К началу Второй мировой войны пистолеты-пулеметы успели доказать свою эффективность и необходимость на поле боя, но путь данного оружия в системе вооружения РККА был достаточно тернист и сложен. Необходимость в таком оружии доказала уже Первая мировая война. Она наглядно продемонстрировала военным, что в столкновениях огромных масс войск плотность огня оказывается важнее, чем меткость стрельбы.
Армиям воющих стран потребовались скорострельные и компактные образцы стрелкового оружия с большим носимым запасом патронов, которые были бы достаточно эффективны как в наступательных действиях, так и в обороне, в боях в городе и ограниченных пространствах. Так в одном оружии объединились пулемет и автоматический (самозарядный) пистолет. Уже к концу Первой мировой войны в армиях ряда воющих стран первые пистолеты-пулеметы даже успели принять на вооружение.
Россия не стала исключением, здесь также велись работы в области создания компактного автоматического оружия. В 1916 году в стране было принято на вооружение ружье-пулемет конструктора Владимира Фёдорова под патрон калибра 6,5 мм, вскоре оно было переименовано в автомат. Этот автомат был выпущен небольшой серией, до 1925 года было изготовлено примерно 3200 единиц. Уже в 1928 году их сняли с вооружения и отправили на склады, откуда вернули во время войны с Финляндией, когда выяснилось, что в частях не хватает современного автоматического оружия.
Но автомат Фёдорова был именно автоматом, созданным под винтовочный патрон. А вот пистолеты-пулеметы в РККА поначалу вообще не нашли признания со стороны красных командиров. В 1930 году они отмечали, что для боевых действий в Германии и США пистолеты-пулеметы были признаны негодными, их использовали лишь полицейские и охранные части. Однако начальник вооружений РККА Иероним Уборевич все-таки настоял на проведении конкурса и изготовлении первой партии пистолетов-пулеметов. Как результат в 1932-1933 годах стадию госиспытаний в СССР прошли 14 различных образцов пистолетов-пулеметов. А 23 января 1935 года на вооружение РККА приказом наркома обороны был принят пистолет-пулемет Дегтярева образца 1934 года (ППД). При этом выпускался он едва ли не поштучно, не помогало и его усовершенствование.
Однако Артиллерийское управление РККА по-прежнему настаивало на широком внедрении пистолета-пулемета в армии. В 1939 году говорилось о том, что целесообразно ввести пистолет-пулемет на вооружение отдельных категорий бойцов РККА, в частности, речь шла о пограничной охране НКВД, орудийных и пулеметных расчетах, авиадесантниках, водителях различных транспортных средств и т.д. Но в феврале 1939 года ППД был снят с вооружения армии, его изъяли из войск и сдали на склады. Гонениям на пистолеты-пулеметы в некоторой мере способствовали и репрессии в отношении сторонников данного оружия — Уборевича, Тухачевского и других.
Параллельно с этим в СССР шло конструирование самозарядной (автоматической) винтовки (карабина) для вооружения личного состава РККА. В 1936 году на вооружение армии была принята автоматическая винтовка конструкции Симонова — АВС-36, а уже через два года ей на смену пришла самозарядная винтовка Токарева (СВТ-38). После советско-финской войны появился модернизированный вариант данного оружия СВТ-40. Этим оружием хотели вооружить всю Красную Армию, с СВТ советское командование связывало очень большие надежды.
Успешное применение финскими войсками пистолетов-пулеметов «Суоми» во время советско-финской войны 1939-1940 годов заставило командование РККА вернуть ПДД на вооружение частей, однако необходимость данного оружия не только лишь для вооружения отдельных категорий красноармейцев — орудийных расчетов, экипажей бронетехники, водителей, но и для обыкновенных советских пехотинцев по-прежнему подвергалась сомнениям. В конце 1939 года ППД, но уже в варианте ППД-40, был снова принят на вооружение, его производство было возобновлено. По желанию Сталина, которому очень сильно нравился круглый магазин ПП «Суоми», к ППД-40 также был разработан барабанный магазин на 71 патрон. Всего в 1940 году советская промышленность успела выпустить 81 118 новых ППД-40.
