Современные технологии диктуют новую стратегию
Какими бы особенностями ни обладала современная война, в ней первыми применяются средства воздушного и воздушно-космического нападения (СВН, СВКН) как один из решающих факторов достижения целей вооруженной борьбы.
Окончание самой кровопролитной в истории Второй мировой войны не завершилось, казалось бы, долгожданным и длительным миром. К сожалению, всю последующую историю захлестнула череда холодных и горячих войн и конфликтов, особенно интенсивно возникавших в последние десятилетия и продолжающихся по сей день.
На характер вооруженной борьбы существенно повлияло бурное развитие науки и технологий. Современные войны и конфликты по своему масштабу, способам ведения боевых действий, вооружению и военной технике (ВВТ) обрели широкий спектр форм. Это, увы, повседневность многих стран и целых континентов. Появились различные термины и определения: от бесконтактных войн 5 и 6-го поколений до гибридных, асимметричных, прокси-войн и даже бандстолкновений. Сейчас говорят об альтернативной роботизированной, кибервойне. В обиход прочно входит понятие «высокотехнологичная война».
Роевые игры
Всем известна эффективность применения российских ВКС в Сирии, в результате боевых действий которых регулярная армия САР добилась ощутимых успехов. Даже в такой гибридной войне, фактически переросшей в гражданскую, которую ведет Киев против народа своей же территории – Донбасса, нашлось место для применения украинских СВН.
Типаж СВН и СВКН в составе ВВС ряда государств мира существенно обновился. Кроме самолетов поколений «4+», «4++» и 5-го, стало широко использоваться высокоточное оружие (ВТО) воздушного базирования, которое изменило стиль их боевого применения. Сами носители, как правило, перестали входить в зоны поражения средств ПВО, запуская («выстреливая») боеприпас с больших расстояний. Появилось дальнобойное оружие для борьбы с бронетанковой техникой на поле боя (дальнобойные ПТРК) – его размещают на вертолетах огневой поддержки нового поколения и самолетах армейской авиации, беспилотниках.
ВТО благодаря бурному развитию средств информационно-коммуникационных технологий превратилось в основной поражающий фактор и по своей эффективности соизмеримо с тактическим ядерным оружием. Возросли масштабы применения ВТО нового поколения. Так, если в операции «Буря в пустыне» доля ВТО составляла семь – девять процентов, то при агрессии против Югославии все сто процентов ударов СВН были нанесены высокотехнологичным оружием.
Но двухэшелонный способ поражения целей – СВН+ВТО, хотя и эффективен, слишком затратен и под силу только экономически развитым странам. Менее богатые делают ставку на оснащение войск баллистическими ракетами средней и меньшей дальности (БРСМД), которые рассматриваются как оружие устрашения и первого (превентивного) удара. Такие ракетные комплексы в производстве и эксплуатации дешевле, чем современные пилотируемые СВН с ВТО, всепогодны, обладают достаточной дальностью и высокой точностью поражения, особенно при использовании современных информационных технологий.
Кроме этих видов вооружений в состав СВН и СВКН широко внедряются беспилотные летательные аппараты различных классов и назначения. Сегодня около 30 государств разрабатывают и производят до 150 типов БЛА. 80 из них стоят на вооружении 50 армий мира. Только в ВС США, основного инициатора гибридных войн и «цветных революций», числится более 11 тысяч БЛА. 9700 из них – малого или сверхмалого класса, то есть предназначенные для действий непосредственно над полем боя и в ближайшей тактической глубине.
Кроме классических БЛА в последнее время все большее применение стали находить так называемые беспилотные барражирующие боеприпасы (ББ). По сути – альтернатива БЛА, оснащенным оружием, но более простое и дешевое средство борьбы, совмещающее функции разведки, наблюдения и поражения. С их помощью максимально сокращается цикл «обнаружение-поражение» и эффективно решаются задачи, требующие оперативных действий в быстро меняющейся боевой обстановке, свойственной гибридным войнам и «малым» вооруженным конфликтам. ББ являются более высокоточным и избирательным оружием, чем, например, артсистемы, их использование позволяет снизить сопутствующие потери, в том числе среди гражданского населения.
