Каспийская карта США и НАТО против России и Ирана

Политика США в бассейне Каспийского моря направлена на доминирование в регионе, обострение противоречий и создание антииранского и антироссийского военно-стратегического плацдарма. Немаловажен и тот факт, что три из пяти Каспийских государств — Азербайджан, Казахстан, Туркмения – являются самой сложной северной границей Большого Ближнего Востока (ББВ), в рамках реализуемой в течение 30 лет «великой» стратегии (grand strategy) нового макрорегиона ББВ от Северной Африки до Казахстана и Индии включительно, совпадающего с Центкомом — Центральным Командованием Вооруженных сил США.

Морской форпост против Ирана

Непокорной державой в формирующемся ББВ остаётся Иран. Соответственно, действия США по отношению к Ирану на территории ББВ определяются известным принципом «анаконды»: тотального окружения Ирана с последующим его удушением. Задача создания каспийской буферной зоны между Ираном и Россией – постоянно их разделять, вбивать, образно говоря, клин между ними через стратегически важное и чрезвычайно чувствительное морское пространство Каспия.

Очевидно: разрыв самой связки Россия – Иран имеет фундаментальное значение для обеспечения внерегиональным державам доминирующей позиции на Каспии.

Для разрыва этой связки во многом предназначены и два других американских проекта искусственного конструирования новых макрорегионов: Большая Центральная Азия и Каспийско-Черноморский регион, которые отсекают Россию и Иран друг от друга в поперечном направлении одновременно справа и слева.

Опубликованный доклад Госдепа США для Конгресса по бюджетному финансированию военных операций за рубежом в 2012 году, вызвал очередной всплеск интереса к проблеме милитаризации Каспия и стал свидетельством системности действий США по организации здесь морского форпоста против Ирана.

Согласно докладу, Вашингтон, ввиду «растущей важности безопасности Каспийского моря в этом богатом нефтью и газом регионе», намерен сдерживать Иран и Российскую Федерацию, вооружая их соседей (Азербайджан, Казахстан, Туркмения) по Каспийскому морю. Очевидно, что речь уже идёт не просто о плоской милитаризации региона, но и о сколачивании в перспективе Каспийского военного блока во главе с США.

Так, относительно Азербайджана, наиболее продвинутого в военно-морских делах отмечается, что «США будут продолжать работать с азербайджанскими ВМС с целью повышения безопасности Каспия, развития профессионального военного образования, расширения возможностей участия в совместных миротворческих операциях и содействия продвижению к оперативной совместимости с НАТО…»

В перспективе Вашингтон считает, что Азербайджан будет вовлечён в блок НАТО. Уже сейчас с помощью США Азербайджан создал подразделение военно-морских сил специального назначения. Ожидается, что вооружение этой части вскоре пополнился специальными средствами производства стран НАТО. Во всяком случае, в этом центре работают инструкторы диверсионно-разведывательных подразделений SEAL ВМС США.

В составе Береговой охраны Азербайджана (которая, пожалуй, является более развитой структурой, чем флот) находятся патрульный катер S-201 (бывший катер Береговой охраны США типа Point), два малых американских патрульных катера S-11 и S-12 типа Silver Ship. Азербайджан также располагает катерами RIB-36 производства США для переброски спецназа.

Казахстану США намерены помочь в модернизации морской авиации, в частности, уже имеющихся на его вооружении вертолетов (Huey II) производства США, что должно «повысить возможности казахстанских военных по охране важных объектов энергетической инфраструктуры и реагированию на угрозы Казахстану и на Каспийское море». Ранее в 2010 году США передало Казахстану четыре десантных катера на безвозмездной основе по программе пятилетнего плана сотрудничества между министерствами обороны РК и Соединенных Штатов.

Ещё раньше, в 2005 году, в Актау состоялась официальная передача трех американских 42-футовых катеров типа Defender постройки компании Safe Boat International. Кроме того, в 2006 году Южная Корея передала Военно-морским силам Казахстана три сторожевых корабля (патрульные катера типа Sea Dolphin) водоизмещением 150 т. По сути, именно с 2006 года началась история современных ВМС Казахстана.

Возможно, что США также косвенно участвуют в модернизации ВМС Казахстана через совместные казахстанско-азербайджанские программы. Так, в 2008 году военным руководством Казахстана была достигнута договорённость о подготовке личного состава морского спецназа Казахстана на базе разведывательно-диверсионного центра ВМС Азербайджана.

