Есть ли коннице место в современной войне?

Казалось бы, ответ на такой вопрос очевиден. В век атомного оружия, самонаводящихся ракет, беспилотников, в век, когда врага можно поразить, не вступая с ним в соприкосновение (что очень любят использовать страны НАТО), наконец, в век, когда война стала уже даже не пространственной, а, я бы сказал, межпространственной (собственно боевые действия сопровождаются войной информационной, экономической и сражениями в мировой паутине), летящий по полю всадник с шашкой наголо может вызвать только смех.

Однако… Предлагаю не спешить с выводами и, для начала, окунуться в совсем ещё недавнее (по меркам общемировой истории) прошлое.

«С шашкою на танк» — сказочка для быков из 90-х

«…И если вдруг придёт беда, если вражия орда,
Возжелает вновь сделать нам «подляк»,
Пусть не рыпается враг, всех замочим только так,
С шашкою на танк бросится казак»
(- пела в 90-е группа «Сектор Газа»)

Увы, стойкое убеждение, что красные конники в Великую Отечественную войну с «лёгкой руки» маршала Ворошилова ходили в атаку на немецкие танки укоренилось в мозгах накануне развала СССР. Очередная байка, придуманная с целью поливания грязью всего советского, заняла «достойное» место среди себе подобных.

Откуда же на самом деле потянулись столь нелепые слухи?

На рубеже конца 80-х – начала 90-х прошлого века эту антисоветскую сказочку приписывали немецким танкистам, которые якобы описывали кавалерийские атаки русских против них в своих воспоминаниях.

Что ж, дыма без огня не бывает, в мемуарах «танкового бога» Гейнца Гудериана есть упоминание об атаковавших его подчинённых кавалеристах. Вот только, ма-а-алюсенькая такая неточность, кавалеристах не советских (русских), а польских (в 1939-м).

«Польская поморская кавалерийская бригада из-за незнания конструктивных данных и способов действий наших танков атаковала их с холодным оружием и понесла чудовищные потери», — написал гитлеровский военачальник в своих «Воспоминаниях солдата».

А позже слова его были поняты буквально и творчески развиты в художественной литературе: «По крупповской броне звонко стучали клинки отважных варшавских жолнеров, об эту же броню ломались пики польской кавалерии. Под гусеницами танков погибло всё живое…»

На самом же деле всё обстояло несколько иначе. Главным героем упомянутого Гудерианом эпизода (вошедшего в историю как бой под Кроянтами) стал польский 18-й Поморский уланский полк. Этот полк был образован 25 июня1919 г. в Познани под именем 4-го Надвислянского уланского, а с февраля1920 г. стал 18-м Поморским. 22 августа1939 г. полк получил приказ о мобилизации, которая завершилась менее чем за неделю до войны, 25 августа.

Полк поморских улан встретил утро 1 сентября1939 г. на границе и первую половину дня вёл вполне традиционный оборонительный бой. Во второй половине дня кавалеристы получили приказ нанести контрудар и, воспользовавшись переходом противника вследствие этого удара к обороне, отступить назад. Для контрудара был выделен маневренный отряд (1-й и 2-й эскадроны и два взвода 3-го и 4-го эскадронов), он должен был выйти к 19.00 в тыл немецкой пехоте, атаковать её, а затем отступить к линии укреплений в районе местечка Рытель, занятых польской пехотой.

Однако обходной манёвр привёл к неожиданным для обеих сторон результатам. Головная застава отряда обнаружила батальон немецкой пехоты, находившийся на привале в 300–400 м от опушки леса. Поляки решили атаковать противника в конном строю, используя эффект внезапности. По старинной команде «szable dlon!» («сабли вон!») уланы быстро и слаженно обнажили клинки. В атаке участвовал сам командир 18-го полка полковник Масталеж.

