый полёт новейшего индийского лёгкого боевого вертолёта HAL LCH (Light Combat Helicopter – рус. Лёгкий боевой вертолёт).
На этой машине с тандемным расположением экипажа используются узлы и агрегаты, отработанные на вертолёте Dhruv, а прицельно-навигационное оборудование, вооружение и оборонительные системы полностью заимствованы с ударного вертолёта Rudra. В передней кабине находится место оператора, кабина пилота отделена от него бронеперегородкой. Для поиска целей и применения вооружения применяется оптоэлектронная система COMPASS, разработанная в Израиле. В настоящее время совместно с британской компанией BAE Systems ведется создание оборонительной лазерной системы противодействия ракетам с тепловой головкой наведения. Сумма контракта не разглашается, но согласно экспертным оценкам, закупочная цена одного комплекта защитного вертолётного оборудования может превысить $ 1 млн.
В состав системы входят оптоэлектронные датчики обнаружения ракет, источники лазерного излучения и аппаратура управления, функционирующая в автоматическом режиме. После обнаружения приближающейся ракеты ПЗРК или УР «воздух-воздух» импульсные лазеры оборонительной системы должны произвести ослепление ИК ГСН и сорвать наведение на цель. В 2017 году индийское правительство потребовало от компании BAE Systems в ближайшее время завершить адаптацию лазерной оборонительной системы и приступить к полигонным испытаниям. В перспективе защитной лазерной аппаратурой планируется оснастить большую часть индийских боевых вертолётов.
Вертолёт LCH оснащён двумя двигателями Turbomeca Shakti III – такими же, как на Dhruv и Rudra. Благодаря использованию композитных материалов, на предсерийном четвёртом экземпляре по сравнению с головным прототипом «сухой вес» удалось снизить на 200 кг. В ходе проектирования много внимания было уделено снижению демаскирующих факторов: акустической, тепловой и радиолокационной заметности. Предсерийный экземпляр вертолёта LCH несёт «цифровой камуфляж». Представители компании HAL заявляют, что их машина превосходит по уровню скрытности американский AH-64E Apache, российский Ми-28 и китайский Z-19.
Одним из основных критериев, озвученных при оформлении техзадания на разработку Light Combat Helicopter, была способность действовать в условиях высокогорья. В связи с этим практический потолок вертолёта составляет 6500 м, а скороподъёмность 12 м/с. Машина с максимальным взлётным весом 5800 кг имеет практическую дальность полёта 550 км. Максимальная скорость полёта – 268 км/ч.
Для проведения лётных испытаний и тестирования в различных климатических условиях построено четыре прототипа LCH. Они проходили проверку в жаре пустыни Раджастан и на леднике Сиачен, неподалеку от индо-пакистанской границы. При посадке на ледник высота составляла 4,8 км над уровнем моря. Во второй половине 2016 года было признано, что вертолёт соответствует требованиям и стандартам индийских вооруженных сил. В августе 2017 года МО Индии оформило заказ на серийное производство вертолётов LCH. В перспективе 65 машин должны получить ВВС и 114 поступит в армейскую авиацию. Поставки в строевые эскадрильи запланировано начать в 2018 году. Основное назначение лёгких боевых вертолётов LCH – действия днём и ночью против разного рода повстанческих групп в условиях сложного рельефа местности. В то же время, в случае оснащения ПТУР вертолёт способен с бронетехникой.
Концептуально индийский LCH схож с китайским вертолётом Z-19. Хотя максимальный взлётный вес индийской машины больше примерно на тонну, защищённость LCH приблизительно такая же – заявлено, что вертолёт LCH способен выдерживать попадания одиночных 12,7- мм пуль. В рекламных материалах говорится, что этого удалось достичь благодаря использованию керамической брони, армированной кевларом. Якобы эта оригинальная лёгкая броня, разработанная в Индии, не уступает лучшим мировым аналогам.
Предполагается, что более лёгкие LCH при столкновении с сильным противником будут действовать совместно с технологически более продвинутыми и лучше защищёнными AH-64E Apache. Впрочем, предварительный индийский заказ на «Апачи» составил всего 22 единицы, и такое количество для Индии большой погоды не сделает. После начала серийного строительства LCH этот вертолёт может быть привлекателен для иностранных покупателей из числа небогатых государств «третьего мира» и повторить успех многоцелевого вертолёта Dhruv. Этому способствует относительно невысокая стоимость — $ 21 млн. Впрочем, китайцы предлагают свой ударно-разведывательный Z-19Е ещё дешевле – за $ 15 млн.
