Ряд стран Азиатско-Тихоокеанского региона выбирают локальное производство бронемашин, как следствие существует жесткая конкуренция между компаниями, желающими поучаствовать в этом процессе.
Долгое время центр тяжести производства боевых бронированных машин (ББМ) находился в США, Европе и России, Однако, в настоящее время Азиатско-Тихоокеанский регион предъявляет свои права на большую долю рынка ББМ.
Действительно многие из самых крупных программ в мире касательно модернизации парков ОБТ, БМП и БТР реализуются в Азии, в таких странах, как Китай, Индия, Япония и Южная Корея.
Австралия в настоящее время проводит большой конкурс в рамках программы Project Land 400 Phase 2. Запросом предложений, опубликованным в феврале 2015 года, предусматривается поставка для австралийской армии 225 боевых разведывательных машин. Поставки машин выбранной модели на смену платформам ASLAV 8×8 начнутся в 2021 году. Австралийские вооруженные силы отбирали готовые проекты, предусматривающие значительный уровень локализации производства. В конечном итоге осталось два претендента: AMV35 от BAE Systems и Boxer от Rheinmetall.
Рассмотрим чуть подробнее предложения платформ 8×8 обеих компаний. Rheinmetall Defence Australia (RDA) предлагает машину Boxer с установленной башней Lance с 30-мм пушкой.
Управляющий директор компании Гэри Стюарт сказал, что «если Boxer будет выбрана, то RDA организует технический центр военный техники [MILVEHCOE] в Брисбене для поставки, обслуживания и ремонта тысяч австралийских военных машин, поставленных по программам Land 121 и Land 400, а также парка машин компании Rheinmetall в Юго-Восточной Азии».
MILVEHCOE будет заниматься проектированием, созданием опытных образцов, производством и испытаниями. В его составе будут трасса для ходовых испытаний, стрельбище для проверки вооружения среднего калибра и камера для проверки электромагнитной совместимости.
Касательно центра MILVEHCOE Стюарт сообщил: «Этот объект надолго предоставит высокотехнологичные рабочие места для сотен австралийцев за счет локализации проектирования и производства… Rheinmetall на длительную перспективу организует независимый локальный промышленный центр MILVEHCOE для проектирования, производства, экспорта и обслуживания военной техники, башен и тактических систем».
Выверенное влияние
Какое влияние на местную экономику компания Rheinmetall прогнозирует, если машина Boxer будет выбрана? Стюарт без раздумий ответил: «Значительное и продолжительное. Предложение компании Rheinmetall странам Содружества заключается в организации национального хаба с целью развития ряда новых технологий военных машин и платформ для австралийского и мирового рынков. Мы предоставим новые возможности для правительства, армии, промышленности и научных кругов, которые внесут большой вклад в будущее процветание Австралии».
«Компания будет работать с малыми и средними австралийскими предприятиями с целью предоставления австралийской армии новых возможностей». Он предположил, что рабочие места будут созданы в таких технологических сферах, как проектирование военных машин, вооружение среднего калибра и боеприпасы к нему, системы защиты системы управления огнем и наблюдения, а также проектирование и интеграция систем.
Стюарт сообщил, что этот процесс кооперации с австралийскими предприятиями уже идет, выделяются средства на разработку совестно с компанией Supashock технологий активной подвески, с компанией Tectonicа систем ситуационной осведомленности, кроме того, активно реализуется программа по созданию новых марок броневой стали. Уже отобраны компании для создания сетевой инфраструктуры: Сablex, Direct Edge, C&O Kert, Hilton Manufacturing, Hoffman Engineering. Nezkot Precision Tooling and Engineering, Plasteel и Redarc.
Быть отобранным для этих компаний — значительный прорыв, так как Rheinmetall предложила «передать важнейшие ноу-хау каждому местному производителю на весь срок реализации программы». Они также смогут экспортировать свою продукцию в рамках глобальной логистической сети этого немецкого гиганта.