В Туркмении, только начинающей превращаться в государство с ВМФ, Вашингтон планирует заняться организацией подготовки местных военных моряков на английском языке в рамках программы IMET (International Military Education and Training). Кроме того, «американская помощь будет направлена на содействие укреплению зарождающегося туркменского военно-морского потенциала, который будет способствовать безопасности на Каспийском море».

В целом, за счёт средств Программы зарубежного военного финансирования (Foreign Military Financing – FMF) и проведения подготовки внутри страны на английском языке США рассчитывают на дальнейшее расширение сотрудничества.

Объёмы финансирования

Абсолютные размеры финансирования, разумеется, не производят особого впечатления по сравнению, например, с триллионом долларов, истраченных за прошедшие десять лет на операции в Афганистане и Ираке. Однако с точки зрения предметных задач и методов действия это вполне серьезные суммы, позволяющие США создавать комплексную инфраструктуру обеспечения ведения военной операции.

Это понимают все внимательные эксперты. Некоторые политологи даже стали говорить о «превращении Каспия в аналог Персидского залива», поскольку «большая нефть часто становится причиной больших войн».

Представляется, что организация базы ВМФ США не является обязательной для решения всего спектра задач США и Центкома в регионе, поскольку комплексная инфраструктура обеспечения ведения военной операции не включает необходимость подобной базы. Вполне достаточно опорных пунктов, подчиняющихся местному национальному командованию, или, по официальной терминологии Минобороны США, кооперативный объект по обеспечению безопасности или передовая, форвардная операционная площадка, на которой присутствует незначительное число постоянного военного персонала США.

Не лишним будет также обратить внимание на заявления ещё предыдущего Министра обороны США Дональда Рамсфельда в 2006 году о создании совместно с Азербайджаном специального командного пункта (Command Post), который при этом подчёркнуто отличался от военной базы. Представляется забавным, что публикация про этот пункт-пост исчезла из архива опубликовавшей об этом заметку газеты Washington Times.

Однако и до порогового момента с созданием базы ВМФ США, который, хотелось бы надеяться, не наступит, организуемые США уровень и темпы милитаризации Каспийского моря являются крайне высокими и уже сейчас позволяют говорить о резкой дестабилизации региона, о переходе количества милитаризации в новое милитарное качество.

Стремительно строящиеся и модернизируемые флоты Азербайджана, Казахстана и Туркменистана имеют особое значение, однако, являются лишь элементом всей системы военно-стратегического плацдарма США.

Во-первых, основополагающее значение для нанесения удара со стороны Каспия имеет сеть баз в регионе: прежде всего, в Афганистане и Ираке, а также, возможно, со временем, в государствах Южного Кавказа.

Во-вторых, в связи с известным типом американского метода ведения войны с упором на бесконтактные воздушные и космические удары, решающее значение имеет созданная к настоящему времени полномасштабная система контроля воздушного пространства над Каспием.

Достаточно указать на то, что по сообщениям прессы, у США и Азербайджана уже три года назад имелось три станции слежения за воздушными полётами, а у России и Азербайджана – одна, Габалинская РЛС с устаревшим оборудованием, серьёзно уступающим мобильным станциям корпораций «Нор троп» и «Локхид Мартин».

Каспийская флотилия – не угроза для Ирана

Впрочем, до сих пор в количественном плане боевое усиление каспийских флотилий не представляет для Ирана критической угрозы в регионе. Дело в том, что Иран – второй после России обладатель военно-морской мощи на Каспии.

Вооруженную силу Ирана на море представляют около 90 катеров и вспомогательных судов. В основном это небольшие катера и диверсионно-штурмовые средства Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Надо отметить, что ВМС КСИР (главная военно-морская база – Ноушехр) не подчиняется командованию ВМС армии в зоне Каспийского моря (ГВМБ – Энзели), скорее наоборот. Однако, несомненно, в условиях войны они будут действовать согласованно.

Главная ударная сила ВМС иранской армии на Каспии – два ракетных катера типа Sina. Они представляют собой иранскую версию французских РКА типа Combattante II. Их водоизмещение – около 300 т, длина – 47 м, ширина – 7 м. Катера оснащаются дизелями китайского производства, которые позволяют развивать 35-узловую скорость полного хода.