В послевоенное время Силы самообороны Японии в основном оснащались техникой и вооружением американского производства. Ряд образцов американской авиатехники строился по лицензии. Так, с 1984 по 2000 год компанией Fuji Heavy Industries для авиации Сухопутных сил самообороны было построено 89 AH-1SJ Cobra. В 2016 году в Силах самообороны имелось 16 «Кобр». В 2006 году Fuji Heavy Industries начала поставки в ударные эскадрильи армейской авиации лицензионных AH-64DJP. Всего предполагалось передать в войска 50 «Апачей» японской сборки. Однако из-за роста стоимости программы она была приостановлена. По состоянию на 2017 год японские военные эксплуатируют 13 вертолётов «Апач». Компания Kawasaki Heavy Industries в свою очередь произвела 387 лёгких разведывательно-ударных вертолётов ОН-6D Cayuse.
До сих пор в Японии в строю имеется примерно сотня «Кейюсов», однако вертолёт, созданный в первой половине 60-х, уже не удовлетворяет современным требованиям. Ещё в 80-е годы командование Сухопутных Сил самообороны сформулировало техзадание к ударно-разведывательной винтокрылой машине. Так как значительная часть Японских островов имеет горный рельеф, военным был необходим относительно лёгкий вертолёт-разведчик с хорошей высотностью, способный быстро менять направление и высоту полёта и с продолжительностью полёта не менее двух часов. Обязательным условием стало наличие двух двигателей, что повышало безопасность эксплуатации в мирное время и живучесть в случае боевых повреждений. Наиболее уязвимые части конструкции должны были быть дублированы или прикрыты лёгкой бронёй.
Первоначально, с целью снижения расходов на НИОКР и эксплуатацию новый вертолёт планировалось создать на базе Bell UH-1J Iroquois, который также строился в Японии по лицензии, но после анализа всех вариантов этот путь признали тупиковым. В японских противотанковых эскадрильях уже был вертолёт, спроектированный на базе «Ирокеза», и создание машины по своим характеристикам, близким к американской «Кобре», не нашло понимания у заказчика. К тому же строительство нового современного вертолёта на основе узлов и агрегатов, спроектированных в Японии, сулило большие выгоды национальной промышленности и стимулировало развитие собственного научно-технического потенциала. К 1992 году удалось прийти к консенсусу между заказчиком, в лице командования армейской авиации, правительством, выделявшим деньги на создание и серийное производство нового вертолёта и промышленниками.
Генеральным подрядчиком по программе перспективного лёгкого ударно-разведывательного вертолёта ОН-Х была назначена компания Kawasaki, уже имевшая опыт строительства ОН-6D Cayuse. «Кавасаки» отвечала за общую компоновку машины, проектирование несущего винта и трансмиссии и получала 60% финансирования. Компании Mitsubishi и Fuji занимавшиеся разработкой двигателей, электроники и изготовлением внешних фрагментов фюзеляжа, делили поровну оставшиеся 40 % денежных средств, выделенных на разработку.
Так как машина создавалась с нуля, а японские авиастроительные копании к началу 90-х накопили значительный опыт лицензионной постройки иностранных образцов и уже имели собственные оригинальные разработки, новый вертолёт имел большой коэффициент технической новизны. При создании узлов и агрегатов в большинстве случаев прорабатывалось несколько вариантов с натурным созданием образцов и сравнением их между собой. Была проведена очень значительная научно исследовательская работа. Так, специалисты компании «Кавасаки» разработали два альтернативных варианта хвостового рулевого устройства: реактивную систему компенсации крутящегося момента и винт типа «фенестрон». Достоинством реактивной системы типа NOTAR (No Tail Rotor — рус. Без хвостового винта) является отсутствие на хвостовой балке вращающихся частей, что повышает безопасность и удобство эксплуатации вертолёта.
Система NOTAR компенсирует реактивный момент несущего винта и управляет по рысканью при помощи вентилятора, установленного в хвостовой части фюзеляжа, и системы воздушных сопел на хвостовой балке. Однако было признано, что NOTAR уступает по эффективности рулевому винту типа «фенестрон». Компания «Кавасаки» также стала разработчиком оригинальной композитной бесшарнирной втулки и композитного четырёхлопастного несущего винта. При «сухом весе» вертолёта 2450 кг более 40% конструкции выполнено из современных композитных материалов. Благодаря этому весовое совершенство машины достаточно велико.