В компании Rheinmetall полагают, что основным производителям необходимо брать на себя больше инициативы. Бен Хадсон, руководитель направления транспортных средств, заметил что «на перспективу я бы предложил больше сосредоточиться на наставничестве и партнерстве с нашими предприятиями здесь в Австралии, помочь им понять, что необходимо для того, чтобы стать конкурентными в мировом масштабе. Также необходимы инвестиции более крупных предприятий в местный бизнес и технологическая поддержка с цепью разработки новых инновационных изделий. Я считаю, что недостаточно просто дать возможность австралийскому бизнесу участвовать в нашей глобальной сети поставок на основе только наших заказов. Мы должны финансировать и направлять, чтобы помочь продвижению наших партнеров по цепочке сбыта и открыть для них экспортные рынки».
Претенденты готовы?
Что касается компании BAE Systems, то руководитель австралийского направления Брайан Гатрайт описал своего претендента, модульную бронированную машину Armored Modular Vehicle, так: «Наше решение основывается на этом проверенном шасси с добавлением двухместной башни Е35 от Hagglunds, самой летальной башни в своем классе, также проверенной в боевых действиях на бронемашине CV9035. Наш претендент AMV35 предлагает функциональную гибкость для самых разных оперативных сценариев, включая все семь специализированных вариантов, затребованных странами Содружества».
«BAE Systems будет производить AMV35 в Австралии, положившись на самую крупную сеть снабжения в австралийской оборонной промышленности. BАЕ Systems на данный момент тратит ежегодно, по меньшей мере, $288 миллионов, работая с 1600 поставщиками по всей Австралии. Наша проверенная локальная сеть гарантирует, что мы сможем обеспечить и расширить внутренние возможности за счет ожидаемого срока эксплуатации машин свыше 30 лет, при этом значительно вкладываясь в австралийскую экономику».
Гатрайт описал те преимущества, которые даст победа их бронемашины AMV35 в конкурсе. «Производство в самой Австралии, система материально-технического обеспечения и будущие модернизации этих машин мирового класса позволят на длительный срок создать множество рабочих мест, а это серьезные экономические преимущества». Он подчеркнул, что обе компании, Patria (разработчик шасси) и Hagglunds (разработчик башни), уже передали определенные технологии нескольким странам. «Они успешно продемонстрировали передачу возможностей, которые принесут стране экономические преимущества, включая долгосрочное обслуживание, материально-техническое обеспечение и будущие модернизации».
Коснувшись системы снабжения компании BAE Systems, Гатрайт отметил, что «это позволит не только максимально расширить возможности австралийской промышленности в этом проекте, но также использовать наилучшие инновационные возможности промышленности при производстве и последующих модернизациях этих машин в течение всего срока эксплуатации».
Программа Land 400 Phase 2 — это только начало. В ноябре 2015 года Австралия выпустила запрос информации по Этапу 3 (Phase 3) на 450 бронемашин в нескольких вариантах и отдельно 17 боевых машин обеспечения с целью замены бронетранспортеров M113AS4 начиная с 2025 года. Этой программой предусматривается закупка 312 БМП, 26 командирских машин, 16 машин огневой поддержки, 11 машин инженерной разведки, 18 ремонтных, 39 инженерных, 14 санитарных и 14 эвакуационных машин. На запрос ответили 12 компаний, в том числе семь головных производителей конечной продукции.
Очевидно, что каждый из двух претендентов имеет все возможности, чтобы справиться с двумя этапами программы Land 400. BAE Systems обещала, например, что ее «производственные мощности смогут одновременно гибко обеспечить производство и материально-техническое снабжение на Этапах 2 и 3. Желание заказчика повысить унифицированность основных систем, например одна башня для обоих этапов, гарантирует, что наша производственная линия останется действующей, а это в свою очередь позволит соответствовать графику Этапа 3 и снизить стоимость всей программы».
В свою очередь в компании Rheinmetall выразили надежду, что Австралия «сможет стать мировым техническим центром по обслуживанию наших гусеничных БМП Lynx KF41 и среднекалиберных башен». Предусматривается сотрудничество и по другим направлениям, включая георадар, системы активной и пассивной защиты машин, оптоэлектронику, разработку программного обеспечения и технологии борьбы с самодельными взрывными устройствами (СВУ).
