• Как уже сообщалось ранее, в Министерстве обороны состоялась встреча главы военного ведомства А.Сердюкова с представителями ведущих российских СМИ. Информационным поводом для нее послужило завершение очередного этапа реформирования Вооруженных Сил.
• Но разговор вышел за рамки этой темы и затронул все аспекты жизни и деятельности армии и флота. Встреча прошла в форме непринужденной, доброжелательной беседы. На все вопросы журналисты получили развёрнутые ответы, которые мы воспроизводим с некоторыми сокращениями.
ОБ ОСК И НЕ ТОЛЬКО О НИХ
-Анатолий Эдуардович, вы объявили о завершении формирования новых военных округов – объединенных стратегических командований (ОСК). Как будет осуществляться взаимодействие между ними и разновидовыми группировками войск, дислоцирующимися на территории ОСК?
Это достаточно серьезный вопрос, которым занимался Генеральный штаб. В новых округах созданы управления, планирующие применение войск и сил. Руководят ими непосредственно командующие округами. Новым является то, что сейчас командующий отвечает как за подготовку мобилизационных резервов в мирное время, так и за их применение в случае войны. Естественно, все войска и формирования на территории округа находятся под его управлением.
– Президент поставил задачу – осуществить переход в ближайшее время Вооруженных Сил на цифровые средства связи. В каких звеньях это должно произойти?
• Перейдут постепенно все звенья. Но у нас есть несколько направлений в этой работе. И первое – переоснащение узлов связи. Планируем их перевод на цифру до конца 2011 года.
• Есть неплохие подвижки и с мобильными средствами связи войскового звена. До конца 2010 года мы должны получить уже первую партию новых мобильных комплексов и передать их на войсковые испытания. Массовые же закупки начнутся к концу 2011 года. А в течение 2012-го планируем завершить обновление всего парка.
• Те образцы, которые мы уже получили, неплохого качества. Они, можно сказать, уже шестого уровня с соответствующими ТТХ. И все же мы наряду с цифровой связью, видимо, пока сохраним и аналоговую.
– Прошла информация, что Минобороны почему-то не полностью использует выделенные на закупку ВВТ средства…
• При закупках вооружений мы сейчас, например, можем заплатить до 100% аванса. Основная же сумма перечисляется, как правило, несколькими траншами, с разными промежутками времени. Но последние 20% проплачиваются в декабре, когда уже закончен контракт и поставлена продукция. В таких случаях порой и появляется возможность сказать, что Минобороны якобы задерживает выплаты или почему-то не полностью использует выделенные средства.
• На самом деле всё это достаточно объяснимые вещи – так поступают деньги. Я, например, неоднократно обращался в правительство: лимиты мы должны иметь в октябре, чтобы уже в ноябре могли проводить соответствующие конкурсы и аукционы, а к концу года заключать контракты. Но обычно всё происходит чуть ли не в последний день последнего квартала.
• Мы получили право финансировать до 100% заказов и право определять единственного поставщика. Хотя есть продукция, которую, например, кроме фирмы Сухого, никто не выпускает. Поэтому конкурс в таких случаях иногда носит формальный характер. Вопрос только в стоимости. Есть определенная процедура, и ее необходимо соблюдать. Сейчас мы создали Департамент ценообразования, который является абсолютно независимым органом и тщательно проверяет все эти процедуры, цифры.
• Выделенные средства на закупку ВВТ, как правило, задействуются полностью. А если что-то по разным причинам и возвращаем, то крайне редко. Например, в прошлом году вернули государству невостребованные пенсионные средства в размере 3 миллиардов рублей. Они образовались в результате того, что часть военных пенсионеров перешла на гражданскую пенсию. Естественно, деньги эти не были использованы. На иные цели тратить их было нецелесообразно. А вообще есть гособоронзаказ, где все четко прописано. Есть контракты годичные, есть переходящие на 2–3 года. Надо лишь четко их выполнять.
БОЛЬШИЕ ПЕРЕМЕНЫ
– Что сейчас происходит в сфере военного образования? Когда возобновится набор курсантов и слушателей, на каких условиях они будут поступать в военные вузы? Обязательно ли для этого отслужить в армии или окончить гражданский вуз?
• На самом деле нет таких условий. Наши рабочие группы изучили опыт ведущих западных стран в этой сфере. Есть разные подходы. В том числе и такой: курсантом может стать человек, уже имеющий высшее образование, либо тот, кто отслужил срочную службу. Но мы пока не видим необходимости менять условия поступления.
• Что касается новой системы обучения, то она будет отличаться от прежней более глубоким погружением в тему, в предмет изучения, более высокой организацией учебного процесса и качеством материальной базы, подбором профессорско-преподавательского состава. Пока же в целом ряде гражданских вузов, надо признать, уровень обучения выше, чем в военных. И мы, понимая это, уже начали приглашать оттуда в военные училища преподавателей по некоторым предметам.