OH-X построен по традиционной для современных ударных вертолётов схеме. Фюзеляж вертолёта достаточно узкий, его ширина составляет 1 м. Экипаж расположен в тандемной кабине. Спереди – рабочее место пилота, сзади и выше установлено кресло лётчика-наблюдателя. За кабиной на фюзеляже крылья небольшого размаха, с четырьмя узлами подвески. На каждый узел можно подвесить вооружение массой до 132 кг, или дополнительные топливные баки.
На вертолёте установлены два турбовальных двигателя TS1 с взлётной мощностью 890 л.с. Двигатели и цифровая система управления созданы компанией «Мицубиси». В качестве альтернативных вариантов, на случай неудачи с двигателями японской разработки рассматривались американский LHTEC T800 мощностью 1560 л.с. и MTR 390 мощностью 1465 л.с., использованный на Eurocopter Tiger. Но в случае применения иностранных моторов с большими габаритами на вертолёт удалось бы установить только один двигатель.
Вертолёт OH-X впервые поднялся в воздух 6 августа 1996 года с аэродрома испытательного центра сил самообороны в Гифу. Всего было построено четыре лётных прототипа, налетавших суммарно более 400 часов. В 2000 году Силы самообороны Японии приняли вертолёт на вооружение под наименованием OH-1 Ninja (рус. «Ниндзя»). На сегодняшний день в войска отправлено более 40 машин. Стоимость одного вертолёта составляет приблизительно $ 25 млн. Общий заказ предусматривает поставку в Силы самообороны более 100 вертолётов. Однако имеется информация, что в 2013 году производство винтокрылых «Ниндзя» было прекращено.
Ударно-разведывательный вертолёт с максимальной взлётной массой 4000 кг, в горизонтальном полёте способен развить скорость 278 км/ч. Крейсерская скорость – 220 км. Боевой радиус – 250 км. Перегоночная дальность полёта – 720 км.
Ещё на этапе проектирования предусматривалось, что в состав БРЭО вертолёта «Ниндзя» войдёт аппаратура, обеспечивающая применение управляемых противотанковых ракет с лазерным или тепловым наведением. Над кабиной пилота во вращающейся гиростабилизированой шаровидной платформе установлены датчики оптоэлектронной комбинированной системы, обеспечивающей всесуточное боевое применение, с обзором 120 ° по азимуту и 45 ° градусов по углу места. В состав обзорно-прицельной ОЭС входят: цветная телевизионная камера, способная работать с условиях низкой освещенности, лазерный дальномер-целеуказатель и тепловизор. Вывод информации с оптоэлектронных датчиков осуществляется на многофункциональные жидкокристаллические дисплеи, сопряженные с шиной данных MIL-STD 1533В.
Ничего не известно о наличие на борту разведывательного вертолёта средств радиотехнической разведки и постановки помех. Однако не приходится сомневаться в способности японцев создать встроенную систему датчиков, генераторов и устройств отстрела тепловых и радиолокационных ловушек или подвесной контейнерный вариант аппаратуры РЭБ.
Первоначально боевая нагрузка вертолёта состояла только из четырёх УР воздушного боя Type 91. Эта ракета разработана в Японии в 1993 году для замены американского ПЗРК FIM-92 Stinger. С 2007 года в войска поставляется улучшенный вариант Type 91 Kai. По сравнению со «Стингером», это более лёгкое и помехозащищённое зенитное средство.
Состав вооружения первого варианта OH-1 отражает взгляды японского армейского командования на место и роль лёгкого вертолёта OH-1. Эта машина в первую очередь предназначена для разведки и сопровождения боевых вертолётов AH-1SJ и AH-64DJP, для защиты их от воздушного противника. Часть японских боевых вертолётов раскрашена персонажами из мультфильмов аниме. Очевидно, расчёт сделан на то, что у противника просто не поднимется рука сбивать такое произведение искусства.