Австралия в рамках этих двух программ смогла оказать значительное влияние на производителей. Кроме того, в прошлом году Канберра опубликовала программу по инвестиционным планам и возможностям австралийской промышленности наряду с официальным документом по вопросам обороны. В них наконец-то определены действия правительства по созданию прочного и длительного партнерства между промышленностью и вооруженными силами с целью максимального повышения доли местного бизнеса. Вопрос теперь заключается в том, сможет ли местная промышленность предоставить всё то, что наметило правительство по проекту Land 400. Только время покажет, но тенденция наметилась — неопределенность в деловых кругах теперь уступила место осторожному оптимизму.
Экспортные возможности
Конечно, Австралия и ранее экспортировала бронированные машины. Бронеавтомобиль Bushmaster 4×4 Protected Mobility производства Thales Australia стоит на вооружении самой Австралии, а также Фиджи, Индонезии, Японии, Ямайки, Нидерландов и Великобритании. Bushmaster также конкурирует в программе британской армии по универсальному бронеавтомобилю Multi-Role Vehicle — Protected (Group 2).
Кроме того, компания Thales изготовит для австралийской армии 1100 легких бронеавтомобилей Hawkei 4×4. Производство установочной партии должно начаться в конце этого года. Компания Thales демонстрировала свою машину Hawkei (фото внизу) на нескольких международных выставках, что указывает на стремление компании экспортировать эту машину.
Сможет ли Австралия стать чистым экспортером ББМ? «Да, создание экспортных возможностей по военным машинам в Австралии — одна из основ нашего предложения странам Содружества, — подтвердил Стюарт. — Центр MILVEHCOE станет частью международной сети разработки и производства компании Rheinmetall и опорным пунктом для экспорта на основные рынки в Азиатско-Тихоокеанском регионе, Ближнем Востоке и Северной Америке».
В компании BAE Systems также убеждены в том, что Австралия может вырасти в экспортера ББМ. «Победа в проекте Land 400 усилит позиции среднего и малого бизнеса, поскольку он сможет участвовать в нашей глобальной сети поставок ББМ. Кроме того, учитывая преимущество AMV35 над другими платформами ББМ касательно соотношения «цена-качество», это будет идеальная машина 8×8 для экспорта из Австралии».
Пока это просто беседа представителей компаний-претендентов. Если все их обещания воплотятся в жизнь, то производство ББМ в Австралии имеет блестящее будущее. На этом примере мы видим, что страна, имеющая большие потребности в ББМ, может действительно определить программу действий и потребовать от крупных компаний передачу важнейших технологий и высокий уровень локализации производства. Впрочем, в этом случае покупателю необходимо иметь в наличии промышленную базу, способную освоить эти технологии, что не всегда верно для азиатских стран.
Поучительная индийская сказка
Несомненно, Индия является примером страны с большими амбициями, которая имеет множество проблем, связанных с разработкой собственной бронетехники. Главная проблема заключается в опоре Дели в значительной степени на неэффективные государственные предприятия, а не на частный сектор.
Этот недостаток хорошо проявился в июле, когда правительство выдало компаниям Ordnance Factory Board (OFB) и Bharat Electronics контракт на модернизацию 693 изготовленных по лицензии БМП-2. Примерно $375 миллионов фактически были отняты у частных компаний. Индийское министерство обороны пояснило, что проект изначально задумывался в таком виде исходя из его срочности и с учетом опыта этих двух компаний. Частные компании, которым министерство обороны обещало предоставить больше возможностей, были разочарованы этим, поскольку процедурой официальных закупок предусмотрена подача заявок на конкурентной основе.
Громадный недостаток индийского подхода хорошо виден на примере «хворого» танка Arjun, разработанного Организацией оборонных исследований и разработок (DRDO). Этот танк, задуманный после войны с Пакистаном в 1971 году, никогда не воспринимался индийской армией в качестве надежной платформы. Было изготовлено порядка 124 танков, но они стоили непомерно дорого, в них были применены устаревшие технологи, ощутимо недоставало запасных частей к ним. Кроме того, 55% компонентов в этом «местном» танке были импортными.