Увеличение числа и типов БЛА в составе ВВС ряда стран побуждает к поиску принципиально новых форм и способов их боевого применения. В последние годы заговорили о внедрении в системы управления беспилотниками так называемого роевого интеллекта («И грянет дрон», «ВПК», № 42, 2016), заменяющего одноканальные системы. Технология интеллектуального управления группой (роем) БЛА должна обеспечить совместные действия отдельных аппаратов за счет обмена информацией и оптимизации выполнения общей задачи на основе коллективного «разума», как это происходит в стаях (коллективах) естественных особей (пчел, птиц и рыб, волков и др.). Предполагается, что с роем БЛА сможет справляться всего один оператор.
Эксперты, занимающиеся внедрением роевого интеллекта в системы управления БЛА, полагают, что полномасштабная реализация этих принципов может обесценить многие дорогостоящие системы ПВО. Появление над полем боя роя высокоорганизованных сравнительно недорогих беспилотников, осуществляющих противоракетное маневрирование, ставящих помехи и наносящих удары как по средствам ПВО, так и по прикрываемым объектам, вызывает сомнения в эффективности действий существующих систем ПВО.
В свете американской концепции быстрого глобального удара можно ожидать, что в ближайшее время в арсенале средств нападения ВВС США наряду с дозвуковыми КР дальнего радиуса действия (типа «Томагавк») могут появиться гиперзвуковые крылатые ракеты (ГЗКР). ГЗКР способны в планирующем полете преодолевать многие тысячи километров на гиперзвуковой скорости (как минимум в три – пять раз превышающей распространение звука) и наносить точные удары по целям. Подобные средства создаются и в других странах.
По заданию ВВС США активно разрабатывается также малоразмерный воздушно-космический самолет (ВКС), уже начали испытывать его прототип. ВКС предполагается использовать для быстрого и эффективного уничтожения спутников и других космических объектов противника. Вооруженные ядерным или обычным оружием самолеты могут наносить удары по стратегически важным (высокопотенциальным) наземным целям.
Кроме существенного расширения палитры СВКН кардинально меняется характер огневого поражения объектов, совершенствуются формы и способы их боевого применения. В соответствии с новой стратегией национальной безопасности в США считают, что борьба за контроль над воздушным пространством и космосом – приоритет № 1. И это не просто слова.
Всесторонние испытания в боевых условиях новых высокоточных систем оружия, разведки, управления, связи, навигации, РЭБ, всех видов обеспечения, вопросов взаимодействия СВКН и были для США, их союзников по НАТО главной целью войны в Югославии. Стратеги альянса опробовали концепцию адаптивных разведывательно-ударных боевых систем. Этот подход принят и реализуется в США и странах НАТО. Теперь формы, способы и структура разведывательно-ударных боевых систем могут практически создаваться и гибко уточняться в зависимости от конкретной военно-политической обстановки.
Таким образом, в современных условиях СВКН остаются основным ударным эшелоном агрессии и главной составляющей воздушно-наземных операций независимо от форм, видов, способов и масштабов войн. Этим средствам должна противостоять полномасштабная система противоракетной и противовоздушной обороны (ПРО-ПВО) стран в целом, театров военных действий, районов проведения локальных операций. Разнообразие современных и перспективных форм и способов ведения войн, построение боевых порядков, их «лоскутность» при отсутствии типового переднего края, сочетание на одной территории военных объектов и гражданской инфраструктуры исключают использование в построении систем и группировок ПРО-ПВО стереотипов.