• При этом идёт укрупнение вузов, принята соответствующая программа. Параллельно приводим в порядок учебно-материальную базу, ее лабораторную составляющую. Вспомните, если раньше курсанты выезжали на практику в войска, то в последнее время этого вообще не было. Человек мог пять лет проучиться и ни разу не побывать на учениях, на практике в полнокровной воинской части. А потом, попадая в реальные условия, терялся, не мог адаптироваться. Будущий командир взвода еще на курсантской скамье должен четко уяснить, чем ему придется заниматься в войсках.
• Что касается набора в училища и академии, то он приостановлен на пару лет – до 2012 года. Это объясняется наличием достаточно большого числа офицеров, так скажем, некритичного возраста. Спрашивается, зачем тогда готовить новых, затрачивая время и средства?
• Некоторые офицеры, правда, были поспешно уволены, хотя еще 10–15 лет могли служить. Мы, кстати, сейчас этим вопросом занимаемся. Ведь немало желающих продолжать службу в Вооруженных Силах. К тому же сегодня появились конкретные специальности, в которых ощущается нехватка профессионалов. И мы возвращаем тех, кто находился за штатом, даже приглашаем уже уволенных в запас, заключаем с ними контракты. Свои коррективы в численность офицерского состава армии и флота вносят и поступающие на вооружение новые образцы ВВТ. Все это приходится учитывать.
– Но не умрет ли за эти годы военная научная школа?
• Нет. Сама реформа военного образования нас подтолкнула к таким преобразованиям. Я рассказывал, как мы пытались в свое время назначить командира бригады из числа преподавателей одного из вузов. Ничего не получилось. Офицеры тут же написали рапорты на увольнение. То есть, они по-иному видели своё предназначение, у них не было выработано качество лидера, управления людьми и войсками.
• В академии связи, например, спросил у одного из преподавателей, какой у него была последняя должность в войсках. Оказалось, командир батальона связи. А кого он учит? Старших офицеров вплоть до командующего войсками связи. Но как и чему он может обучить такую категорию будущих должностных лиц?
Полагаю, что на кафедры вузов, в военкоматы, военные представительства должны приходить люди, имеющие серьезный опыт и знания. Если по ряду причин офицер не может служить в войсках, но ценен военному ведомству своими знаниями и опытом, он может быть приглашен как раз на такую должность.
• Словом, у меня нет опасения, что мы потеряем научную вузовскую школу. Она, кстати, достаточно приличная, взять те же Военно-космическую академию имени Можайского, Военную академию РВСН имени Петра Великого и другие. Там собран цвет военной науки.
– Как идет подготовка сержантов в Рязанском воздушно-десантном училище?
Она проводится не только в нём. Мы начали набирать людей и в другие вузы для подготовки сержантов. Стараемся обеспечить их приличной стипендией, всем необходимым для полноценной учебы. Но отбор довольно жесткий. Сегодня у нас проходят подготовку порядка 2,5 тысячи будущих сержантов. Срок обучения разный, в зависимости от специальности, до двух лет и 10 месяцев. На командной – поменьше, на технической – побольше.
– Подмосковная 5-я мотострелковая бригада, созданная на базе Таманской дивизии, служит своего рода полигоном для отработки современных методик, обкатки новых ВВТ. Есть в Вооруженных Силах еще такие соединения, где внедряется все самое передовое, в том числе, скажем, система аутсорсинга, новая спортивная форма, дополнительный отдых, другие преференции для личного состава?
• Такие соединения, безусловно, есть. Взять бригаду морской пехоты во Владивостоке. В ней, по сути, имеется все, что вы перечислили, а в какой-то мере и больше.
• Много нового у нас, как вы знаете, и в системе призыва молодежи на военную службу. Мы стараемся максимально внедрить в нее все самое лучшее. И родителей привлекаем на время призыва, и общественность. В минувшую призывную кампанию порядка 700 различных мероприятий провели. Около 3 тысяч родителей сопровождали своих сыновей к местам службы.
• Сегодня нет никаких ограничений на внедрение новых прогрессивных форм и методов работы с призывниками. Просто, считаю, для наших военкомов, командиров частей, командующих войсками военных округов нужен некий переходный период, чтобы переосмыслить происходящие перемены. Мы постоянно поднимаем эти вопросы и на коллегиях Минобороны.
ЛОББИРУЕМ ИНТЕРЕСЫ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ
– Достойное денежное содержание военнослужащих, обеспечение нуждающихся жильем – социальный аспект военной реформы. Но в законопроекте по бюджету на следующий год, который был вывешен на одном из сайтов, не отражено планировавшегося повышения денежного содержания военнослужащих с 1 января 2012 года. Чем это объяснить?
