Обостряя ситуацию вокруг непризнанной республики, Украина рискует стать участником нового конфликта. Одной из зон риска в свете масштабного кризиса на Украине является Приднестровье. Резкий всплеск интереса к происходящему в непризнанной Приднестровской Молдавской Республике и на ее границах произошел накануне референдума по вопросу самоопределения в Крыму (16 марта 2014 г.) – на российских федеральных, украинских и молдавских телеканалах резко актуализировались новости из Приднестровья.
Очевидно, что ситуация в Приднестровье была искусственно привязана к украинским событиям, когда новые власти в Киеве осознали, что проведение референдума в Крыму неизбежно и результаты его более чем очевидны. Этим объясняется и характер контента информационных сообщений как на государственных каналах, так и в социальных сетях и блогосфере – Приднестровье, как и Крым, стали позиционироваться как жертвы российской агрессии.
В феврале 2014 г. Украина, вслед за Молдовой, усилила экономическую блокаду ПМР, а 12 марта того же года украинские власти ограничили въезд и выезд российским гражданам мужского пола призывного возраста на территорию Приднестровья. Если бы эти меры уже по традиции поддержало бы руководство Молдовы, пришедшее к власти по сценарию, практически аналогичному украинскому (а этого опасались многие наблюдатели), блокада Приднестровья была бы полной. Украинский МИД лишь подогревал и без того непростую ситуацию в регионе заявлениями, содержащими обвинения в адрес Приднестровья, в частности в том, что здесь производится подготовка «пророссийских боевиков» для вторжения в Одесскую область Украины.
Соответствующее заявление было официально озвучено 27 марта 2014 г. на уровне Совета национальной безопасности и обороны Украины. Предложения приднестровской стороны обсудить вопросы, связанные с «концентрацией в Приднестровье вооруженных формирований» для якобы «нападения на Украину», не нашли отклика. Представители Украины намеренно уклонялись от контактов и предложений Тирасполя исследовать соответствующие районы ПМР с тем, чтобы убедиться в необоснованности украинских обвинений.
В марте 2014 г. информационное поле было перенасыщенным: сообщения пресс-службы КГБ ПМР о сбитом украинском разведывательном БЛА и информация о возможной принадлежности последнего Генштабу ВС Украины или сторонникам движения «Правый сектор»; украинская операция «Рубеж» с целью усиления контроля над приднестровско-украинским участком границы и установка на дорогах 13 блокпостов; проведение приднестровскими силовиками учений «по усмирению агрессивно настроенной толпы на границе»; задержание Службой безопасности Украины (СБУ) офицера КГБ ПМР по подозрению в шпионаже с последующей выдачей Молдове, сообщения в украинских СМИ о задержании в Одесской области диверсионной группы, заброшенной с территории ПМР и т.д.
Власти Молдовы в лице Службы информации и безопасности поддержали позицию Украины, заявив, что со стороны Приднестровья могут быть провокации, угрожающие безопасности Украины и Молдовы. Интенсивность украинско-российского «информационного противостояния» в рамках приднестровской тематики с тех пор остается достаточно высокой. Наиболее яркими информационными поводами стали заявления лидеров Украины и Румынии о «размораживании» приднестровского конфликта, усилия Киева и Кишинева по дальнейшему блокированию приднестровского импорта и экспорта, сообщения о заброске на территорию ПМР РДГ в составе американской ЧВК и, конечно, сообщения о денонсации Верховной Радой Украины 21 мая 2015 г. российско-украинского договора о транзите российских войск и грузов в Приднестровье (вместе с четырьмя другими соглашениями в военной сфере). Последнее ознаменовало новый этап в процессе обострения ситуации вокруг Приднестровья.
Таким образом, Украина, не располагая политическими инструментами, которые позволили бы принудить Россию к выведению своего контингент из Приднестровья, пытается «запереть» российских миротворцев в Зоне безопасности и оставить их без снабжения, что, в свою очередь, приведет к необходимости вывода миротворческого контингента.
Напомним, по данным на конец 2014 г., мир в Зоне безопасности на Днестре поддерживают Совместные миротворческие силы, которые состоят из воинских контингентов России (402 военнослужащих), Молдовы (355 военнослужащих), Приднестровья (492 военнослужащих) и группы военных наблюдателей Украины в составе 10 офицеров. Также на территории присутствует Ограниченная группа российских войск (ОГРВ) в составе примерно 1100 человек. Порядка 2/3 указанных контингентов с российской стороны составляют местные жители, имеющие российское гражданство.
