Подводный флот США имеет превосходство даже у наших берегов

ВМФ РФ не имеет эффективных стационарных и позиционных систем контроля подводной обстановки, особенно в дальней морской зоне, а также испытывает недостаток маневренных противолодочных сил. А вот ВМС США, располагая таковыми, получили возможность отслеживать наши подводные лодки на большей части океанских и морских ТВД.

Борьба с подводными лодками вероятного противника – одна из ключевых сфер деятельности российского ВМФ. Она состоит из решения ряда важнейших задач. В военное время первой из них является уничтожение ракетных атомных подводных лодок противника с баллистическими ракетами (ПЛАРБ). Вторая – обеспечение защиты своих ракетных подводных крейсеров стратегического назначения (РПКСН) от субмарин противника.

В связи с оснащением многоцелевых подводных лодок иностранных государств стратегическими КР большой дальности в ядерном и обычном снаряжении с началом боевых действий необходимо их уничтожение в районах применения ракет и на маршрутах развертывания. Важнейшей задачей остается уничтожение подводных лодок в районах их боевого применения против соединений надводных кораблей ВМФ РФ, а также морских и океанских коммуникаций. Никто не отменит и борьбу с подводными лодками противника в операционных зонах военно-морских баз и пунктов базирования.

Наконец, необходимо решать весь круг задач непосредственного противолодочного охранения соединений надводных кораблей, транспортных и иных судов, а также наших подводных лодок как на маршрутах развертывания (зонах морских и океанских коммуникаций), так и в районах боевого предназначения.

Американская ПЛАРБ типа «Огайо»

В мирное время основные противолодочные задачи носят разведывательный характер. Прежде всего, это выявление районов боевого патрулирования, обнаружение ПЛАРБ иностранных государств, в первую очередь американских, и слежение за ними, а также определение системы оперативного обеспечения их деятельности.

Другой важной задачей нашего флота в мирное время является выявление районов боевого применения многоцелевых подводных лодок противника. Это важно для организации их уничтожения с началом войны и обеспечения боевой устойчивости наших стратегических ракетоносцев, а также подлодок других классов и соединений надводных кораблей, не связанных с решением противолодочных задач.

Потенциально объектами противолодочных действий нашего ВМФ могут быть подводные лодки тех государств, которые входят в состав конкурирующих с Россией блоков, имеющих к нашей стране определенные претензии, а также их союзников. Это, прежде всего, страны НАТО, а также союзники США в зоне Тихого океана, в первую очередь Япония. Общий подводный флот этих стран насчитывает около 20 ПЛАРБ и более 150 единиц многоцелевых атомных и неатомных подводных лодок.

Подводные орды

Наибольшую угрозу представляют 14 американских ПЛАРБ типа «Огайо». Несмотря на почтенный возраст, это вполне современные боевые корабли, имеющие достойное радиоэлектронное вооружение (особенно ГАК AN/BQQ-5) и весьма низкую шумность, превосходя по этому показателю остальные ПЛАРБ западного мира.

Имея ракеты «Трайдент-2» с дальностью стрельбы около 12 000 км, эти подлодки решают задачу создания ракетно-ядерной угрозы России, действуя вблизи своего побережья. Их вероятные районы боевого патрулирования располагаются, судя по материалам открытой печати и анализу географии возможных районов боевого применения, в северо-западной части Атлантики и северо-восточной части Тихого океана. Вероятнее всего, они будут действовать в зонах, контролируемых системой SOSUS. Хотя отдельные ее станции в настоящее время и законсервированы, с началом боевых действий их тоже приведут в действие.

Воздушное пространство над районами боевого патрулирования и на маршрутах движения наверняка будет контролироваться самолетами AWACS. Защита этих кораблей, как можно предположить, станет строиться на зональном принципе с приоритетом противолодочной и противовоздушной обороны. Общая площадь возможных районов боевого патрулирования на каждом из океанских ТВД превысит 300 или даже 500 тысяч квадратных миль.

Многоцелевая атомная подлодка типа «Лос-Анджелес»

Из числа многоцелевых атомных подводных лодок основную угрозу для России также будут представлять американские. Сегодня это 44 корабля типа «Лос-Анджелес», 3 – «Сивулф» и 11 – «Вирджиния». В дальнейшем количество первых может сократиться до 22, а третьих – возрасти до 22–23 единиц. Располагая 12 КР типа «Томагавк», они способны наносить удары на глубину до 1000 км от побережья ракетами в обычном оснащении, а в ядерном – до 2000 км и более.