При этом данный пистолет-пулемет далеко не во всем удовлетворял военных. Уже в 1940 году Наркомат вооружений выдал советским оружейникам техзадание на разработку пистолета-пулемета, который по тактико-техническим характеристикам был близок или превосходил ППД-34/40, но при этом был бы гораздо технологичнее и лучше адаптирован к массовому производству, в том числе на неспециализированных машиностроительных предприятиях. Новый пистолет-пулемет должен был производиться при минимальной механической обработке, это практически означало необходимость использования в нем штампованных деталей.
К осени 1940 года на рассмотрение военных были представлены конструкции новых пистолетов-пулеметов Г. С. Шпагина и Б. Г. Шпитального. Технологическая оценка и полигонные испытания двух моделей в конце ноября 1940 года продемонстрировали, что при близких боевых качествах обоих проектов пистолет-пулемет Шпагина (впоследствии знаменитый ППШ) был гораздо более технологичен в производстве. Для изготовления необходимых для него 87 деталей требовалось 5,6 станко-часов, в то время как для производства 95 деталей для пистолета-пулемета Шпитального требовалось 25,3 станко-часов, то есть практически в 5 раз больше.
Начавшаяся 22 июня 1941 года война доказала правоту тех, кто верил в перспективы пистолетов-пулеметов в пехоте. Реальность первого года войны оказалась существенно мрачнее всех довоенных прогнозов и подействовала на руководство РККА отрезвляюще. В первый же год войны армия потеряла практически весь свой подготовленный и кадровый состав: убитыми, пропавшими без вести, пленными и ранеными, вместе с ними было потеряно и огромное количество оружия, в том числе и винтовок СВТ, которыми было вооружено достаточное количество частей первого эшелона в западных военных округах. Наличие большого количества самозарядных винтовок у советских пехотинцев стало сюрпризом даже для самих гитлеровцев.
Для восполнения понесенных потерь и формирования новых дивизий Красной Армии нужно было больше оружия. При этом желательно автоматического, особенно на фоне того, что легенды о «ротах немецких автоматчиков» начали гулять на фронте уже с первых дней войны. Позднее они перекочевали и во многие послевоенные кинокартины. В действительности же к началу Великой Отечественной войны в немецкой армии имелось около 250 тысяч пистолетов-пулеметов MP-40, а насыщенность ими пехотных частей была невысокой. Таким оружием вооружались командиры взводов, отделений, большое распространение они получили среди экипажей немецкой бронетехники и личного состава ВДВ, где ими было вооружено до трети всего состава, остальные же обходились обычными винтовками.
В этих условиях и пригодился ППШ, производство которого в 1941 году было спешно развернуто даже не на «профильных» предприятиях. Серийное производство данного пистолета-пулемета, который стал настоящим символом Великой Отечественной войны, начались только в сентябре 1941 года. До этого момента шел процесс подготовки необходимой документации, изготовки оснастки и разработки техпроцессов, поиск подходящих производственных мощностей. В достаточно сложных условиях до конца 1941 года удалось собрать 98 644 пистолета-пулемета, из которых на ППД-40 пришлось 5868 штук.
В 1942 году пистолетов-пулеметов в СССР произвели уже в 16 раз больше — 1 499 269 штук (для сравнения: за все годы Второй мировой войны в Германии было выпущено около миллиона пистолетов-пулеметов MP-38/40). Этому способствовало то, что выпуск ППШ можно было сравнительно легко наладить на любом механическом предприятии, обладающем подходящим штамповочным оборудованием. Если к 1 января 1942 года в действующей армии насчитывалось 55 147 пистолетов-пулеметов всех систем, то к 1 января 1944 года их было уже 1 427 085 штук. Это позволило в каждой стрелковой роте создать взвод автоматчиков, в каждом батальоне — роту. Были и отдельные батальоны, бойцы которых целиком были вооружены ППШ.