Повинуясь сигналу трубы, уланы стремительно понеслись на врага. Расчёт на внезапность атаки оказался верным: не ожидавшие нападения немцы в панике бросились врассыпную по полю. Кавалеристы беспощадно рубили бегущих пехотинцев саблями.

Прервали триумф кавалерии скрытые в лесу бронемашины. Выехав из-за деревьев, эти бронемашины открыли пулемётный огонь. Помимо бронеавтомобиля, огонь открыло также одно орудие немцев. Теперь по полю под смертоносным огнем заметались уже поляки.

Понеся большие потери, уланы отступили за ближайший лесистый гребень, где собралась едва ли половина участвовавших в атаке всадников. Однако потери в кавалерийской атаке были намного меньше, чем можно себе представить из описания боя.

Были убиты три офицера (включая командира полка полковника Масталежа) и 23 улана, один офицер и около 50 улан были тяжело ранены. Большую часть потерь 18-го уланского полка за 1 сентября 1939 г., составивших до 60% людей, семь пулеметов, два противотанковых орудия, полк понес в общевойсковом оборонительном бою. Слова же Гудериана не имеют в данном случае ничего общего с действительностью. Польские кавалеристы не атаковали танки, а сами подверглись атаке бронемашин в процессе рубки зазевавшегося батальона.

А что же происходит к 1941-му с конницей Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА)? – Начиная с 1939-го, её постоянно… сокращают! Утвержденное правительством предложение Народного комиссариата обороны (НКО) от 21 ноября1939 г. предусматривало наличие пяти кавалерийских корпусов в составе 24 кавалерийских дивизий, 2 отдельных кавалерийских бригад и 6 запасных кавалерийских полков.

По предложению НКО от 4 июля1940 г. число кавалерийских корпусов сокращалось до трех, число кавалерийских дивизий — до двадцати, бригада оставалась одна и запасных полков — пять. И этот процесс продолжался до весны 1941 г. В итоге из имевшихся в СССР к 1938 году 32 кавалерийских дивизий и 7 управлений корпусов к началу войны осталось 4 корпуса и 13 кавалерийских дивизий.

Одновременно разрабатывается и новая теория по использованию кавалерии. Одним из главных её разработчиков стал тогдашний начальник Генштаба Борис Михайлович Шапошников (одна из занимаемых им до революции должностей – старший адъютант штаба 14-й кавалерийской дивизии). Уж кого-кого, а его даже у верно служивших НАТО «российских реформаторов» язык не повернулся записать в «тупые рубаки».

Меж тем, мнение легендарного командарма Первой Конной Семёна Михайловича Будённого, которому, от «реформаторов» наряду с Ворошиловым досталось больше всего, тоже весьма показательно. На самом деле его позиция по роли кавалерии в войне была более чем взвешенной:

«Причины возвышения или упадка конницы следует искать в отношении основных свойств этого рода войск к основным данным обстановки определенного исторического периода. Во всех случаях, когда война приобретала маневренный характер, и оперативная обстановка требовала наличия подвижных войск и решительных действий, конные массы становились одним из решающих элементов вооружённой силы. Это проявляется известной закономерностью во всей истории конницы; как только развёртывалась возможность маневренной войны, роль конницы сейчас же повышалась и её ударами завершались те или другие операции».

Семён Михайлович указывает на область применения кавалерии — маневренная война, условия для которой могут возникнуть на любом этапе исторического развития тактики и техники. Конница для него не символ, вынесенный из Гражданской, но отвечающее современным условиям средство ведения войны: «Мы упорно боремся за сохранение мощной самостоятельной Красной конницы и за дальнейшее её усиление исключительно потому, что трезвая, реальная оценка обстановки убеждает нас в несомненной необходимости иметь такую конницу в системе наших Вооружённых сил».

Вот так, ни слова, заметьте, о том, что конница – это передовой род войск, о том, что танки и прочая бронетехника, мол, не нужна и т.д.

