В Военно-воздушных силах так и не решили, к чему готовиться России — к «большой» войне или к локальной. Вице-премьер Дмитрий Рогозин сообщил, что следует срочно приступить к восстановлению на нижегородском авиазаводе «Сокол» производства сверхзвуковых истребителей-перехватчиков дальнего радиуса действия МиГ-31 (такое производство было остановлено на «Соколе» ровно 20 лет назад – в 1994 году).
Д.Рогозин назвал МиГ-31 уникальным и не имеющим себе равных самолетом, обладающим к тому же, немалыми модернизационными перспективами. По мнению вице-премьера, эта машина послужит «совершенно точно еще лет пятнадцать в самых разных и новых вариантах, отвечающих современным формам вооруженной борьбы».
Сколько реанимация поточных линий на «Соколе» и у его смежников будет стоить? По мнению руководства ОАО РCK «МиГ», для восстановления полноценного производства перехватчиков стране придется раскошелиться не менее, чем на 50 миллиардов рублей.
Предположим, деньги в бюджете найдутся. А что будет с нашим небом, когда минуют и эти пятнадцать лет? На сей счет спустя пару дней после Рогозина разоткровенничался главнокомандующий Военно-Воздушными силами РФ генерал-полковник Виктор Бондарев. По его словам, через три года Россия приступит к научно-исследовательским работам по созданию перспективного авиационного комплекса дальнего перехвата, который заменит нынешний истребитель-перехватчик МиГ-31.
По мнению главкома, базой для проектирования новой машины может послужить фронтовой истребитель пятого поколения Т-50, испытания которого уже идут вовсю. Принципиально новый самолет, надеется генерал Бондарев, ВВС России получат к 2025 году.
Что, собственно, происходит? Откуда такой пожар, если целых два десятилетия о таких, оказывается, замечательных и незаменимых МиГ-31 никто особенно и не вспоминал? Более того, оставшиеся в строю машины утилизаторы из Минобороны пилили столь увлеченно, что из выпущенных к 1994 году примерно 500 самолетов этого типа, по данным на прошлое лето, в строю осталось всего 122 боевые машины.
Бардак творился такой, что все на том же «Соколе» в 2009 году вдруг обнаружилось отсутствие сразу четырех резервных истребителей-перехватчиков (правда, без двигателей и вооружения). Оказалось, их в 2007 году ушлый чиновник из Госрезерва продал сам себе по 153 рубля за штуку. А затем отправил за рубеж за 3 миллиона рублей. За что в 2011 году был осужден на 11 лет лишения свободы.
И вот теперь выясняется, что судьбой оставшихся МиГ-31 разом озаботилось едва ли не все высшее политическое и военное руководство страны. Оно, руководство, решило никаких денег не жалеть, чтобы этих самолетов стало у нас побольше. Что случилось-то?
А случилось, думается, запоздалое осознание, что большая война против России – не такая уж и фантастика, как считалось все последние десятилетия. Скажем, по высказанному минувшим летом мнению председателя Комитета Госдумы по обороне адмирала Владимира Комоедова, «уже в ближайшие 3-4 года резко возрастет вероятность большой войны за обладание природными ресурсами». И Россия с ее неисчерпаемыми богатствами, но необъятными и почти ничем не прикрытыми границами – слишком соблазнительная мишень. Ну, а нынешние события на Украине придали теме особую остроту и актуальность.
Главная наша прореха – Арктика. В советские времена 22600 километров наших заполярных границ прикрывали две могучие армии ПВО — 14-я (Новосибирская) и 10-я (Архангельская). Множество аэродромов, сотни зенитно-ракетных дивизионов и радиотехнических рот. Ничего не осталось от тех армий после безостановочных и бездумных наших военных «реформ». Почти сплошная дыра в небе.
Другая примерно такая же – на Дальнем Востоке. Что и когда через них пролетит – не узнаем, пока на голову не свалится.
Но как начинаются современные большие (да и многие локальные) войны? Как правило – в виде воздушно-космических операций. Это когда внезапно «слепнет» противовоздушная оборона страны, а на головы граждан, на заводы, мосты, электростанции, железнодорожные станции, порты, пункты связи и управления, аэродромы с неба начинают сыпаться высокоточные крылатые ракеты. Те, которые стартовав с бортов надводных и подводных ракетных крейсеров, а также из-под крыла бомбардировщиков и пролетев тысячи километров, способны попадать в заранее выбранную форточку.
Спасти от такой напасти могут современные средства ПВО. Такие, как зенитно-ракетные системы С-400 «Триумф» или прикрывающие их позиции зенитные ракетно-пушечные комплексы «Панцирь-С1». Но их у нас так мало (как и С-300 различных модификаций), что дай Бог прикрыть хотя бы самые важные объекты. И потому, в отличие от времен СССР, ПВО России носит не сплошной, а очаговый характер.
Однако спасать ситуацию как-то нужно. Вот тут-то год назад и вспомнили, наконец, о МиГ-31. Потому что это действительно уникальная машина. Предназначена для перехвата и уничтожения воздушных целей на предельно малых, малых, средних и больших высотах, днем и ночью, в простых и сложных метеоусловиях, при применении противником активных и пассивных радиолокационных помех, а также ложных тепловых целей.