В 2012 году стало известно о разработке новой модификации «Ниндзя». На вертолёте установили TS1-М-10A с взлётной мощностью 990 л.с. В состав вооружения вошли ПТУР, 70-мм НАР и контейнеры с 12,7-мм пулемётами. Тип противотанковых ракет, которыми предполагалось вооружить вертолёт не разглашался, но скорее всего речь идёт о Type 87 или Type 01 LMAT.
ПТУР Type 87 имеет лазерную систему наведения. Это достаточно лёгкая ракета весит всего 12 кг, дальность пуска с наземных платформ ограниченна дистанцией 2000 м. ПТУР Type 01 LMAT имеет такую дальность пуска и массу, но оснащена ИК ГСН. Для использования с вертолёта могут быть созданы модификации массой 20-25 кг с дальность пуска 4-5 кг. Также не исключена вероятность применения американских ПТУР AGM-114A Hellfire. Эти ракеты используются на имеющихся в Японии вертолётах «Апач». Кроме того, в состав БРЭО должна войти аппаратура автоматической передачи данных, что позволит обмениваться информацией с другими ударными машинами и наземными командными пунктами.
После принятия OH-1 Ninja на вооружение прорабатывался вопрос разработки чисто противотанкового варианта АН-1. Эта машина должна была быть оснащена двигателями XTS2. За счёт сокращения ресурса мощность двигателей на взлёте удалось довести до 1226 л.с. Благодаря более мощной силовой установке, вертолёт призванный заменить устаревающие «Кобры», должен был иметь лучшую защиту и усиленное вооружение. Однако военные предпочли закупить лицензионный вариант американского «Апача» с надвтулочным радиолокатором и программу создания АН-1 свернули.
На сегодняшний день японский лёгкий боевой вертолёт OH-1 Ninja имеет большой модернизационный потенциал. За счёт применения более мощных двигателей, совершенного БРЭО и управляемого ракетного вооружения его боевые возможности могут быть существенно усилены. По большому счёту, Япония в данный момент способна создать любое оружие, будь то ядерная боеголовка, межконтинентальная баллистическая ракета, авианосец или подводный атомоход. Если будет принято такое решение, технологический, промышленный и научно-технический потенциал позволяет сделать это в течение достаточно короткого времени. Будь на то политическая воля, японские инженеры в состоянии спроектировать, а авиационная промышленность самостоятельно наладить серийное строительство ударных вертолётов, отвечающих высоким мировым стандартам.
В завершении данного затянувшегося цикла хочется рассмотреть противотанковые возможности беспилотных летательных аппаратов. На страницах Военного обозрения, в комментариях к публикациям, посвященным авиационной теме, участниками дискуссий неоднократно высказывалась мысль, что пилотируемая боевая авиация вообще, и боевые вертолёты в частности в ближайшем будущем сойдут со сцены и будут заменены дистанционно пилотируемыми летательными аппаратами. Главным аргументом при этом являлись примеры достаточно высокой эффективность боевых дронов в разного рода «контртеррористических» и «противоповстанческих» операциях. Однако сторонники безоговорочного господства в воздухе беспилотников забывают, что объектами их ударов в большинстве случаев являлись одиночные цели: небольшие группы боевиков, слабо защищённые строения и сооружения или небронированные транспортные средства, лишенные эффективного зенитного прикрытия.
Стоит признать, что ударно-разведывательные БПЛА уже сейчас являются достаточно грозным средством вооруженной борьбы. Так, американский боевой беспилотник MQ-9 Reaper представляющий собой дальнейший вариант развития БПЛА MQ-1 Predator, в отличие от своего «предка» с относительно маломощным поршневым мотором, оснащён турбовинтовым двигателем Honeywell TPE331-10 мощностью 900 л.с. Благодаря этому аппарат с максимальным взлётным весом 4760 кг способен в горизонтальном полёте разогнаться до 482 км/ч, что существенно выше максимальной скорости, развиваемой современными боевыми вертолётами, строящимися серийно. Крейсерская скорость составляет 310 км/ч.
Беспилотник, загруженный под завязку топливом, может барражировать в небе 14 часов на высоте до 15 000 м. Практическая дальность полёта составляет 1800 км. Ёмкость внутреннего топливного бака – 1800 кг. Полезная нагрузка «Жнеца» — 1700 кг. Из них 1300 кг могут быть размешены на шести внешних узлах. Вместо вооружения имеется возможность подвески внешних топливных баков, что позволяет довести продолжительность полёта до 42 часов.