При этом производство данных пистолетов-пулеметов было не лишено «узких мест», одной из самых сложных и дорогих в производстве деталей пистолета-пулемета Шпагина был барабанный магазин. Процесс его наполнения требовал некоторых усилий от стрелка. Сначала нужно было снять крышку барабана, после чего специальным ключом он заводился на 2 оборота. После наполнения улитки патронами, механизм барабана снова снимался со стопора и закрывался крышкой. Понимая это, уже в 1942 году Шпагин создал коробчатый магазин на 35 патронов для своего детища. Использование такого магазина существенно упростило процесс заряжания, а пистолет-пулемет стал легче и менее громоздким. Солдаты на фронте обычно отдавали предпочтение именно коробчатым магазинам.
Война стала серьезным испытанием для советских пистолетов-пулеметов. С учетом ее опыта в стране начались работы по разработке новых образцов данного оружия. Уже в начале 1942 года (с 25 февраля по 5 марта) на полигоне НИПСВО состоялись испытания опытных образцов ПП, которые были созданы с учетом последних боев, всего на испытания попали 9 образцов, один из которых был трофейным MP-40.
Участники испытаний:
1. Шпагина облегченный.
2. Дегтярева модернизированный №2 и №3.
3. Артакадемии 1-ого образца конструкции Безручко-Высоцкого.
4. Артакадемии 2-ого образца конструкции Меньщикова и Шкворникова.
5. Зайцева (ОКБ-16) 1-ого образца.
6. Зайцева (ОКБ-16) 2-ого образца.
7. Северо-Западного фронта №32/14.
8. Массовый пистолет-пулемет ППШ-41.
9. Немецкий пистолет-пулемет MP-40.
Отдельно можно отметить немецкий пистолет-пулемет MP-40, с которым отечественные конструкторы смогли наконец-то познакомиться после начала Великой Отечественной войны. В советской историографии принято было говорить о том, что данное оружие было на голову ниже советских конструкций, но документы времен войны позволяют сделать другой вывод, немецкая разработка произвела на советских конструкторов впечатление.
В отчете о проведенных испытаниях говорилось, что практически во всех образцах были учтены некоторые конструктивные особенности MP-40: у всех образцов спусковой механизм без одиночной стрельбы, помимо этого, у пистолетов-пулеметов Артакадемии 1 и 2 образца, Дегтярева и Зайцева 2-го образца имелись откидные приклады. Более того, второй образец Артакадемии в основном повторял немецкий пистолет-пулемет с упрощением конструкции отдельных узлов оружия с целью уменьшения веса всей системы и упрощения технологического процесса. Заметным влияние немецкого MP-40 было и во втором опытном пистолете-пулемете Зайцева. Это был не первый случай, когда советские конструкторы-оружейники внимательно присмотрелись к разработкам своих противников.
Начальным этапом испытаний стало определение кучности стрельбы: огонь велся по щитам на расстоянии 100 и 200 метров одиночным огнем и на дистанции 50 и 100 метров — автоматическим. Ч50 и R100 в таблице — это радиус окружности, в которую укладывается 50% лучших попаданий серии выстрелов и радиус окружности, в которую укладывается 100% попаданий серии соответственно.
Итогом первого этапа испытаний стал закономерный вывод о том, что наибольшее влияние на кучность стрельбы из пистолета-пулемета оказывает общий вес системы. Также было отмечено влияние динамического плеча — пистолет-пулемет Дегтярева, отличавшийся наибольшим значением данной характеристики, кучностью на испытаниях не блеснул. При этом испытатели по какой-то причине не сочли нужным отметить высокую кучность стрельбы немецкого МР, но «похвалили» его косвенным образом, дав положительную оценку его упрощенной советской копии, 2-му образцу Артакадемии. Испытатели отметили, что удары в заднем положении затвора у данного пистолета-пулемета слабее, чем у других исследуемых образцов, вследствие чего оружие менее трясет, а стрельба из него удобнее. Стоит отметить, что и темп стрельбы у МР-40, как и его советского близнеца, был примерно в 2 раза ниже, чем у прочих участников испытаний.