Наряду с фактами насилия и дискриминации по отношению к жителям Приднестровья со стороны новых украинских властей и экстремистских группировок, Киев демонстрирует готовность разрушить тот хрупкий баланс сил и стабильность в регионе, достигнутые усилиями прежде всего Российской Федерации. Речь идет о поддержке Киевом политической линии Молдовы, целью которой является вывод российских миротворцев из региона, против чего, в свою очередь, выступает Приднестровье, видя в российском присутствии единственный гарант мира и безопасности.
Позиция Киева категорически противоречит статусу гаранта в процессе мирного урегулирования приднестровского конфликта и посредника в переговорах. Если еще полгода-год назад Тирасполь и Москва надеялись, что Киев как участник переговорного формата «5+2» ограничится дипломатической поддержкой инициатив Кишинева и участием в миссии EUBAM, целью которой является «обустройство приднестровского участка молдово-украинской границы», то майский демарш Киева показал, что нынешние власти Украины готовы пойти до конца в решении приднестровского вопроса по тому сценарию, который западная коалиция находит приемлемым. То есть Украина полностью дискредитировала себя как посредник, не просто встав на сторону одного из участников конфликта, но и реализуя здесь интересы внерегиональных игроков.
Более того, в контексте украинского кризиса и российско-украинского противостояния в информационном поле Киев воспринимает Приднестровье как «второй российско-украинский фронт», Кишинев также склонен рассматривать Приднестровье в качестве «прифронтовой зоны». Это кардинально сужает возможности переговорного процесса, который и без того практически остановлен.
Буксует и работа основного инструмента контроля над ситуацией в зоне безопасности. Объединенная контрольная комиссия (ОКК), деятельность которой регламентирована Соглашением о принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова (1992 г.), с июня 2014 г. практически не работает. Молдова заблокировала работу Комиссии – последняя лишена возможности принимать еженедельные доклады Объединенного военного командования (ОВК) о ситуации в Зоне безопасности и, в частности, обсудить причины, по которым РМ блокирует выезды военных наблюдателей в Зону безопасности. Объективных причин для блокирования работы Комиссии нет: вопрос, связанный со свободой передвижения людей, товаров и грузов в Зоне безопасности, на разрешении которого настаивает Молдова, находится вне зоны компетенции ОКК.
Особенно много вопросов вызывает позиция ОБСЕ, наблюдатели которой входят в состав ОКК. Можно предположить, что игнорирование ОКК ОБСЕ является результатом согласованных действий украинской и молдавской сторон с миссией ОБСЕ в регионе. Примечательно, что в день запланированного экстренного заседания ОКК, 26 сентября 2014 г. (которое так и не состоялось по причине неявки делегаций от Молдовы, Украины и ОБСЕ в нарушение регламента работы ОКК), министр иностранных дел Молдовы Наталья Герман с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН призвала Россию вывести своих миротворцев из Приднестровья с тем, чтобы их заменила международная гражданская миссия. Министр пояснила, что молдавская сторона считает присутствие российских миротворцев препятствием окончательному урегулированию.
Важно учитывать, что за последние годы позиция Кишинева относительно модели урегулирования не изменилась: рассматривается единственный вариант – политическое решение на основе соблюдения территориальной целостности Молдовы. Что касается международной гражданской миссии, которая, по мнению официального Кишинева, должна прийти на смену российским миротворцам, то она должна будет функционировать под эгидой ОБСЕ. Это объясняет поведение миссии ОБСЕ по отношению к ОКК, и его можно квалифицировать как отсутствие нейтралитета со стороны Организации.
В свою очередь, Приднестровье и Россия рассматривают попытки Украины и Молдовы «выдавить» российских миротворцев из региона как недружественные акции, подрывающие устои миротворческой операции, уникальной по своему характеру и одной из самых результативных в мире.
Попытки ликвидировать российское военное присутствие в Приднестровье сопровождаются усилением «экономической блокады» республики, зажатой между территориями Украины и Молдовы, не имеющей выхода к морю. В этом смысле Приднестровье, экономика которого носит экспортоориентированный характер, полностью зависит от политической воли двух своих крайне недружественно настроенных соседей и их западных покровителей. Серьезные трудности с экспортом ПМР начала испытывать в 2006 г., далее следовали периоды то ослабления экономического давления, то его усиления. Особенно нелегко приднестровским производителям пришлось с началом внутриполитического кризиса на Украине в конце 2013 г. и приходом к власти президента Порошенко, развязавшего гражданскую войну на юго-востоке Украины.