Согласно данным Global Security, на борту MQ-9 может находиться четыре ПТУР АGM-114 Hellfire с лазерным или радиолокационным наведением, две 500-фунтовых бомбы GBU-12 Paveway II с лазерным наведением или две GBU-38 JDAM с наведением по сигналам системы спутникового позиционирования GPS. В состав разведывательно-прицельного оборудования входят телевизионные камеры высокого разрешения, тепловизор, радиолокатор миллиметрового частотного диапазона и лазерный дальномер-целеуказатель.
Хотя в США беспилотники MQ-9 используются ВВС, ВМС, Таможенно-пограничной службой, Министерством национальной безопасности и ЦРУ, наибольшую ценность они представляют для сил специальных операций. В случае необходимости «Жнецы» с наземными пунктами управления и инфраструктурой обслуживания могут быть переброшены на транспортных самолётах C-17 Globemaster III в течение 8-10 часов в любую точку мира, и эксплуатироваться на полевых аэродромах. Достаточно высокие дальность и скорость полёта и наличие на борту совершенного прицельно-обзорного оборудования и управляемых противотанковых ракет позволяет использовать MQ-9 против вражеской бронетехники. Однако на практике чаще всего применяются ракеты «Хеллфайр» с термобарической боевой частью для ликвидации высокопоставленных экстремистов, уничтожения транспортных средств, одиночных образцов военной техники или точечных ударов по складам боеприпасов и вооружения.
Современные вооруженные БПЛА вполне способны бороться с одиночными танками и бронемашинами, оказавшимися в руках исламистов, как это было в Ираке, Сирии и Сомали, или вести боевые действия в условиях подавленной ПВО как в Ливии. Но при столкновении с технологически развитым противников, имеющим современные средства контроля воздушной обстановки и радиоэлектронного подавления, продвинутые комплексы ПВО, боевые вертолёты и истребители-перехватчики – дроны, оснащённые даже самыми совершенными системами управляемого вооружения, обречены на быстрое уничтожение.
Практика применения беспилотников в Ираке и Афганистане свидетельствует о том, что по гибкости применения они проигрывают пилотируемым боевым самолётам и вертолётам. Особенно это проявляется, когда приходится действовать в сложных метеоусловиях и под огнём противника. Состоящие на вооружении БПЛА несут дорогостоящие высокоточные боеприпасы, но зачастую, для того чтобы прижать противника к земле, этого недостаточно, так как требуются неуправляемые реактивные снаряды и пулемётно-пушечное вооружение. В этом отношении нафаршированный дорогостоящей электроникой MQ-9 Reaper безнадёжно уступает даже лёгкому вертолёты AH-6 Little Bird и турбовинтовому штурмовику А-29А Super Tucano.
Стоит понимать, что информационная осведомлённость операторов БПЛА, как правило, хуже, чем у экипажа современного боевого вертолёта или штурмовика. Кроме того, время реакции на команды операторов, находящихся в сотнях, а то и тысячах километров от поля боя, существенно больше. Состоящие на вооружении беспилотные аппараты военного назначения, по сравнению с пилотируемыми ударными вертолётами и самолётами имеют существенные ограничения по перегрузке, что напрямую сказывается на их манёвренности. Предельно облегчённый планер и неспособность беспилотников выполнять резкие противозенитные манёвры в сочетании с узким полем зрения камеры и значительным временем реакции на команды, делает их весьма чувствительными даже к незначительным повреждениям, при которых более прочный пилотируемый штурмовик или ударный вертолёт без проблем вернулся бы на свою базу.
Впрочем, разработчики непрерывно совершенствуют ударные БПЛА. Так, «Жнец» последней модификации Block 5 оснащён новой аппаратурой ARC-210, позволяющей вести обмен информацией по широкополосным защищённым радиоканалам с воздушными и наземными пунктами. Для противодействия системам ПВО модернизированный MQ-9 Block 5 может нести аппаратуру РЭБ ALR-69A RWR в подвесном контейнере или ложные цели типа ADM-160 MALD. Однако использование весьма дорогостоящих ложных целей и аппаратуры постановки радиоэлектронных помех снижает вес боевой нагрузки и сокращает продолжительность полёта.