Боевой устав кавалерии того времени предписывал наступление в конном строю только в случае, если «обстановка благоприятствует (есть укрытия, слабость или отсутствие огня противника)».

Сохранились и свидетельства кавалеристов, участвовавших в Великой Отечественной. Так, Иван Александрович Якушин, лейтенант, командир противотанкового (!) взвода 24-го гвардейского кавалерийского полка 5-й гвардейской кавалерийской дивизии, вспоминал:

«Как действовала кавалерия в Отечественную войну? Лошадей использовали как средство передвижения. Были, конечно, и бои в конном строю — сабельные атаки, но это редко. Если противник сильный, сидя на коне, с ним не справиться, то даётся команда спешиться, коноводы забирают коней и уходят. А конники работают как пехота. Каждый коновод забирал лошадей пять с собой и отводил их в безопасное место. Так что на эскадрон приходилось несколько человек коноводов. Иногда командир эскадрона говорил: «Оставить на весь эскадрон двоих коноводов, а остальные в цепь, помогать».

По словам фронтовика, нашлось применение и вышедшим из Гражданской пулемётным тачанкам: «Тачанки тоже использовались только как средство передвижения. При конных атаках они действительно разворачивались и, как в Гражданскую войну, шпарили, но это было нечасто… А как завязался бой, так пулемёт с тачанки снимают, коноводы коней уводят, тачанка тоже уходит, а пулемёт остаётся». Иными словами, конница превратилась в этакую «ездящую пехоту».

Казалось бы, с началом новой механизированной войны, кавалерия и вовсе должна была уйти в небытие, ан нет! Вышло так, что в 1941-м, первом и таком тяжёлом для Красной Армии году войны, именно кавалерийские корпуса показали себя самыми устойчивыми соединениями. А корпуса П.А. Белова и Ф.В. Комкова вообще заслужили славу «пожарной команды» войск Юго-Западного направления. Позже оправдали себя кавалерийские рейды по тылам противника, повсеместно использовали лошадей и в партизанских отрядах. По этой причине вместо намеченного до войны сокращения конницы, началось формирование новых кавалерийских соединений.

Что же до атак красных конников против танков, с подобным эпизодом мне однажды пришлось столкнуться в отечественной военной литературе. Об этом пишет весьма уважаемый мною (и, к сожалению, уже покойный) Владимир Васильевич Карпов в своём историческом труде «Генералиссимус». Он имеет ввиду попытку командующего войсками Юго-Западного направления маршала Тимошенко отразить атаку 1-й танковой армии Клейста, который 17 мая 1942 года ударил в основание Барвенковского плацдарма, образовавшегося во время Харьковской операции. Как известно, значительная часть наступающей группировки советских войск тогда оказалась в котле.

«Ну а против контратакующих немцев Тимошенко послал 2-й кавалерийский корпус и 5-й кавкорпус генерала Плиева. Кавалерию против танков – вот уж действительно полное незнание ситуации! Представьте себе эту картину: конники, махая саблями, идут лавой на танковые дивизии!» — так описывает события тех дней Карпов.

Разумеется, на самом деле, и в том случае никто не мчался на немецкие танки, размахивая саблями. Да и, если прочитать этот отрывок внимательно, Тимошенко допустил такой просчёт от «незнания ситуации» (что, конечно, никак не извиняет его, как командующего), а вовсе не оттого, что был полным идиотом.

Недавно внимание моё привлекла статья, опубликованная украинской редакцией «Русского мира», где рассказывается о бое казаков из 13-й казачьей кавалерийской дивизии полковника Миллерова с немецкой мотопехотой у станицы Кущёвской. Весьма красноречивое свидетельство, опровергающее миф о «бесполезности» конницы в Великую Отечественную. Итак, читаем:

«Казачьи эскадроны, используя высокую суданку, кукурузу и подсолнухи, зелёной стеной подступившие к самой Кущёвской, в ночь с 1 на 2 августа (1942 года) скрытно заняли исходное положение для атаки. Утром, когда фашистские солдаты потянулись к кухням за завтраком, части дивизии в конном строю внезапно атаковали противника и ворвались в станицу. Паника у врага была страшная, и пока экипажи танков пытались добежать до машин и организовать отражение атаки, казаки зарубили более тысячи немецких солдат и офицеров, а около 300 фрицев захватили в плен.