С начала 2014 г. наблюдается синхронизация действий Кишинева и Киева по «экономическому удушению» Приднестровья. Ранее Молдова и Украина действовали преимущественно такими инструментами, как пограничный контроль и таможня (прежде всего для экспортных потоков). Так, в ноябре 2014 г. был подписан протокол между администрацией Государственной пограничной службы Украины и Департаментом пограничной полиции МВД Молдовы об обмене статистической и аналитической информацией. Протокол предусматривает обмен информацией с целью координации мер «по предотвращению незаконного перемещения через государственную границу лиц, транспортных средств, грузов и другого имущества».
А уже в марте 2015 г., власти Молдовы усилили давление на экономических агентов Приднестровья путем заведения уголовных дел. Задержанные на границе грузы подвергаются аресту и изъятию в пользу государства в качестве «возмещения ущерба, нанесенного контрабандистами». Таким образом, импорт продукции и продовольствия для внутреннего потребления и для использования в качестве производственного сырья классифицируется Кишиневом как «незаконная предпринимательская деятельность» и «контрабанда». Попытки переподчинения импорта, предпринимаемые Кишиневом, преследуют все ту же цель – вернуть Приднестровье в таможенное пространство Молдовы.
Одновременно с этим Кишинев предпринял усилия по «географической» переориентации грузовых потоков, идущих через Украину в Приднестровье. И Киев эти действия, естественно, поддержал: Кабинет министров Украины постановлением №117 от 18 марта исключил с мая 2015 г. таможенные пункты пропуска «Кучурган» и «Платоново», расположенные на приднестровско-украинской границе, из перечня пунктов для автомобильного и железнодорожного сообщения, через которые разрешено провозить подакцизные товары. Таким образом, Киев перенаправляет все товарные потоки на территорию Приднестровья через территорию Молдовы.
Эксперты полагают, что следующим шагом может стать обложение приднестровского импорта и экспорта таможенными пошлинами в пользу государственного бюджета Молдовы из расчета, что приднестровский бизнес не выдержит двойного налогообложения – со стороны Молдовы и со стороны Приднестровья.
Столь мощное внешнее экономическое и политическое давление на республику, ставшее причиной кризисных явлений в экономике ПМР и резкого падения уровня жизни в республике, сопровождается информационными диверсиями в виде создания так называемых идеологических вирусов типа «приднестровские пророссийские сепаратисты», распространяемых через СМИ. «Носителями» этих «вирусов» становятся не только жители Украины и Молдовы, но и отчасти украинское и молдавское население Приднестровья. Последствия таких информационных атак плачевны: нарастает напряженность в приграничных районах, рвутся связи между родственниками, проживающими в Приднестровье и на Украине, население ПМР, помня события войны 1992 г., чувствует тревогу и опасения начала военных действий. Опасения эти усугубились после назначения Михаила Саакашвили губернатором соседней Одесской области.
Российское общество не остается в стороне от событий в регионе. На федеральных телеканалах и в прессе прошла волна сюжетов и статей об осложняющейся ситуации в Приднестровье, оказавшемся во враждебном окружении. Вероятно, готовится информационный фон для артикулирования реакции российских властей на демарш Киева.
Экспертное сообщество в целом на данном этапе не склонно рассматривать вариант вывода российской группировки из Приднестровья и предлагает различные варианты решения проблемы ее снабжения. В частности, эксперты указывают на возможность перебрасывать людей и грузы по воздуху на аэродром в Тирасполе (это станет актуальным, когда Кишинев откажется принимать их на своей территории, сейчас это делается с уведомлением за месяц).
Киев уже успел заявить, что попытки российских бортов провозить грузы и людей для обеспечения миротворческой операции будут пресекаться с помощью ЗРК С-300ПС, базирующихся в Одесской области. Однако в реальности попытка сбить российский военно-транспортный самолет станет равноценна объявлению войны. Вопрос о том, отважится ли на это Киев, пока остается открытым.
Немаловажен и геополитический контекст событий, разворачивающихся в регионе. С 2009 г. с приходом к власти оппозиции Молдова все активнее сближается с НАТО. В 2011 г. министр обороны Виталий Маринуца заявил, что «нейтралитет для Молдовы затратен, а вхождение в военный блок гарантирует поддержку партнеров». В октябре 2012 г. президент РМ Николай Тимофти на встрече с пятью послами стран-членов НАТО договорились об углублении сотрудничества Молдовы с Североатлантическим альянсом.