• У нас система бюджетирования построена таким образом, что мы верстаем цифры на три года, но детально прорабатывается лишь первый год. Поэтому на сегодня есть выверенный бюджет на 2011 год, как и лимиты по нему.
• Что касается 2012 года, то у нас есть понимание общей цифры. Что, как говорится, внутри нее, сегодня трудно четко сказать. Но это сложившаяся практика, потому и в проекте пока ничего не сказано о денежном довольствии. А раз закон еще не принят, под него, естественно, не могут выделяться деньги.
• Свои предложения в проект бюджета мы внесли еще в конце апреля – мае 2010 года. И в ближайшее время, думаю, доработанный вариант законопроекта появится. В каком виде – покажет время. Пока предложения Министерства обороны рассматриваются в соответствующих комитетах и комиссиях правительства.
– А как обстоит дело с выполнением поручения президента об обеспечении квартирами увольняемых в запас военнослужащих?
• Что касается жилья, то ситуация такова. Есть как бы две очереди. Одну, она включает тех, кто стоит в ней с 2005 года, должны были закрыть до января 2010 года. Соответственно после моего назначения на должность я буквально в первом интервью сказал, что обеспечим постоянным жильем этих людей.
• Но сейчас эта очередь увеличилась за счёт офицеров, которые увольняются либо по оргштатным мероприятиям, либо по выслуге лет, здоровью и т. д. Тем не менее, у нас нет никаких опасений, что у них возникнут проблемы с получением квартир. Об этом свидетельствуют и цифры вводимого в строй жилья. Мы планируем, как и анонсировалось на коллегии Минобороны в 2008 году, сдавать в ближайшие два года по 45 тысяч квартир, в том числе приобретая их из разных источников. График этот выдерживается. Более того, в 2010 году будет сдано не 45, а около 52 тысяч квартир.
• Кроме того, часть квартир в покидаемых нами гарнизонах выводится из служебного фонда. Есть немало военнослужащих, которые хотели бы их приватизировать. Так обстоит дело, например, в Солнечногорске. И мы в этом вопросе идем навстречу офицерам. Повторю: у нас нет никаких опасений, что Министерство обороны свои обязательства не исполнит.
• Если же посмотреть на очередь, которая образовалась в последнее время, то она – живой организм и порой в ней возникают различные предпочтения. Так, до конца этого года мы отправим очередникам порядка 40 тысяч уведомлений на получение жилья. Но все ли согласятся на предлагаемые варианты? Сложно сказать.
• Это неплохо, с одной стороны, что у офицера появляется возможность выбора. Но кто-то капризничает, кто-то в силу разных обстоятельств и причин меняет свое решение проживать в том или ином субъекте Российской Федерации. В каждом отдельном случае приходится разбираться, вникать в суть вопроса. Это отражается на выполнении намеченного графика.
– Вы уверены, что и через год-два этот план также будет исправно выполняться?
• До 2013 года уже заложены средства, мы и дальше будем строить. Так что на этом наша работа не заканчивается. Также решаем сейчас и совсем уж старые жилищные проблемы тех офицеров, которые были уволены несколько лет назад и стоят в очередях в субъектах (муниципалитетах) Российской Федерации. Мы дополнительно выделяем государственные жилищные сертификаты (ГЖС), плотно взаимодействуем с другими ведомствами. В ближайшее время планируем получить еще несколько сотен ГЖС для этих людей.
• Как видите, работа на этом участке идет довольно неплохо. В ближайшее время, например, новые жилые городки примем в Санкт-Петербурге (порядка 5 тысяч квартир) и во Владивостоке (около 2,5 тысячи квартир). Учреждена должность заместителя министра обороны, который курирует эти вопросы, создан Департамент жилищного обеспечения, образована единая очередь. Вскоре каждый офицер даже по Интернету сможет посмотреть, как идёт движение этой очереди, какие объекты сдаются, как они выглядят.
– Вы упомянули о том, что некоторые офицеры запаса переходят на гражданские пенсии. Следовательно, в решении проблемы пенсионного обеспечения военнослужащих в отличие от жилищной пока нет серьезных подвижек?
• В подготовленном нами законопроекте мы чётко заявили о своей позиции по этому вопросу. Хотел бы подчеркнуть: я не сторонник того, чтобы каким-то образом ущемлять интересы военных пенсионеров. У меня нет такого желания, как нет его ни у одного сотрудника Министерства обороны.
• Наоборот, мы за то, чтобы у людей, отдавших служению Отечеству многие годы, были достойные пенсии. Вопрос в другом: насколько это сегодня возможно с финансовой точки зрения. И то, что так долго проходит обсуждение законопроекта, как раз связано с поиском источников финансирования.