Следующим этапом испытаний стало определение эксплуатационных характеристик представленных образцов — удобства заряжания, сборки/разборки, прицеливания и стрельбы. Здесь замечаний удостоились почти все образцы пистолетов-пулеметов. К примеру, образцу Дегтярева досталось за все тот же короткий приклад, из-за которого при прицельной стрельбе возможны были удары затыльника по носу стрелка.
Но важнее всего было другое испытание. Имея за плечами печальный опыт самозарядной винтовки Токарева, на которую из армии со временем пошел целый вал жалоб на ее ненадежность, испытатели с особой тщательностью подошли к вопросу оценки живучести и безотказности представленных образцов. В защиту СВТ можно сказать, что ее работоспособность очень сильно зависела от технической грамотности бойцов и надлежащего ухода за оружием. После того, как из РККА выбыла большая часть бойцов, умеющих грамотно эксплуатировать это оружие, и начались проблемы с ее надежностью и чувствительностью к загрязнениям. Принимая во внимание накопленный опыт, новые пистолеты-пулеметы испытывались в следующих условиях:
1) при густой смазке;
2) при запылении цементной пылью в течение 10 минут в специальном ящике;
3) при промытых керосином и протертых насухо деталях;
4) при углах склонения и возвышения порядка 90 градусов;
5) после 12-часового пребывания оружия на снегу (при температуре примерно -10 градусов).
Из нового пистолета-пулемета Шпагина было произведено 2329 выстрелов и получено 3,3% задержек. Наибольшее их число было получено после запыления оружия — 15%, после пребывания пистолета-пулемета на снегу — 8% и при углах склонения — 5,7%. После 1008 выстрелов (или 2808 с учетом предыдущих стрельб из образца) начали появляться трещины на задней стенке крышки ствольной коробки, а также раскололся фибровый амортизатор. После 2329 выстрелов (или 4129 всего) было обнаружено качание ствола оружия.
Продолжать испытания нового пистолета-пулемета Шпагина при таких условиях комиссия посчитала нецелесообразной идеей. С одной стороны, 3% задержек — это немного. Но за этими сухими цифрами статистики — три патрона из сотни, то есть шанс «поймать» задержку существует практически в каждом рожке или диске. А в условиях боя солдату может хватить всего одного такого эпизода.
Из пистолета-пулемета Дегтярева модернизированного во время испытаний было произведено 2374 выстрела и получено 0,5% задержек. Наибольшее их число было отмечено после пребывания оружия на снегу — 4%. При углах возвышения, близких к 90 градусам и при густой смазке пистолет-пулемет вовсе отказался стрелять, давая сплошные непродвижения патронов. Помимо этого, в ходе испытаний проявилась расшатанность оси шептала, а также было отмечено расшатывание откидного приклада, в итоге ППДМ был отправлен на доработку вслед за моделью, предложенной Шпагиным.
Лучше всех себя показал первый образец Артакадемии, из которого было сделано 2233 выстрела и получено всего 0,6% задержек. Однако после стрельбы на оружии были обнаружены трещины у задних стенок ствольной коробки, около шпильки ствола и около фигурного предохранительного выреза. А вот главным аутсайдером испытаний стал пистолет-пулемет Северо-Западного фронта — 387 выстрелов и 15,2% задержек, плюс отлетевшее основание мушки с намушником.
В целом же итоговые выводы комиссии были не радостными для большинства конструкторов и их детищ. Как отмечали специалисты, в отношении удобства обращения и стрельбы из различных положений ни один образец не удовлетворяет в полной мере современным требованиям, однако лучше других на их фоне показал себя 1-й образец Артакадемии и модернизированный пистолет-пулемет Дегтярева. По безотказности работы автоматики испытания сумел выдержать лишь 1-й образец Артакадемии (Безручко-Высоцкий). По живучести ни один из представленных на испытания образцов их не выдержал. В итоге два вышеперечисленных пистолета-пулемета комиссия рекомендовала доработать и не позднее 5 апреля 1942 года представить на повторные испытания, тогда как доработку других изделий было решено считать нецелесообразной. Именно на испытаниях, которые стартовали 5 апреля, появился пистолет-пулемет Судаева (ППС), который смог составить достойную конкуренцию ППШ.