Ситуацию необходимо исправлять и на выставке DefExpo 2016 организация DRDO представила усовершенствованный вариант Arjun Mk II, в котором были реализованы 93 модификации, например, инфракрасный постановщик помех, панорамный прицел командира, блоки динамической защиты, дистанционно управляемый модуль вооружения, навигационная система и станция автоматического сопровождения целей. Впрочем, все эти нововведения привели к тому, что танк «потяжелел» на 6 тонн по сравнению с предшественником. Масса 68 тонн принесла проблемы, связанные с подвижностью и проходимостью, при этом двигатель не был модернизирован.
Индийская армия хочет доработать конструкцию корпуса и башни танка Arjun Mk II, использовать современные материалы и тем самым снизить массу общую. DRDO начала решать эту мучительную задачу, поставив целью убрать 3 тонны к марту 2018 года. Впрочем, это означает, что Arjun опять входит в цикл разработки и испытаний, при этом маловероятно, что итоговая платформа сможет соответствовать ожиданиям армии.
Сложности с Arjun могут указывать на будущие проблемы, поскольку Индия стремится разработать перспективную боевую машину Future Ready Combat Vehicle с целью замены 1900 танков Т-72М1. В июне 2015 года Дели выпустил запрос информации на новый средний танк с началом производства в 2025-2027 годы. Будут отобраны два проекта, после чего победители разработают опытные образцы. Последующие испытания определят победившую платформу, затем один или два производителя займутся производством новых машин.
Индия также хочет реализовать амбициозную программу по плавающей БМП FICV (Future Infantry Combat Vehicle) массой 20 тонн с целью замены БМП-1 и БМП-2. В соответствии с этой программой, которая должна начаться в 2022 году, в течение 20 лет будет изготовлено около 3000 гусеничных FICV. Страна с воодушевлением взялась за проект FICV стоимостью 10 миллиардов долларов, на который в середине 2016 года подали свои предложения шесть заявителей: Larsen & Toubro, Mahindra Defence, OFB (совместно с Уралвагонзаводом), Pipavav Defence (c Reliance Defence), Tata Motors и Tata Power SED (c Titagarh Wagons).
Для разработки опытных образцов FICV будут отобраны два заявителя, из которых одному будет поручено серийное производство. Министерство обороны профинансирует 80% стоимости разработки, а отобранные компании изготовят прототипы в течение 24-36 месяцев. Впрочем, OFB уже была предварительно отобрана в качестве одного из разработчиков, что вызвало раздражение частных компаний. Представитель одной из этих компаний пояснил, что при таком раскладе любой победивший заявитель может превратиться в проектное бюро в чистом виде. Даже если ее проект будет выбран, часть объемов производства автоматически перейдет к компании OFB.
Если бы Индия активного продвигала и вовлекала в оборонную сферу свою частную промышленность, то наверняка бы смогла вырвать заветный листочек из австралийской книги.
Сингапур — тихий баловень успеха
В то время как Австралия имеет шанс начать без раскачки производство ББМ, недалеко от нее расположился Сингапур — страна, которая уже производит широкую линейку военных машин для собственной армии и теперь ищет способы завоевания зарубежных рынков. Ее первая попытка откусить кусочек рынка ББМ состоялась в 1987 году, когда началось проектирование БМП Bionix.
Фонг Хай, главный инженер компании ST Engineering и руководитель проекта Bionix вспоминает. «С целью убедить сингапурские вооруженные силы перейти на местную платформу, а не заниматься модификацией лицензионной платформы от известного производителя, я составил план действий, разъясняющий основные причины и связавший оперативные требования с техническими спецификациями. Я поддержал местное производство с тем, чтобы создать реальные возможности, нам необходимо научиться разрабатывать собственную платформу. Риски были высоки, но я всем сердцем надеялся, что Сингапур создаст свою собственную систему».