А уже летом 2013 г. Молдова подписала договор о военном сотрудничестве с Румынией, в соответствии с которым было начато объединение вооруженных сил двух стран. Этот договор предусматривает, в частности, «организацию совместного командования», то есть подчинение Вооруженных Сил Молдовы Генштабу Румынии, а через него – командованию НАТО. В феврале 2014 г. молдавский контингент в составе 40 военнослужащих впервые принял участие в миротворческой операции НАТО в Косово. А уже в разгар украинского кризиса в марте 2014 г. посол Украины в Румынии Теофил Бауэр заявил румынскому государственному информационному агентству Agerpres, что «нынешние события вокруг Крыма являются дополнительным аргументом в пользу скорейшего решения приднестровской проблемы».
Наряду с другими геополитическими игроками, США не оставляют без внимания приднестровскую проблематику. 3 июля 2014 г. Сенат США принял во втором чтении Закон США №2277 «Акт о предотвращении агрессии со стороны России 2014» (Russian Aggression Prevention Act of 2014). Украине, Грузии и Молдове был предоставлен статус союзников США. Таким образом, Вашингтон в одностороннем порядке, без согласия других стран-членов НАТО, взял под свою опеку ряд восточноевропейских стран, не входящих в НАТО и втянутых в неурегулированные территориальные конфликты.
11 июля 2014 г. была обнародована совместная декларации, принятая по инициативе конгрессмена Джозефа Питтса, председателя «Политической группы поддержки Молдовы» при американском Конгрессе (Congressional Moldova Caucus). В документе указывалось, что «присутствие российских Вооруженных Сил в Приднестровском районе Молдавии является явным нарушением суверенитета Молдавии». А уже 25 июля Сенат США единогласно принял резолюцию SR-500 о поддержке «территориальной целостности» Молдавии и осуждении «давления» России на Кишинев. России рекомендуется «воздержаться от экономического давления на Республику Молдова, прекратить поддержку сепаратистских движений на территории РМ и выполнять взятые ранее обязательства о выводе воинских контингентов и вооружений с международно признанной территории Республики Молдова».
Спустя буквально два дня, 27 июля, молдавский политик и бизнесмен Виктор Шелин в своем заявлении подтвердил информацию о прибытии в Молдову контингента офицеров ВС США, которые во всех воинских частях и на полигонах осуществляют подготовку молдавских офицеров и солдат к реальным боевым действиям.
Повышенное внимание государств, прямо не участвующих в урегулировании приднестровской проблемы, свидетельствует о том, что регион становится важным элементом глобальной борьбы крупных геополитических сил. Для региона это априори сопряжено с серьезными рисками. Учитывая низкий уровень договороспособности нынешних политических элит Кишинева и Киева, пристрастность ОБСЕ, Тирасполь вынужден апеллировать к России как к единственному реальному гаранту безопасности в регионе.
С точки зрения геополитики, действия Киева в отношении Приднестровья полностью вписываются в стратегию втягивания России в войну, что крайне выгодно американским корпорациям, их лоббистам, части американского истэблишмента. Назначение Саакашвили, который самое пристальное внимание будет уделять Одесскому порту и инфраструктуре в направлении Приднестровья, – лишнее тому подтверждение. Казалось, история с планировавшейся операцией «прорубания коридора в Приднестровье» ушла в прошлое с трагическими событиями в Одессе 2 мая прошлого года. Однако грядущая гуманитарная катастрофа в Приднестровье, вызванная политикой Кишинева и Киева, может реанимировать этот проект.
Все понимают, что ситуация вокруг непризнанной республики не улучшится, пока в соседних государствах у власти находятся сторонники нынешнего политического курса. Любой инцидент: будь то сбитый российский борт с грузом для миротворцев или провокация в отношении жителей Приднестровья – граждан России – может привести к повторению «юго-осетинского сценария».
Второй вариант, попытки реализовать который наблюдаются с конца мая 2015 г., заключается в экономическом торге с Молдовой (с Украиной диалог бесперспективен, а то и вовсе невозможен), подписавшей соглашение об ассоциации с ЕС. Скоро начнется сбор урожая и молдавские производители как всегда с удивлением обнаружат, что власти не обеспечили им возможность сбыта продукции в алчущую молдавских фруктов Европу… Речь идет об ослаблении режима запрета на ввоз и реализацию продуктов сельского хозяйства Молдовы на российском рынке.