Прожорлива (10 тонн топлива на час полета), но необычайно стремительна – скорость до 3000 км/ч, на 600 км/ч больше, чем у знаменитого Су-27 и американского истребителя 5-го поколения «Раптор». Рабочий потолок в 20-22 километра позволяет сбивать цели в ближнем космосе и даже выводить на орбиту небольшие противоспутники.
Воздушные цели этот самолет умеет поражать на дальности до 300 километров. Бортовой радиолокационный комплекс МиГ-31БМ способен одновременно сопровождать до десяти воздушных целей, шесть из которых можно тут же обстрелять ракетами Р-33С или Р-37.
А главное – в полете Миг-31 способен по каналам шифрованной связи обмениваться с другими самолетами, летящими на удалении до 200 километров, радиолокационной информацией. И наводить на цель любой их них. Поэтому группа из четырех истребителей-перехватчиков надежно защищает от средств воздушного нападения полосу шириной 800-900 километров по фронту. Мало того. Обнаруживать цель может один МиГ-31, а атаковать по его данным – другой. Поэтому противнику трудно определить, с какого направления ждать атаки.
Больше никому в мире такое не под силу. И именно поэтому сегодня для обороны необъятных российских просторов так важен этот перехватчик.
Это, кстати, давно поняли американцы. Когда в 90-х годах акции Пермского моторного завода (ПМЗ), производившего двигатели к МиГ-31, очутились в их руках – завод первым делом прекратил изготовление таких силовых установок. А 40 комплектов деталей к двигателям быстренько отправил на металлолом. Тогдашний директор завода потом признался: «Я сообщил куда надо, но мне сказали — это политика».
Конечно – политика, а что же еще? Она и привела к тому, что теперь производство новых МиГ-31 придется восстанавливать буквально из руин.
Сегодня более или менее вопрос решен, как ни странно, именно с двигателями. До вмешательства наших заклятых друзей из-за океана, в Перми успели изготовить 1497 таких силовых установок. По сведениям генерального конструктора ОАО «Авиадвигатель» Александра Иноземцева, сегодня в наличии 1231 двигатель. Все они в отличном состоянии. Что позволяет обеспечить ремонт и модернизацию существующих и производство не менее 300 новых самолетов этого типа.
Хуже всего с электронной начинкой. Как признался Юрий Белый, генеральный директор ОАО «Научно-исследовательский институт приборостроения имени В.В. Тихомирова», для МиГ-31 «производство системы управления вооружением в том виде, который был заложен, невозможно. Почему? Для элементной базы имелось специальное производство. Но это технологии даже не предыдущего, а предпредпредыдущего поколения, которые невосстановимы. По комплектующим, например, ни разработчика, ни производителя теплопеленгатора и электромеханического прицельно-пилотажного индикатора не существует».
То есть выходит, что на самом деле на базе старого МиГ-31 предстоит создавать во многом новую машину. Но вот какую? Вопрос не праздный. Поскольку истребители-перехватчики сегодня входят в состав Военно-Воздушных сил, там их пытаются приспособить под задачу, которая конструкторам уникальной машины не снилась и в жутком сне: научить этот самолет еще и наносить бомбо-штурмовые удары по наземным целям. То есть – сделать из лучшего в мире охотника за крылатыми ракетами почти фронтовой бомбардировщик.
Вся штука в том, что для ВВС воздушная поддержка войск на переднем крае – основная задача. Правда – лишь в локальных войнах. А в большую войну, судя по всему, и сегодня готовы поверить не все авиационные генералы. Во всяком случае, на парламентских слушаниях год назад все тот же главком Бондарев в присутствии автора этих строк странную идею пытается защитить так:
«Кому станет хуже, если МиГ-31 научат наносить еще и бомбовые удары? Только тому, кто под этими бомбами окажется. А для перехвата воздушных целей у нас есть и Су-27, и Миг-29. Су-35 начали поступать. К тому же, защититься от одновременного удара тысячами крылатых ракет все равно не получится. Остановить агрессора может только неминуемый ответный удар возмездия».
Тогда главкому досталось от заслуженного летчика-испытателя РФ, Героя России Романа Таскаева: «В советское время я на МиГ-31 участвовал в учениях над Северным Ледовитым океаном. Вместе со мной был еще истребитель Су-27 и самолет дальнего радиолокационного дозора А-50. Противника обозначал стратегический бомбардировщик Ту-95, летевший со стороны полюса. А-50 давал мне целеуказание. Я на максимальной скорости совершал бросок на перехват. А тех, кого не сбивал я, добивал Су-27. Поэтому не нужно противопоставлять один тип истребителей другому. У каждого своя задача».
После этой дискуссии можно не сомневаться: на самом деле МиГ-31 ждет непростая судьба. Несмотря на заступничество Рогозина и обещанные миллиарды.
/Сергей Ищенко, svpressa.ru/