26 апреля 1942 года, война идет уже практически год. Красная Армия сумела оправиться от неудачного начала войны, с предстоящей летней кампанией и РККА, и Вермахт связывают большие надежды. В это же время в тылу эвакуированная советская промышленность наращивает объемы выпуска военной продукции, столь необходимой фронту. Работают и конструкторы-оружейники, которые на основе реального боевого опыта разрабатывают новые модели оружия, в том числе и пистолеты-пулеметы. Второй этап конкурса на создание нового пистолета-пулемета для Красной Армии состоялся с 26 апреля по 12 мая 1942 года. Именно тогда взошла звезда Алексея Иванович Судаева и его детища — ППС.
Алексей Иванович Судаев вошел в историю стрелкового оружия как создатель одного из лучших пистолетов-пулеметов Второй мировой войны. Он же первым из советских конструкторов в 1944 году создал опытный образец автомата под патрон 7,62х39 мм. Представленный им в 1942 году на испытания пистолет-пулемет не уступал по боевым качествам моделям Дегтярева и Шпагина, но был со снаряженным магазином легче их на 1,7-1,8 кг, требовал при изготовлении в 2 раза меньше металла и в 3 раза меньше трудозатрат.
Автоматика ППС работала по схеме со свободным затвором. Для стрельбы из пистолета-пулемета использовались патроны 7,62×25 ТТ. Стрельба из ППС велась с открытого затвора. Использованный ударно-спусковой механизм допускал ведение огня лишь в автоматическом режиме — очередями. Предохранитель находился в передней части спусковой скобы. В переднее боевое положение предохранитель пистолета-пулемета Судаева переводился нажатием указательного пальца перед размещением его на спусковом крючке. Пистолет-пулемет Судаева состоял из ствола, штампованной ствольной коробки, соединенной с кожухом ствола сваркой и клепкой, рукоятки управления огнем и приклада. Металлический приклад пистолета-пулемета был выполнен складным, он складывался вверх, на ствольную коробку. Складной приклад уменьшал длину оружия, что являлось одним из преимуществ модели.
Для улучшения кучности стрельбы на нем использовался простой, но достаточно эффективный дульный тормоз-компенсатор. Прицельные приспособления ППС состояли из мушки и перекидного целика, который был рассчитан на дистанции 100 и 200 метров, эти фиксированные позиции обозначались как «10» и «20». Самой эффективной являлась стрельба короткими очередями по 2-5 выстрелов. Питание пистолета-пулемета осуществлялось из коробчатых магазинов емкостью 35 патронов. При этом они были не взаимозаменяемыми с магазинами ППШ и имели выход на 2 патрона, что существенно облегчало процесс их снаряжения и обеспечивало оружию большую надежность работы.
28 июля 1942 года пистолет-пулемет Судаева под обозначением ППС-42 был принят на вооружение, а после некоторых доработок в 1943 году он получил новое обозначение ППС-43. Производство нового стрелкового оружия первоначально было развернуто в блокадном Ленинграде. Город был окружен вражескими войсками, поставки оружия в него были затруднены, а фронт требовал пополнения. С конца 1942 года по июнь 1943 года Алексей Судаев работал в блокадном городе. При этом конструктор не отсиживался в тылу, он неоднократно выезжал в действующие части на Ораниенбаумский плацдарм и Карельский перешеек, чтобы посмотреть на свое оружие в деле. Общался с бойцами, выслушивал их пожелания и замечания. После этих встреч он вносил в конструкцию своего оружия изменения, если они действительно были полезны. И хотя ППС не стал таким же известным, как ППШ, в годы войны их было выпущено достаточно большое количество, более 500 тысяч ППС-42 и ППС-43.