Придя в себя, фашисты предприняли контратаку, пустив на конницу мотопехоту и танки. Вот тут-то и пришло время действовать пушкам противотанкового истребительного дивизиона капитана Чекурды (дивизия Миллерова состояла из трёх кавполков и артиллерийского дивизиона). На казаков двинулось 45 танков, Чекурда приказал выкатить пушки на прямую наводку. И как только танки приблизились, на них обрушился шквал огня. Первая контратака стоила фашистам четырёх бронированных машин, вспыхнувших факелами. Остальные повернули вспять. После второй контратаки немцы недосчитались ещё семи танков.

Во время третьей контратаки противника во встречный бой ринулась кавалерия. Казачья лавина, развернувшаяся на два километра по фронту, сверкая клинками, двинулась на немцев. На врага это оказало ещё и сильное психологическое давление. Казаки вплотную приближались к танкам и на скаку забрасывали их гранатами и бутылками с зажигательной смесью.

В этом бою было изрублено и раздавлено около 1800 фашистских солдат и офицеров, остальные разбежались по полям и попрятались в кукурузе. Один только эскадрон старшего лейтенанта Константина Недорубова уничтожил свыше 200 гитлеровцев, из которых 70 лично уничтожил сам Недорубов. За этот бой ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Надо сказать, что Недорубову на тот момент было 53 года, и он уже не подлежал призыву. Во время империалистической войны Недорубов стал полным Георгиевским кавалером. В Гражданскую он воевал за белых, за что в 1933 году был осуждён на 10 лет, но в 1936 был отпущен за ударный труд на строительстве канала Москва-Волга.

Однако, не дорубив немцев в Первую мировую, Недорубов вступил в Красную Армию добровольцем, приведя с собой ещё и сотню казаков станицы Березовской, в числе которых был и его 17-летний сын Николай».

Получается, что, по меньшей мере, однажды всё-таки было, но и в тот раз против танков воевали не шашками. Здесь важно отметить, что всё вышеописываемое происходило в 1942-м, когда у немцев ещё не было ни «пантер», ни «тигров».

Допустил автор статьи и некоторую неточность в биографии Недорубова. Тот лишь в самом начале Гражданской воевал с красными в составе 18-го Донского казачьего полка Донской армии. В 1918 году попал в плен и перешёл на сторону красных. С 24 по 30 июня 1919 года находился в плену у белых в районе хутора Башкирка Усть-Медведицкого округа, в виду заслуг перед Родиной избежал расстрела и был отпущен. Затем снова воюет у красных — командиром эскадрона в Блиновской дивизии. Участвовал в обороне Царицына. За бои с Врангелем был представлен к ордену Красного Знамени, но орден затерялся. Зато Недорубов был удостоен красных революционных шаровар (галифе).

7 июля 1933 года осуждён по статье 109 Уголовного кодекса «за потерю зерна на поле» (а вовсе не за то, что несколько месяцев повоевал за белых!) — 10 лет исправительно-трудовых лагерей. И, действительно, за ударный труд освобождён уже через три года (к вопросу о «бесчеловечности» Советской власти).

Кавалерия Красной Армии использовалась до самого завершения войны в 1945-м, когда спешенным конникам довелось даже поучаствовать в штурме крепостей Восточной Пруссии.