Наличие ракетного вооружения (помимо «Томагавков» эти корабли располагают 4–8 ПКР «Гарпун», запускаемыми из торпедных аппаратов) и эффективных дальнобойных торпед Mk-48 последних модификаций делает эти лодки весьма опасным противником для надводных сил российского флота. Районами их боевого предназначения при действиях против России, очевидно, станут Норвежское, Баренцево и Карское, Берингово, Охотское и Японское моря, а также восточная часть Тихого океана, прилегающая к Японии.

Общая площадь районов боевого применения американских многоцелевых подводных лодок (на основе анализа их задач и особенностей геофизики) может быть оценена в районах Баренцева и Карского морей в 120–180 тысяч квадратных миль, в Норвежском – в 200–250 тысяч, в Беринговом – в 120–170 тысяч, в Охотском – 80–100 тысяч, в Японском – 60–70 тысяч и до 250 тысяч квадратных миль в указанной выше части Тихого океана.

В морской зоне Атлантического океана против России могут использоваться британские и французские многоцелевые подводные лодки. Однако их боевые возможности существенно уступают американским аналогам как по показателям скрытности, так и по поисковым и ударным возможностям.

В Баренцевом, Карском и Охотском морях эти подводные силы будут действовать вне зон эффективной поддержки наземных систем разведки (прежде всего SOSUS) и других сил своих ВМС. В других районах, которые в той или иной степени контролируются системой SOSUS и радиолокационным полем ПВО, они, очевидно, станут работать в тесном взаимодействии с другими родами сил своих флотов и видов вооруженных сил, которые смогут эффективно противодействовать противолодочным силам нашего ВМФ.

Мы в тельняшках, но нас мало

Что может противопоставить наш флот вероятному подводному противнику? Прежде всего, это многоцелевая ПЛА проекта 885, 11 ПЛА проекта 971 и четыре ПЛА проектов 945 и 945А. Четыре ПЛА проекта 671РТМК считаются устаревшими и в ближайшей перспективе планируется их вывод из состава ВМФ. Поэтому их учет не имеет смысла.

Новейшая многоцелевая ПЛА проекта 885 «Ясень» обладает наивысшими возможностями по борьбе с лодками противника. Из 16 современных ПЛА 12 входят в состав Северного флота, а остальные – в Тихоокеанский. Однако далеко не все эти корабли будут привлекаться к решению противолодочных задач. Часть сил необходимо выделить для действий в составе группировок ударных сил для разгрома крупных надводных соединений противника – минимум две (а то и три) на каждом из флотов. ПЛА проекта 885 вряд ли будет привлекаться к решению противолодочных задач, если учесть ее высокую боевую ценность как ударного корабля.

Многоцелевая ПЛА проекта 885 «Ясень»

НПЛ в составе нашего флота насчитывается 20 единиц, основную часть которых (16) составляют корабли проекта 877, вполне отвечающие современным требованиям. Из них в составе Тихоокеанского флота имеется 8 единиц, Северного – 7, Черноморского – 3 и Балтийского – 2. Предположительно все они будут использоваться для решения противолодочных задач в системе обороны РПКСН, районов базирования сил флота и морских коммуникаций в прилегающих к нашему побережью акваториях.

Из числа надводных кораблей для решения противолодочных задач в ближней морской зоне могут быть привлечены до трех (в перспективе – до восьми) корветов проекта 20380, около 25 МПК проекта 1124 и его модификации. В дальней морской зоне возможно использование для борьбы с подводными лодками не более четырех БПК проекта 1155 (1155.1) и двух-трех фрегатов проекта 22350. Из них на Балтийском флоте – четыре корвета и три МПК, на Черноморском – восемь МПК, на Северном – два БПК и шесть МПК, на Тихоокеанском – два БПК и восемь МПК.

Из состава морской авиации на СФ вести борьбу с подводным противником смогут три самолета Ту-142М и около 10 Ил-38, порядка 20 вертолетов ПЛО Ка-27 корабельного базирования будут решать задачи обороны авианесущего соединения. В составе ТОФа семь-восемь Ту-142М, до 10 Ил-38 и около 20 Ка-27пл. Самостоятельно способны вести поиск современных малошумных подводных лодок в удаленных районах только самолеты Ту-142М и модернизированные Ил-38Н. В прибрежной зоне – вертолеты Ка-27 с использованием ОГАС.