Свое будущее пистолет-пулемет Судаева обеспечил себе в достаточно жесткой конкурентной борьбе. На второй этап конкурса на новый пистолет-пулемет для РККА, который прошел с 26 апреля по 12 мая 1942 года, было представлено 7 образцов:
1. Дегтярёва ПДМ (КБ завода №2 имени Киркиж) №6 и №7.
2. Безручко-Высоцкого ППВ (Артакадемия).
3. Зайцева (ОКБ-16 имени А. Э. Нудельмана) образцы 1 и 2.
4. Судаева (НИПСВО КА).
5. Коровина (КБ завода №535).
6. Рукавишникова (НИПСВО КА).
7. Огородова (НКВД).
Уже на стадии опробования представленных образцов испытанием стрельбой выяснилось, что к дальнейшим испытаниям будут допущены лишь модели Безручко-Высоцкого, Дегтярёва, Коровина, Рукавишникова и Судаева. Так пистолет-пулемет Огородова был не отлажен, дав до 7,5% задержек, а его ответственные детали не были термически обработаны, что привело к выходу оружия из строя уже после 120 выстрелов. Недоработанным был и пистолет-пулемет Зайцева, образец №1 дал 15,4% задержек, а образец №2 — 17,9%, что стало причиной их снятия с испытаний.
Пистолет-пулемет, представленный Рукавишниковым, при опробовании стрельбой дал 7,6% задержек, однако благодаря общей оригинальности конструкции, существенно отличающейся от остальных образцов, он был допущен к некоторым видам дальнейших испытаний, чтобы выяснить кучность боя, влияние разных условий на работу его автоматики и иные характеристики. Это должно было помочь разобраться с целесообразностью дальнейшей доводки данного образца.
Испытания второго этапа конкурса на новый пистолет-пулемет проводились в условиях, которые были максимально близки к действительной боевой обстановке, на основе курса огневой подготовки — КОП-38 и реальных боевых эпизодов идущей войны. Так, оружие среди прочего испытывалось с движущегося танка, а одна из задач моделировала нападение партизан на немецкий обоз. В ходе испытаний наилучшую кучность показал пистолет-пулемет Коровина, за ним с незначительным отрывом располагался пистолет-пулемет Судаева. Члены комиссии проверяли и удобство стрельбы из пистолетов-пулеметов в различных положениях стрелка. Лидером здесь оказался модернизированный пистолет-пулемет Дегтярёва. Но и ППС показал себя очень хорошо, ограничившись следующим замечанием: «Оружие покладисто, но тяги приклада создают неудобство при пользовании рукоятью. Неравномерность темпа и неравномерные удары в плечо стрелка. Прорезь целика довольно мала, утомляет глаз. В остальном ППС не создает никаких неудобств бойцу при стрельбе во всех положениях».
В программу испытаний даже был включен такой пункт, как удобство стрельбы из пистолета-пулемета с дерева. При этом замечания у членов комиссии возникли лишь к образцу Безручко-Высоцкого, который сильно трясло, и к образцу Дегятрёва из-за возможных случаев отжимания защелки магазина сучком, который служил стрелку упором, что приводило к выпадению магазина. А при испытании стрельбой с брони танка, как ни странно, худший результат продемонстрировал образец конструкции Безручко-Высоцкого, несмотря на то, что это был единственный пистолет-пулемет с танковым упором. Лучшими же были образцы конструкции Судаева и Коровина.
Следующим этапом, который вновь отсеял часть конкурентов, стало испытание на безотказность работы автоматики и живучесть оружия. Стрельба на живучесть пистолета-пулемета осуществлялась при нормальной смазке короткими очередями и целыми магазинами (по 30-35 патронов) до достижения 15 тысяч выстрелов. Через каждые 150 выстрелов ствол оружия охлаждался, после выполнения одной тысячи выстрелов следовали осмотр, чистка и смазка пистолета-пулемета. Контрольный отстрел оружия на кучность боя повторялся через 5 тысяч выстрелов. На этом этапе срезался тульский образец Коровина, который дал 4,7% задержек при 3917 выстрелах. Причиной, по мнению испытателей, стал неправильный выбор конструктором размеров патронника.