Не брезговала кавалерией и армия фашистской Германии. На начало войны с СССР немцы имели всего одну кавалерийскую дивизию и конные эскадроны разведки. А в конце 1944-го в боях на границе Восточной Пруссии участвовал целый кавалерийский корпус «Фон Хартенек», позже переброшенный в Венгрию. В Венгрии также воевали две кавалерийские дивизии СС — 8-я «Флориан Гейер» и 22-я «Мария Терезия», сформированные в1944 г. Обе они были уничтожены в «котле» у Будапешта. Из выскочивших из окружения остатков дивизий в марте1945 г. формировалась 37-я кавалерийская дивизия СС «Лютцов».

Кроме этого, ближе к концу войны фашисты, переставшие брезговать национальными формированиями из разного рода «иудушек», активно формировали «казачьи» (в кавычках, потому как к чести настоящих казаков, их там было очень мало) кавалерийские части, в основном, для борьбы с партизанами.

Кавалерия сегодня

Прежде всего, хочу попросить у читателей прощения за то, что в историю мы окунулись, что называется, «с головой». Это было совершенно необходимо, чтобы понять, что даже на фоне повсеместной автоматизации и механизации Второй мировой, конница заняла своё достойное место, став не просто полезной, а временами и незаменимой.

Совершенно правы будут те, кто скажет, что Вторую мировую (в т.ч. Великую Отечественную) в наши дни уже никак не назовёшь современной войной. Но давайте вспомним и о том, что в руках тех же бойцов Красной Армии тогда не было ни гранатомётов, ни переносных зенитно-ракетных комплексов. Сегодня же любое мотострелковое подразделение имеет средства борьбы с танками. И, если в Отечественную танк можно было поразить гранатой, то почему сегодня нельзя сделать это, сидя в седле, из гранатомёта?

Более того, именно так иногда и делали афганские моджахеды. Использовали (и используют) лошадей и боевики на Кавказе. Едва ли кто-нибудь станет спорить, что местность бывает непроходимой для любого вида техники. Можно, конечно, идти пешком, но ни один даже самый сильный человек не способен нести столько, сколько без особого труда вынесет на себе лошадь. Да и почти везде, где пройдёт человек, способен пройти и конь. Но это, немного забегая вперёд.

На одном из форумов вопрос о месте кавалерии в современной армии горячо обсуждался. Участники выделили несколько, я бы сказал, традиционных, сфер её использования (понятно, что открытый бой отметался сразу): патрульная, охранная, разведывательная и, назовём её так, церемониально-парадная служба.

Последний случай даже не стану рассматривать. Если откровенно, то я вообще – противник в чистом виде церемониальных воинских частей. Надеваете на людей форму, будьте добры, сделайте их пригодными для применения в бою, а не на параде.

Патрульной службой, воплощением коей является конная полиция (милиция) тоже никого не удивишь. И, опять-таки, лично я считаю не вполне правильным сочетание: всадник с резиновой дубинкой в руках. Кстати, будучи окружённым и стеснённым толпой, он быстро теряет свои преимущества верхового (поверьте, знаю, о чём говорю). В этом случае, шашка или сабля могла бы его спасти (по крайней мере, дать возможность прорваться к своим), но, увы, резиновая палка – это не шашка.

Если же беснующаяся толпа до известной степени кем-то организована, то этот самый кто-то может предусмотреть и средства борьбы с конной полицией. По мне, так толпу лучше не конниками разгонять, а брандспойтами. А её лучше – не доводить свой народ до ручки и не давать ему повода выходить на улицу.

Охранная служба – уже теплее. На границе как раз в этом качестве лошадей и используют. Повторюсь, местность может быть сильно пересечённой, а покрывать десятки километров пешком с той скоростью, с какой это делает конь, человек просто физически не способен.

Конная разведка в век стратегической авиации, беспилотников, наконец, возможности наблюдения при помощи спутников на орбите, так ли уж необходимо? Незаменимой в деле современной разведки конницу явно не назовёшь, хотя…

Интересным мне показалось упоминание Эрнесто Че Гевары одним из участников обсуждения. Говорилось, что ближайший соратник Фиделя и один из теоретиков (как и практиков) партизанской войны жаловался на отсутствие лошадей, потому как грузовики в горах Сьерра-Маэстро оказалось использовать очень неудобно.