Машина Bionix поступила на вооружение сингапурской армии в 1997 году. «Bionix стал символом большого скачка компании ST Kinetics от системного интегратора к локальному проектировщику, — сказал Фонг. — Кроме таких направлений, как конструкция корпуса и башни и теория броневой защиты, мы также получили опыт в эргономике, технической психологии и моделировании, натурном и компьютерном. Мы разработали процессы системного проектирования и использовали компьютерную систему для проектирования и контроля процессов производства. Мы также установили современное газорезательное оборудование для разрезки листов и самые крупные в регионе обрабатывающие и роботизированные сварочные центры и всё это в рамках программы по Bionix».
Опираясь на успех платформы Bionix, компания ST Kinetics разработала гусеничный внедорожный бронетранспортер Bronco, 155-мм самоходную гаубицу Primus и бронемашину Теггех 8×8. БТР Bronco добился крупного успеха, когда в 2008 году британская армия заказала 115 машин Warthog для службы в Афганистане. ST Kinetics также объединилась с фирмой SAIC с целью предложить новый вариант Теггех 2 для программы американского корпуса морской пехоты по программе Amphibious Combat Vehicle 1.1 (боевая плавающая машина). Для этапа испытаний и оценки этой программы было изготовлено 13 машин.
Непрерывные сюрпризы
Но конюшня компании ST Kinetics полна сюрпризов, одним из которых является боевая бронированная машина следующего поколения Next-Generation Armoured Fighting Vehicle (NGAFV), созданная для того, чтобы сингапурская армия получила платформу с большей огневой мощью, защитой, лучшей подвижностью и ситуационной осведомленностью. В компании заявили, что разработка NGAFV началась в 2006 году, а окончательный опытный образец отправился на испытания в сингапурскую армию летом прошлого года. Начиная с 2019 года машина начнет поступать на вооружение и заменит сингапурские БТР М113 Ultra.
Господин Фонг заметил, что «в отличие от предыдущего подхода, когда основной заботой конструкторов были «сердце» и «ноги» машины, то есть силовой блок, гусеницы и подвеска, акцент при создании NGAFV был сделан на «мозг» – электронику машины, которая следит за состоянием машины, и системы принятия решений, в которые поступает информация от сенсоров и других внешних источников. Как следствие, существенно повышается уровень владения обстановкой. Платформа NGAFV имеет на борту мощную цифровую систему, которая объединяет все бортовые цифровые устройства с интуитивным интерфейсом, который хорошо знаком пользователям цифровой эпохи».
Президент компании ST Kinetics Ли Лонг добавил: «Платформа NGAFV базируется на концепции «система систем» и поэтому разработчики платформы и электроники должны работать как единое целое, чтобы выработать решение с высоким уровнем интеграции. ST Engineering как интегрированная группа и компания ST Kinetics добились здесь больших успехов, это кульминация многих лет тяжелой работы по разработке боевых бронированных платформ».
Ближайшие соседи
Сингапур несомненно является в Юго-Восточной Азии лидером по проектированию ББМ, но другие страны этого региона также стараются повысить свои возможности в этой сфере. Например, после приобретения опыта сборки гусеничных машин ACV-300 Adnan разработки турецкой компании FNSS малазийская фирма DRB-Hicom (Deftech) получила контракт в 2011 году на сборку 257 бронемашин AV8 Gempita 8×8 для малазийской армии. Контракт стоимостью $559 миллионов предусматривает поставку бронемашин в 12 вариантах, базирующихся на турецкой платформе Pars.
За отсутствием достаточно развитой собственной промышленности малазийская армия обратилась к Таиланду с целью закупки бронемашины First Win 4×4 категории MRAP местной компании Chaiseri Metal and Rubber. Малазийские машины имеют установленную на крыше башенку, вооруженную 7,62-мм пулеметом Dillon Aero M134D Minigun.
Малайзия заказала 20 этих машин, получивших обозначение AV4, три четверти из них соберет местная компания Deftech. Что касается таиландской компании Chaiseri, то она изготовила 21 машину First Win для тайской армии и 18 машин для специальных сил для работы в южном Таиланде.
Индонезия также обладает определенным промышленным потенциалом в лице государственной компании РТ Pindad, в линейке которой имеются БТР Anoa 6×6 и машина огневой поддержки Badak 6×6 с двухместной башней Cockerill CSE 90LP, вооруженной 90-мм пушкой.