Оборона по всем направлениям
Очевидно, что возможности ПРО-ПВО должны быть адекватны наступательным возможностям разнотипных и разноплановых группировок СВКН, участвующих в операции. Или превосходить их. Это относится и к СВКН, обладающим элементами искусственного интеллекта и «разумно» применяющим средства борьбы с системами ПРО-ПВО (противорадиолокационные и другие огневые средства поражения, средства радиоэлектронной борьбы, «роевый» интеллект и др.).
Кроме того, нетрадиционные подходы к ПРО-ПВО связаны еще и с тем, что с развертыванием соединений и частей Сухопутных войск, зачастую сводных, группировки ПВО автоматически не образуются, как это было ранее при классическом развертывании и ведении боевых действий. Достаточно вспомнить чеченские кампании, когда в районы БД направлялись подразделения и части со всей России. Группировки и системы ПРО-ПВО теперь требуется формировать и создавать каждый раз специально и адаптировать их под конкретные задачи.
Формирование группировок и систем ПРО-ПВО ТВД, фронтов, объединений и соединений СВ, районов проведения современных локальных операций лежит на войсках ПВО, созданных в 1958 году как самостоятельный род войск. Для успешного решения поставленных задач потребовалась разработка специализированной системы вооружения (ВВТ), обеспечивающей надежное прикрытие объектов.
Проведенные исследования показали, что система ВВТ войск ПВО СВ должна иметь в составе ЗРС (комплексы) дальнего действия фронтового звена, средней дальности армейского звена, малой дальности дивизионного звена, зенитные ракетные и зенитные артиллерийские комплексы ближнего действия, переносные зенитные ракетные комплексы (ПЗРК) полкового звена. В состав ВВТ должны также входить средства разведки воздушного противника, автоматизированного управления и связи.
Одним-двумя типами зенитных комплексов надежно и дешево прикрыть разномасштабные войсковые объекты и структуры СВ в различных формах ведения боевых действий оказалось невозможно. Кроме того, эти средства должны не только обладать требуемой эффективностью, но быть высокомобильными, способными вести боевую работу в движении, с короткими остановками или с неподготовленных, занимаемых с ходу позиций.
Такая концепция, как показало время, оказалась оптимальной, в последующем была скопирована зарубежными армиями и сейчас конкурентна на мировом рынке. Она с трудом, но вписалась в новую структуру Сухопутных войск ВС РФ.
За время существования войск ПВО СВ как самостоятельного рода войск их система вооружения претерпела ряд последовательных стадий развития. Сейчас в соответствии с гособоронзаказом (ГОЗ-2020) производятся ВВТ четвертого поколения:
— ЗРС дальнего действия С-300В4,
— ЗРС средней дальности «Бук-М2/М3»,
— ЗРК малой дальности «Тор-М2»,
— ЗПРК ближнего действия «Тунгуска-М1»,
— переносные ЗРК «Верба»,
— а также средства автоматизированного управления этими системами и комплексами («Поляна-Д4М», «Ранжир-М», ПУ-12М7 и др.).
Эта совокупность ВВТ совместно с ВВТ ПВО ВКС, соединения и части которых дислоцированы на ТВД, и должна противостоять современным и перспективным СВКН.
Анализ показывает, что принципиально система ВВТ ПВО СВ четвертого поколения не только способна решать поставленные задачи, но и может быть модернизирована. Однако развитие СВКН, форм и способов их боевого применения привело к тому, что возникли принципиально новые задачи, которые современными средствами ПВО сегодня в должной мере не решаются. Это требует незамедлительных мер инженерно-технического, организационного и тактического характера, направленных на совершенствование боевых характеристик образцов ВВТ ПВО СВ, форм и способов их применения в составе группировок ПВО необходимых конфигураций, определяемых характером и структурой войн и вооруженных конфликтов. Проведенные исследования и анализ ситуации позволили выработать предложения для обеспечения высокой эффективности ПРО-ПВО ТВД, фронтов, войск, войсковых и потенциально значимых гражданских объектов в современных условиях и в среднесрочной перспективе.
Окончание следует…
/Александр Лузан, генерал-лейтенант, доктор технических наук, vpk-news.ru/