Я веду к тому, что для партизанской войны лошади ничуть не утратили своё значение. А теперь предлагаю вспомнить, что часть нашей территории – это плохо проходимые просторы сибирской тайги. И на юге эти необъятные, принадлежащие нам просторы, граничат с Казахстаном, Китаем и Монголией.

Понятно, что от Казахстана и Монголии нам едва ли стоит ждать нападения. Китай вроде бы называется нашим союзником. Но любой здравомыслящий человек должен понимать, что союзником он стал лишь в силу создавшейся международной обстановки. Вспомним про вооружённые столкновения на острове Даманский и Тарабаров. А ведь в то время и СССР, и Китай были (ну, или считались) социалистическими державами. Т.е., когда дошло до притязаний Поднебесной на наши земли (они их заочно давно записали в «свои»), не помогла даже одинаковая государственная идеология.

Короче, с такими «союзничками» надо держать ухо востро и не расслабляться. По крайней мере, саму возможность разворота Китая на 180 градусов и нападения с их стороны отрицать нельзя. Учитывая огромные людские ресурсы Китайской Народной Республики, не стоит отметать и возможность захвата ими (пусть и временного) ряда наших земель. Допустим, Бурятии, Забайкальского края, Иркутской области, Хабаровского края, Амурской области, Еврейской автономной области, Приморья.

Для въедливых читателей ещё раз повторюсь, обсуждаем возможность, а не то, что это когда-нибудь наверняка случится (не дай-то Бог). Так вот, в Советском Союзе на землях, у которых была хоть какая-нибудь вероятность быть захваченными, на этот случай создавались партизанские отряды.

Почему сегодня не использовать этот, вне всякого сомнения, положительный опыт? В особенности, если знаем, что в ближайшее время в том или ином военном округе не сможем создать мощных ударных группировок, позволяющих надеяться на безусловное удержание контролируемых территорий.

А для возможной партизанской войны иметь кавалерийские подразделения было бы очень неплохо. Не скажу, что содержать лошадей (точнее, настоящих боевых коней) проще и дешевле, чем бронетехнику. Да, требуется ветеринарная служба, нужен конезавод, нужны инструкторы, способные готовить лошадей (и всадников) к службе. Но! В случае нахождения на захваченной врагом территории, с ГСМ могут возникнуть проблемы, а сено или сухари (если кони не слишком прихотливы, а прихотливых пусть используют для скачек, а не для службы) всегда найдётся.

Базами и перевалочными пунктами для подобных подразделений могут послужить заброшенные фермы и деревни, которых в нашей стране, к сожалению, немало. Если хорошенько продумать пути подхода к транспортным артериям в глухих местах, конные отряды способны нанести противнику очень и очень ощутимый урон.

Никто не говорит об атаке на колонну вражеской бронетехники, идущую по шоссе, казачьей лавой с шашкой наголо (хотя, поверьте, шашке и рубке в партизанской войне тоже найдётся место). Представим себе несколько иную картину. Колонна вражеской техники (не танков, а скажем грузовиков с бронетранспортёром сопровождения) идёт по шоссе. В месте, где лес примыкает вплотную к дороге, кавалеристы-партизаны вполне способны атаковать эти грузовики, ну, допустим, одноразовые гранатомёты РШГ-2 (хотя и РПГ-18, старые добрые «Мухи» сослужат добрую службу).

А для борьбы с бронетехникой сопровождения можно выделить партизанскому отряду и пару-тройку многоразовых гранатомётов (даже старых РПГ-7). Благо, масса в6 кгдля лошади – не такая уж непосильная ноша. Да, и кроме собственно верховых лошадей, отряд может иметь несколько вьючных.