Тактика булавочных уколов

Что можно сделать имеющимися силами в борьбе с подводной опасностью? Сначала обратим внимание на наиболее серьезную угрозу – ПЛАРБ вероятного противника, прежде всего американские. Для борьбы с ними СФ может выставить три самолета Ту-142М и максимум шесть-семь ПЛА проектов 971 и 945. При этом ежесуточно реально выполнение не более одного-двух самолетовылетов Ту-142М при нахождении в районе поиска в течение двух-трех часов.

Если учесть, что американские ПЛАРБ, как правило, действуют в зоне наблюдения SOSUS, несмотря на значительно сниженную дальность обнаружения наших новых ПЛА этой системой, при наличии в районах маневренных сил зональной ПЛО (особенно базовой патрульной авиации – БПА) их длительное пребывание в районе поиска в конечном итоге приведет к обнаружению и выводу из района их действий ПЛАРБ. Исходя из этого даже в мирное время за несколько дней поисковых действий вся группировка сможет обнаружить хотя бы одну ПЛАРБ из четырех-пяти находящихся на патрулировании с вероятностью не более пяти процентов.

В военное время действия авиации просто исключены – район маневрирования ПЛАРБ контролируется AWACS и противолодочные самолеты будут уничтожены силами ИА еще до подхода к району поиска. А нашим ПЛА предстоит действовать в условиях мощного противодействия сил зональной ПЛО. В этих условиях за первые шесть-семь суток ведения боевых действий практически все выделенные для поиска ПЛА будут уничтожены, а вероятность поражения хотя бы одной ПЛАРБ не превысит двух-трех процентов.

На Тихом океане ситуация аналогична. То есть решать задачу борьбы с ПЛАРБ наш флот абсолютно неспособен. А значит, вообще нецелесообразно выделять силы на эту задачу.

Что же можно сделать с многоцелевыми ПЛА вероятного противника? Если рассматривать районы дальней морской зоны, контролируемые системой SOSUS и иными средствами зональной ПЛО и ПВО (это Норвежское, Берингово, Японское моря и районы Тихого океана, прилегающие к Японии с востока), то так же, как в ситуации с ПЛАРБ, практически ничего.

В районах Баренцева, Карского и Охотского морей за пределами 150–200-мильной зоны от побережья возможности борьбы с ПЛА противника существенно возрастают. Здесь основными задачами противолодочных сил станет уничтожение ПЛА в районах пуска КРБД по нашим наземным объектам.

Исходя из располагаемого ресурса можно создать группировку противолодочных сил на СФ в составе двух-трех ПЛА проекта 971 (945), трех Ту-142М и одной РПУГ из двух БПК проекта 1155, действующих при поддержке пяти – восьми Ил-38. Поисковые возможности такой группировки обеспечивают в мирное время обнаружение в течении трех – пяти суток порядка одной-двух американских подводных лодок из нескольких развернутых в этом районе. Судя по открытым данным, группировка сможет осуществлять за ними слежение до четырех-пяти часов (во всяком случае, именно столько, по данным СМИ, наши противолодочные силы вели обнаруженную вблизи наших территориальных вод американскую ПЛА в 2013 году).

Соответственно с началом боевых действий вероятность уничтожения хотя бы одной из развернутых в этом районе ПЛА противника составит не более 10–15 процентов. Основную часть имеющихся КРБД в обычном снаряжении ПЛА США израсходуют в течении первых суток-двух при воздушной наступательной операции. За это время группировка наших противолодочных сил сможет уничтожить не более одной ПЛА из 8–10 развернутых в этом районе.

То есть предотвратить ракетный удар по нашей территории с ПЛА противника наши противолодочные силы не смогут. В целом за 4–5 суток такая группировка уничтожит одну-две ПЛА противника (10–25%), потеряв до половины своего корабельного состава и практически утратив боеспособность. То есть задача разгрома группировки противника решена не будет.

В 150–200-мильной зоне появляется возможность нарастить численность противолодочных сил до уровня, когда они смогут, пусть и в весьма ограниченном объеме, решать задачи борьбы с подводными лодками противника. При этом потери могут оказаться весьма существенными. После 10–12 суток ведения боевых действий вероятна утрата ими своей боеспособности.

Из проведенного анализа следует, что в настоящее время наш ВМФ неспособен с необходимой эффективностью вести борьбу с подводной угрозой. Основной причиной этого является отсутствие эффективных стационарных и позиционных систем контроля подводной обстановки, особенно в дальней морской зоне, а также недостаток маневренных противолодочных сил. Располагая таковыми, ВМС США имеют возможность с хорошей эффективностью контролировать подводные лодки нашего флота на большей части океанских и морских ТВД.

/Константин Сивков, доктор военных наук, vpk-news.ru/