Главное оружие катеров Sina – две спаренные пусковые установки противокорабельных ракет Noor (иранская версия китайских ПКР С-802) с дальностью стрельбы до 120 км. Имеется универсальное 76-мм автоматическое орудие OTO Melara итальянского производства (эти пушки заимствуются у списанных из состава ВМС кораблей), спаренная 40-мм зенитная установка и два пулемета калибра 12,7 мм.

То есть ракетные катера типа Sina – весьма серьезные корабли, обладающие значительным ударным потенциалом. Первый катер, получивший название Joshan, вошел в состав ВМС Ирана на Каспии в 2006 г., а второй – в 2010.

В ближайшее время планируется неминуемое дальнейшее наращивание флота на Каспии. Как сообщил заместитель командующего ВМС Ирана адмирал Гуламреза Хадим, второй ныне строящийся ракетный «эсминец» (на самом деле это корвет) типа Jamaran будет нести службу на Каспии. Водоизмещение этого «эсминца» – около 1420 т, а вооружение включает ПКР Noor, артиллерийские установки и вертолет, способный обеспечивать целеуказание на большие дистанции.

Важной является возможность быстрой переброски малых боевых катеров ВМС Ирана и КСИР из Персидского залива на Каспий. Для этого с использованием большегрузного автотранспорта требуется всего несколько суток. Например, в настоящее время в Иране ведется строительство малых ракетных катеров типа Peykaap II.

Планируется ввести в строй всего 75 единиц малых катеров. Их вооружение состоит из двух противокорабельных ракет FL 10 (С-701) китайского производства. Дальность стрельбы FL 10 – 15-20 км, а масса боевой части – около 30 кг. Но, несмотря на скромные характеристики, эти ракеты при массовом применении могут доставить немало бед.

Недавно прошли испытания более мощные ракеты Nasr-1 (вариант китайской ПКР С-704) на малом катере нового проекта. Ею уже можно стрелять на 30 км, а масса боевой части ПКР – 130 кг, то есть такими ракетами можно топить корабли водоизмещением около 3000 т. Не исключено появление на Каспии малых подводных лодок ВМС Ирана, серийное производство которых освоено с помощью Северной Кореи.

Таким образом, мощность военно-морских сил Ирана на Каспии является вполне достаточной для отражения непосредственно морского нападения или ведения локальных боестолкновений. К тому же милитаризация, даже будучи направлена против одного из государств, прежде всего, Ирана, всегда взрывным образом повышает опасность и для самих вооружающихся государств, обретающих дополнительные возможности для решения трудных спорных вопросов военным путём.

Следует обратить внимание, что Россия, видя в растущей милитаризации региона угрозу своей и общекаспийской безопасности, несмотря на то, что имеет в наличии самую мощную военную группировку в акватории моря, активно работает на то, чтобы не допустить появления на Каспии вооруженных сил иных внерегиональных государств, прежде всего, очевидно, США и НАТО.

Однако некоторые действия Минобороны РФ трудно назвать иначе, как «двусмысленные». Напомним, что в свое время Россия отказалась поставлять вооружения для формирования военно-морских сил Казахстана. Между тем, по словам вице-адмирала Юрия Старцева, сейчас идет работа по передаче двух кораблей российской Каспийской флотилии военно-морским силам Казахстана.

В то же время, на первой международной выставке вооружения и военной техники «INDO DEFENCE-2004 EXPO & FORUM» Россия предлагала странам Южной и Юго-Восточной Азии, в том числе и своим каспийским партнерам – Азербайджану, Ирану, Казахстану и Туркмении, экспортный вариант своей ракетной установки «Уран-Э». Конечно, по своим боевым характеристикам он менее мощный, чем тот, что стоит на вооружении наших кораблей ВМФ, но все же является грозным оружием на море. Данный факт позволяют сделать вывод, что Россия едва ли не специально усиливает мощь своих соседей – для чего?

И это происходит в ситуации, когда буквально «зависло в воздухе» озвученное в 2006 году Россией предложение о создании на Каспии системы коллективной безопасности в рамках единой военно-морской группы оперативного взаимодействия «Касфор».
Представляется, что партнерство России и Ирана в данном вопросе и чёткое осознание Москвой своих стратегических интересов в регионе должны, как минимум, привести к интенсификации дипломатического общения в сфере обеспечения многомерной и надёжной безопасности в общем Каспийском море.

/Юрий Крупнов, www.iran.ru/