В процессе испытания на живучесть оружия у образцов Безручко-Высоцкого, Дегтярёва и Судаева проверялась кучность боя через каждые 5 тысяч выстрелов (3 серии по 20 патронов на 100 метров одиночным огнем с упора). Кучность боя у пистолетов-пулеметов Дегтярёва и Судаева к моменту завершения испытаний осталась примерно на том же уровне, а у образца Безручко-Высоцкого ухудшилась приблизительно в 2 раза к 10 тысячам выстрелов и в 4 раза — к 15 тысячам выстрелов. Ухудшение кучности боя у данной модели пистолета-пулемета зависело исключительно от износа ствола по причине его некондиционности. В конечном результате к испытаниям на безотказность были допущены всего три образца: Безручко-Высоцкого, Дегтярёва и Судаева.
Условия этого испытания были следующие:
1. Ведение огня при углах возвышения и склонения оружия, близких к 90 градусам.
2. Ведение огня из оружия после запыления цементной пылью в специальном ящике и продувкой его мехами в течение 5 минут при положении образца на одном боку и 5 минут на другом боку (образец лежал на подставках, не касаясь дна, магазин был вставлен, запасные магазины также находились в ящике с пылью вместе с образцом).
3. Ведение огня при промытых керосином и протертых насухо деталях оружия.
4. Ведение огня при густой смазке оружия пушечным салом.
Лучшие результаты по итогам испытаний на безотказность продемонстрировали два пистолета-пулемета — Безручко-Высоцкого и Судаева. При этом результаты пистолета-пулемета Судаева выделялись особенно сильно. Из оружия было произведено 15 405 выстрелов и получено всего 0,19% задержек. Из них при нормальной смазке — 13 985 выстрелов и 0,18% задержек, при различных условиях — 1420 выстрелов при 0,3% задержек.
Для лучшей проверки работы автоматики образцы Безручко-Высоцкого и Судаева был подвергнуты проведению дополнительных испытаний:
1) стрельба патронами, которые были нагреты в термостате до температуры +60 градусов Цельсия. Единственным результатом данного испытания стало уменьшение темпа стрельбы пистолета-пулемета Безручко-Высоцкого;
2) стрельба с преодолением стрелком водной преграды и последующим переползанием по песчаному участку берега. Здесь выяснилось, что конструкция Судаева надежнее, пистолет-пулемет был менее чувствителен к попаданию песка. В то же время пистолет-пулемет Безручко-Высоцкого отказывал в работе во всех случаях и лишь после промывки его в воде снова оказывался работоспособным.
Особенно испытатели отметили неудовлетворительное крепление крышки магазина в пистолете-пулемете Безручко-Высоцкого. После испытаний оружия на служебную прочность (броски с двухметровой высота на два типа поверхности: мостовую, мощенную песчаником и утрамбованный песчаный грунт) лучше вновь оказался образец Судаева.
Немаловажным фактом, который удалось установить в ходе испытаний, был однозначный вывод комиссии о преимуществе магазинов с двухрядным выходом патронов как со стороны их надежности, так и со стороны удобства снаряжения таких магазинов.
Испытания пистолетов-пулеметов не были бы закончены без новой модели Шпагина. С 30 мая по 2 июня на НИПСВО были проведены дополнительные испытания его ППШ-2. Данный пистолет-пулемет использовал автоматику со свободным затвором. Огонь из него велся с открытого затвора, допускалось ведение огня только в автоматическом режиме. Роль предохранителя на ППШ-2 выполняла откидная пылезащитная крышка паза для рукоятки заряжания, обладавшая двумя вырезами для фиксации рукоятки при закрытом положении крышки и переднем, либо заднем положении затвора оружия. Питание патронами осуществлялось из двухрядных отъемных коробчатых магазинов.
Приклад пистолета-пулемета был деревянным, отъемным (такое решение рассматривалось военными как недостаток оружия из-за возможности утери приклада в бою), при этом ППШ-2 мог стрелять и со снятым прикладом. В конструкции пистолета-пулемета была широко использована штамповка из стального листа, на дульной части ствола имелся компенсатор подброса ствола.