В то время как несколько стран развивают свои компетенции в сфере производства ББМ, в этом регионе имеется достаточно много возможностей и для иностранных поставщиков. Например, Вьетнам заказал 64 танка Т-90С/СК у России на общую сумму $250 миллионов; и только что начались первые поставки. Вполне возможно, что вьетнамский заказ может быть увеличен до 200 танков.
Исполины Восточной Азии
Что касается промышленных мощностей, то в Восточной Азии есть несколько тяжеловесов-производителей ББМ — это Китай, Япония, Южная Корея и в меньшей степени Тайвань. Китайское производственное объединение Norinco изготавливает большое количество машин для своей армии и экспортных рынков. К новым изделиям можно отнести танки ZTZ99A и ZTZ96B, боевые машины пехоты ZBD04A, боевые машины десанта ZBD03, плавающие бронемашины ZBD05/ZTD05, БТР ZSL92 и семейство машин ZBD09 8×8. Китай экспортировал свои ББМ во многие страны Азии, Африки, Ближнего Востока и Южной Америки.
Заметным успехом Китая стала продажа Таиланду в марте 2016 года 28 танков VT4 (экспортное обозначение МВТ-3000) на сумму $137 миллионов; вероятен и дополнительный заказ. Причем китайское предложение победило конкурентов в лице российского Т-90С и украинского «Оплота». Таиланд также покупает БМП VN1 8×8, начальная партия состоит из 10 БМП и двух эвакуационных машин.
Япония несколько десятилетий не экспортировала ББМ, но всё может измениться со снятием строгих конституционных ограничений. В настоящее время японские силы самообороны принимают поставки ОБТ Type 10 (фото внизу) производства компании Mitsubishi Heavy Industries (MHI), при этом первые танки были получены в 2012 году. Но, увы и ах, до 2018 года будет изготовлено всего лишь 97 танков Туре 10.
Компания MHI также разработала боевую машину Manoeuvre Combat Vehicle (MCV) конфигурации 8×8, которая должна быть принята на вооружение в этом году. За пять лет будет закуплено 99 машин Туре 16 MCV, вооруженных 105-мм нарезной пушкой L/52. Машина MCV массой 26 тонн может перевозиться в самолете С-2, она является важным компонентом японских сил быстрого развертывания. Кроме того, компания Komatsu разрабатывает усовершенствованный бронетранспортер 8×8.
Южнокорейские производители изо всех сил стараются удовлетворить потребности своей армии в боевых машинах. Компания Hyundai Rotem уже выполнила начальный заказ на 100 ОБТ К2 с двигателем MTU и трансмиссией Renk. В соответствии со вторым заказом Hyundai Rotem поставляет 106 танков К2 массой 55 тонн с двигателем мощностью 1500 л.с. и трансмиссией местного производства. Ожидается получение дополнительного заказа на 100 танков К2.
В рамках реструктуризации армии Южной Кореи будут сформированы бригады высокой мобильности, оснащенные 675 колесными бронемашинами Wheeled Armoured Vehicles (WAV), изготовление которых в 2012 году было поручено компании Hyundai Rotem. В этом году Hyundai Rotem начала серийное производство платформ KW1 6×6 и KW2 8×8. Машина в конфигурации 8×8 массой 20 тонн имеет более высокий уровень бронирования по сравнению с неплавающей машиной 6×6 массой 16 тонн. Общие потребности армии могут составить до 2700 машин WAV. Кроме того, компания Hanwha Defense Systems (бывшая Doosan DST) в соответствии с начальным заказом на 466 машин ведет изготовление БМП К21, включая и 40-мм пушку к ней. Южнокорейская армия начала в 2009 году их развертывание.
Тайвань несколько отстал от своих региональных соседей в производстве ББМ собственной разработки, но был вынужден ускориться из-за недостатка зарубежных поставщиков. Семейство машин Yunpao 8×8 массой 22 тонны было разработано с целью повышения мобильности механизированных бригад. В настоящее время завершается производство первой партии из 368 машин.
/Николай Антонов, topwar.ru/