• Мы считаем, что тот принцип и тот подход, которые существовали ранее (пенсия должна быть увязана с размером денежного довольствия действующих офицеров), оправданны. Другой вопрос: как это сделать? Либо наметить некий переходный период, либо сразу. Но опять-таки все упирается в средства. Мы в этом вопросе лоббисты.
• Будем и дальше лоббировать интересы военных пенсионеров, насколько это возможно. Поэтому предложили такой мягкий вариант – сделать некий переходный период: год-два-три… Если же вообще не увязывать ни с чем, то это не объяснишь никак ни действующим офицерам, которые, пройдет время, тоже станут пенсионерами и попадут в эту же ловушку, ни тем, кто уже находится в таком качестве. Считаю, что это, конечно, несправедливо. Однако пока нет окончательного решения, на какой конструкции остановиться.
– Но, видимо, к 1 января 2012 года решение должно быть принято в любом случае?
• По крайней мере сейчас задача стоит именно так. Если, конечно, не появится какая-либо вводная, связанная, скажем, с экономическим, финансовым кризисом или еще с чем-то. Пока, повторю, идет достаточно активное обсуждение и поиск решения проблемы именно к обозначенному сроку. Но в чем еще дело?
• Если помните, то мы в самом начале заявляли, что стартовать в определении конечных цифр должны от размера денежного довольствия лейтенанта, что, думается, справедливо. Называли его размер. Но каким он будет в конечном итоге? В разных ведомствах на это существуют пока различные взгляды. Мы хотим все-таки отстоять свою позицию и те цифры, которые были нами заявлены. Собственно говоря, их тоже можно рассматривать как часть нового облика Вооруженных Сил.
• Сегодня в армии и на флоте проводятся крайне серьезные мероприятия, и, мне кажется, было бы справедливо сохранить основные точки отсчета всех тех параметров, о которых говорилось. И уже от них соответственно плясать дальше.
КОНКУРЕНТЫ «МИСТРАЛЯ»
– Вы недавно вернулись из Китая, где участвовали в заседании межправительственной комиссии по военно-техническому сотрудничеству. Россия ничем не рискует, продавая китайцам новую технику и вооружения? Намерена ли наша страна поставлять им танки, системы залпового огня?
Танки, как и системы залпового огня, им не нужны. Их интересуют авиадвигатели, самолёты, новые системы противовоздушной обороны. Была выражена просьба ускорить поставки ЗРС. Но мы пока не можем этого обещать: предварительно был намечен 2017 год.
– В каком сейчас состоянии находится тендер по вертолётоносцу «Мистраль»? И почему все-таки именно «Мистраль» – других предложений не поступало?
• Сейчас поступили аналогичные предложения от корейцев, испанцев, немцев. Вполне возможно, что поступят еще и из других стран. Мы, безусловно, все их будем принимать, анализировать. Работа в этом направлении ведется. Часть заявок очень детальная, вплоть до предложений по ЗИПам, обучения экипажей и т. д. Но в некоторых указаны лишь сроки и примерные суммы.
• Думается, до конца ноября мы определимся с решением, а к концу года примем его окончательно. Подчеркну: нам важно получить корабль, что называется, упакованный по максимуму – с системами управления, вооружения, базирования, обучения персонала.
– Россия закупает сейчас часть ВВТ в Израиле, в частности беспилотники. А что с производством наших аналогичных и других образцов ВВТ?
Да, мы заключили с израильтянами ряд контрактов. Если отечественные производители предложат нам соответствующие аналоги с хорошими тактико-техническими характеристиками, то мы с удовольствием их будем приобретать. Но пока нам никто не предлагает то, что мы хотим.
– А как обстоит дело с поставками в армию машин «Тигр»? Или Минобороны склоняется всё же к закупкам «Ивеко»?
Мы закупаем «Тигры». «Ивеко» не покупаем. Но взяли несколько машин для того, чтобы проверить, как они поведут себя в наших условиях, проверить на полигонах. Если нас устроит эта машина, то скорее всего речь пойдет о налаживании совместного производства этой техники в России.
– В ходе вашего визита в США были достигнуты договоренности о взаимовыгодном военно-техническом сотрудничестве. По каким направлениям оно будет развиваться?
• Мы договорились с министром обороны США Робертом Гейтсом о том, что в течение месяца направим в их адрес свои предложения. Они затрагивают различные аспекты взаимодействия. В том числе военное образование, медицину, военно-техническую сферу, обмен опытом боевых действий в Афганистане, ПРО, совместные учения…
• Посмотрим, со всем ли согласятся. Но у меня сложилось впечатление, что американцы заинтересованы в этом. Недавно мы встречались с послом США и он подтвердил, что их Министерством обороны наши предложения получены, вырабатывается соответствующее решение.
/Олег ФАЛИЧЕВ, «Военно-промышленный курьер»/