Надо ли говорить, что отдельные машины или не слишком хорошо укреплённые вражеские блокпосты кавалеристы могут атаковать, даже не спешиваясь, чтобы уйти столь же быстро, как и пришли.

Для защиты от вражеской фронтовой авиации партизанские отряды также необходимо оснастить ручными зенитно-ракетными комплексами. Однако, стоит признать, что при полном господстве в небе вражеской авиации, возможности конных партизанских отрядов сильно снизятся. Но начнём с того, что в современной войне врагу вообще нельзя позволять заполучить полное господство в небе. Кроме того, природа, слава Богу, ещё делает такие подарки, как условия ограниченной видимости, создающие проблемы не только для авиации, но и для наземной техники.

В случае необходимости, некоторым кавалерийским подразделениям можно придавать и лёгкую бронетехнику (например, БРДМ).

Кто-то может возразить мне, мол, не слишком ли дорогое удовольствие создавать подразделения вооружённых сил на случай партизанской войны. Ну, во-первых, точно не дороже, чем застраивать дворцами очередную «рубляндию». Во-вторых, а почему вы думаете, что для таких подразделений не найдётся работа и в мирное время?

Их можно (и нужно) создавать в непосредственной близости или на небольшом удалении от границы. Следовательно, в мирное время кавалерийские подразделения могут оказывать действенную помощь пограничным войскам.

Для тех, кто дочитал до этого места и уже записал автора в «полные идиоты»: в соседнем с нами Казахстане существует Конный горно-егерский батальон в составе 5-й мотострелковой бригады Вооружённых сил Казахстана. Данное подразделение было создано для поддержки пограничных войск в гористой местности Южного Казахстана. В составе батальона две конные горно-егерские роты и конная миномётная батарея.

Кроме обязанности по содействию в охране границ, кавалерийские подразделения могут быть использованы для розыска (при том, как бежавших преступников, так и лиц, пропавших без вести). Здесь помимо лошадей можно использовать также и собак. По собственному опыту занятия верховой ездой знаю, что собака прекрасно успевает бежать за лошадью, идущей рысью. Ну вот, скажет кто-нибудь, ещё и собак им подавай, а медведей не надо? – Нет, без медведей как-нибудь обойдёмся. Хотя, исключительно забавы ради, я рассматривал возможность и историю применения медведей на войне в одной из моих статей, как же ругались в тот раз читатели без чувства юмора. А вот пара-тройка собак на кавалерийский взвод будут очень даже к месту.

Выше уже оговорился, что даже в век космоса и робототехники не стоит отказываться и от шашки:
-во-первых, оттачивание мастерства владения шашкой само по себе – прекрасная физическая тренировка;

— во-вторых, рукопашная в современной войне случается редко (опять-таки, смотря, с кем воюем, с горными бандами очень даже случается), но уж если дошло до неё, то шашка имеет несомненные преимущества перед стандартным «холодным оружием» мотострелка (штык-ножом и прикладом);

— в-третьих, картина изрубленных (как и затоптанных конями) врагов на поле боя служит хорошим средством отрезвления от желания прирезать себе кусочек чужой земли.

Немного коснусь вопроса разведки. Раз у наших соседей-казахов есть Конный горно-егерский батальон, то почему бы у нас не быть его копии? С личным составом из представителей народов России, внешне похожих на казахов (наверняка найдутся такие), говорящих (в той или иной степени, офицеры – лучше) по-казахски. Так, на всякий случай…

И на десерт. Регулярных подразделений, которые описал выше, может быть совсем немного. Но кто запрещает в приграничных землях создавать подобным образом организованные и проходящие сборы отряды самообороны? Командные должности в этих отрядах могли бы занимать те, кто раньше проходил службу (срочную или по контракту – не важно) в регулярной кавалерии. Кстати, будет хороший повод заменить, наконец, по большей части, ряженое казачество, самым настоящим.

/Владимир Глыбин/