Кроме того, у Москвы есть еще один козырь, который может быть использован в крайнем случае – ужесточение миграционной политики в отношении молдавских трудовых мигрантов, что может самым негативным способом сказаться на и без того непростой внутриполитической ситуации в Молдове.
Таким образом, пока наиболее вероятным видится сценарий, при котором России удастся частично разрешить возникшую острую ситуацию вокруг Приднестровья, используя лишь экономический инструментарий. Но при этом все понимают, что это может дать лишь временный эффект.
И, наконец, нужно также понимать, что времени для решения приднестровского вопроса осталось не так уж много. Льготный режим автономных торговых преференций (АТП) для приднестровского экспорта, введенный в марте 2008 г. Европейским союзом, будет сохранен до конца 2015 г., и тогда Приднестровью необходимо будет определиться – либо ПМР входит в ЗСТ РМ-ЕС, либо платит пошлины такого размера, что приднестровские товары становятся неконкурентоспособными на европейском рынке, что повлечет неминуемое падение экспорта и соответствующие экономические проблемы в ПМР.
1 января 2015 г. истекло действие пролонгированного ПМР и РМ 23 сентября 2013 г. протокольного решения «О принципах возобновления полноценного грузового железнодорожного сообщения через территорию Приднестровья» от 30 марта 2012 г. Если бы данное соглашение очередной раз не было бы пролонгировано, Приднестровье вновь оказалось бы в ситуации железнодорожной блокады с дальнейшими негативными последствиями для его экономики (хотя большие потери понесла бы именно Молдова, действительно нуждающаяся в работе этого инфраструктурного направления). Лишь 14 марта 2015 г. в рамках встречи президента ПМР Евгения Шевчука и премьер-министра нового правительства РМ Кирилла Габурича удалось договориться о продлении действия протокола о грузовом железнодорожном сообщении через территорию Приднестровья до конца 2016 г.
Итак, ситуация в регионе свидетельствует о появлении новых вызовов и угроз. Наряду с пылающими юго-восточными областями Украины, может образоваться еще одна «горячая точка» – в Приднестровье. Однако конфигурация конфликта будет иной, нежели в 1992 г. Ситуация по периметру границ непризнанной ПМР может обостриться независимо от присутствия в зоне безопасности российских миротворцев. Однако положительное решение по вопросу их вывода неизбежно привело бы к попыткам насильственной реинтеграции Приднестровья в состав Молдовы.
Интересны варианты возможного участия региональных игроков в возможном конфликте. Есть основания полагать, что Румыния, занимающая активную позицию в приднестровском вопросе, едва ли будет открыто участвовать в конфликте по причине отсутствия «отмашки» из Берлина, скорее всего, ограничится политической и дипломатической поддержкой и, конечно, как это было в 1992 г. – добровольцами.
То же самое касается Польши (которая, кстати, уже поставила Кишиневу 40 танков). С высокой степенью вероятности можно предполагать, что атака на Приднестровье будет осуществляться «частниками» (будь то ЧВК или группы боевиков типа «Правый сектор»), что в целом вписывается в формат гибридных войн и что, безусловно, затруднит процесс разрешения новой кризисной ситуации в регионе. Не будем забывать, что Россия, политически и дипломатически поддерживающая Тирасполь, всячески избегает втягивания себя в региональную войну…
Что касается формата переговорного процесса по приднестровскому урегулированию, то в свете украинского кризиса он неизбежно будет корректироваться. Так, Украина при нынешней линии поведения нового правительства рискует окончательно утратить статус участника переговоров по приднестровскому урегулированию и статус гаранта, более того – стать одной из сторон регионального конфликта, что полностью меняет его конфигурацию, а соответственно потребуется и корректировка подходов к решению и/или урегулированию конфликта.
Это в принципе изменит весь расклад сил в регионе, спровоцирует активность Румынии, и, конечно, внерегиональных игроков, то есть конфликт может существенно разрастись. И не только вширь, но и вглубь – учитывая огромное количество региональных противоречий и аномальную ситуацию с доступом к обычным вооружениям, чему активно потворствуют нынешнее киевское руководство и их «доноры» в лице США и других стран-членов НАТО. Задействование ими в регионе своих специалистов по кризисным ситуациям фактически является прямым участием в конфликте, причем не только в качестве направляющей, но и военной силы.
В заключение остается лишь добавить, что в ситуации, когда весь переговорный процесс подвергается серьезнейшему напряжению, не может быть и речи о смене формата миротворческой операции на Днестре.
/Наталья ХАРИТОНОВА, кандидат исторических наук, oborona.ru/