Надо сказать, что озабоченность американцев высокой уязвимостью их БПЛА от средств противовоздушной обороны не лишена оснований. Совсем недавно, 2 октября 2017 года, командование ВВС США признало, что их MQ-9 был сбит хуситами над Санной. И это при том, что у йеменцев, противостоящим силам Арабской коалиции под предводительством Саудовской Аравии, практически не осталось других средств ПВО, кроме ПЗРК и малокалиберной зенитной артиллерии. Хотя США официально отрицают участие в Йеменском конфликте, на территории Джибути на авиабазе Chabelley уже несколько лет развёрнуты БПЛА MQ-1 Predator и MQ-9 Reaper, действующие в интересах саудитов.
Высокие потери американских БПЛА в зоне боевых действий связаны не только с вооруженным противодействием противника. Большая часть потерянных дронов разбилась из-за ошибок операторов управления, технических отказов и по причине сложных метеоусловий. Согласно официальным данным американского военного ведомства в Афганистане, Ираке и других «горячих точках» по состоянию на 2015 год было потеряно более 80 беспилотников общей стоимостью около $ 350 млн.
Только новейших MQ-9 Reaper, принадлежащих ВВС, согласно официальным американским отчётам за последние 6 лет утрачено 7 единиц. А ведь беспилотники в США эксплуатируются не только в ВВС, так что с уверенностью можно утверждать, что список сбитых и разбившихся в лётных происшествиях «Жнецов» гораздо больше. В ряде случаев американцы вынуждены уничтожать свои дроны сами. Так, 13 сентября 2009 года в Афганистане оператор потерял контроль над MQ-9. Неуправляемый аппарат, летящий в сторону Таджикистана, был перехвачен истребителем-бомбардировщиком F-15E Strike Eagle и поражен в воздухе ракетой AIM-9 Sidewinder. Достоверно известно, что 5 июля 2016 года «Жнец», принадлежавший ВВС США, совершил аварийную посадку на севере Сирии во время выполнения боевого задания. Впоследствии дрон был уничтожен специально организованным авиаударом, дабы не допустить его попадания в руки исламистов.
После того как в 2012 году в ходе операций в Афганистане выяснилось, что передаваемая с БПЛА картинка может быть перехвачена с помощью относительно простого и недорогого коммерческого оборудования, находящегося в свободной продаже, американцы проделали большую работу по шифрованию транслируемой информации. Однако до сих пор у многих специалистов имеются сомнения в способности дистанционно управляемых беспилотников действовать над полем боя в условиях интенсивного высокотехнологичного радиоэлектронного подавления. Вооруженные беспилотники идеально подходят для операций против разного рода инсургентов, не обладающих современным зенитным вооружением и средствами РЭБ. Но для «большой войны» с сильным противником они пока непригодны.
БПЛА среднего и тяжелого класса не способны работать без навигационных систем спутникового позиционирования и спутниковых каналов связи. Известно, что в ходе боевых заданий, выполняемых БПЛА MQ-9 ВВС США, в разных районах мира, управление ими осуществляется с американской авиабазы Creech в штате Невада. Наземное оборудование, разворачиваемое в полевых условиях, как правило, используется для осуществления взлёта и посадки с передовых аэродромов. Наивно надеяться, что, скажем, в случае масштабного столкновения с вооруженными силами России или КНР, американские навигационные и спутниковые каналы связи будут надёжно функционировать в районе боевых действий. Решением этой проблемы видится создание автономных летающих боевых роботов с элементами искусственного интеллекта. Которые будут способны самостоятельно вести поиск и уничтожение вражеской бронетехники, без постоянной связи с наземными командными пунктами и в случае блокировки каналов спутникового позиционирования осуществлять астронавигацию или ориентироваться на местности по особенностям рельефа.
Однако основной проблемой в этом случае может стать надёжность идентификации целей на поле боя, ведь малейший сбой в системе опознавания «свой — чужой» чреват большой вероятностью нанесения удара по своим войскам. Пока ожидать появления полностью автономных вооруженных беспилотников не приходится. Ведущие авиастроительные державы параллельно развивают беспилотную и пилотируемую военную авиацию и в ближайшее время отказываться от присутствия экипажа в кабинах боевых самолётов и вертолётов не собираются.
Р.S. Автор благодарен всем, кто смог осилить хотя бы часть публикаций данного занудного цикла. Отдельное спасибо постоянным участникам дискуссии, в особенности тем, у кого хватило выдержки и ума поддерживать корректный тон общения.
/Сергей Линник, topwar.ru/