Технологическая оценка нового претендента продемонстрировала, что в конкурсе на новый пистолет-пулемет для РККА появился достойный конкурент. В заключении специалистов по поводу данного образца говорилось, что он обладает лучшими показателями, чем образец Судаева, за исключением коэффициента полезного использования и расхода металла, где лучше ППС. Также ППШ-2 продемонстрировал меньший темп стрельбы и лучшие показатели по живучести и количеству издержек. Однако значительным недостатком оружия стала низкая кучность при стрельбе очередями. По мнению испытателей, это было связано с тем, что конструктор неудачно подобрал габариты деревянного приклада и использовал неудачную же конструкцию компенсатора.
Итоги второго этапа конкурса и дополнительных испытаний с участием ППШ-2 были рассмотрены специальном пленуме Артиллерийского комитета ГАУ Красной Армии 17 июня 1942 года. При этом однозначного решения в пользу того или иного образца принято не было. Пистолет-пулемет Судаева был чуть лучше по «боевым» показателям, а ППШ-2 — чуть лучше по технологическим. Оба варианта все еще требовали некоторой доработки, а конструкторы обещали довести свои образцы до ума и соответствия выдвигаемым тактико-техническим требованиям в самое ближайшее время. В итоге окончательный выбор нового пистолета-пулемета для Красной Армии опять был отсрочен.
В итоге финальная «гонка» с участием последних претендентов прошла с 17 по 21 июля 1942 года. Оба образца испытывались по специальной программе Артиллерийского Комитета ГАУ. Испытания были достаточно жесткими: образцы нужно было протащить 10-15 метров по песку за веревку, привязанную к прикладу, после чего протереть канал ствола и произвести стрельбу: 70 выстрелов (2 магазина). Также испытатели проверили безотказность работы автоматики оружия, совершив по 1000 выстрелов из каждого пистолета-пулемета без проведения предварительной чистки оружия и без перерывов, предназначенных для охлаждения ствола в процессе стрельбы.
Проверялась и безотказность работы автоматики оружия при очень низких температурах. Пистолеты-пулеметы чистили, смазывали зимней ружейной смазкой и помещали в ящик с углекислотой при температуре -50 градусов Цельсия, где держали 2 часа. Снаряженные магазины были присоединены к оружию. И если испытание заморозкой не смогли выдержать оба пистолета-пулемета, то стрельба на безотказность продемонстрировала явное превосходство системы Судаева. При загрязнении оружия мелким песком ППШ-2 выдал 12,7% задержек (147 на 1153 выстрела), а будущий ППС — лишь 5,9% (68 на 1155 выстрелов).
Можно с уверенностью говорить о том, что именно это испытание и стало определяющим в судьбе будущего ППС. Члены комиссии сделали вывод о том, что новый пистолет-пулемет Шпагина ППШ-2 по числу задержек при стрельбе в условиях сильного загрязнения не выдержал конкурсных испытаний. При этом начатое еще на полигоне соревнование двух конструкторов перешло в бюрократическую/бумажную плоскость, где значение имели не только полученные результаты, но и должности сторонников конкретной модели пистолета-пулемета. В этом отношении у ППШ-2 все было достаточно хорошо, так как в роли его защитника выступал лично Нарком вооружения Устинов.
В итоге разрешить спор двух конструкторов смог лично И.В. Сталин, который отдал распоряжение выпустить для проведения войсковых испытаний по 1000 штук пистолетов-пулеметов обоих моделей. При этом окончательный выбор в пользу ППС был сделан уже в 1943 году. И он себя оправдал: пистолет-пулемет оставался на вооружении и после завершения Второй мировой войны. А его копии производились не только в странах социалистического лагеря, но и в Финляндии, ФРГ и Испании. В двух последних странах малыми партиями по лицензии выпускали финский вариант под 9х19 мм патрон.
/Сергей Юферев, topwar.ru/