Наёмник – не защитник Отечества

• Порассуждать о необходимости создания так называемой профессиональной армии очень любят в современной России. Причем сторонниками этого предложения выступают не только представители либеральной интеллигенции, но и не разделяющая прочие её взгляды значительная часть населения нашей страны.

• Многие граждане Российской Федерации твердо убеждены, что профессиональная армия — это хорошо по определению. Любой противник данной идеи объявляется тупым ретроградом, с которым просто не о чем разговаривать. Хотя поговорить очень даже есть о чем. Ведь надо лишь немного задуматься, чтобы понять, какие откровенно абсурдные построения лежат в основе укоренившегося в общественном сознании мифа.

А ЧТО ЖЕ МЫ?

• «Пусть служат те, кто хочет», «Пусть служат хорошо подготовленные профессионалы» — эти тезисы считаются самоочевидными. В ответ хочется задать вопросы: а кто и когда мешал идти в армию людям, решившим избрать военную карьеру? Кто и когда не допускал их в Вооруженные Силы? Даже в советское время, когда призывной принцип комплектования не подлежал обсуждению, существовал институт сверхсрочников. А уж в постсоветский период попытки привлечь в ратный строй профессионалов шли чрезвычайно активно. Но как-то не сложилось.

• Впрочем, либеральная общественность легко объясняет это тем, что «гениальную идею» загубили «тупые генералы». Чем и как  —  вразумительно не объясняется. Загубили — и все. Видимо, встали стеной на пути хорошо подготовленных профессионалов и не пускали их служить. Те рвались, но — увы! Тут, кстати, возникает попутный вопрос: а откуда вообще взялись у нас хорошо подготовленные профессионалы? Неужели их так подготовили в «призывном рабстве»? Что-то с чем-то здесь не вяжется.

• Вообще-то кто видит в военной службе своё призвание, тот и служит. В первую очередь речь идет об офицерах. Что касается рядового состава, то несложно понять: в развитой стране с рыночной экономикой (а Россия при всех понятных оговорках является таковой) служить в армию по контракту пойдут в первую очередь те, кто не нашел своего места в гражданской жизни. То есть люмпены. Или в лучшем случае благонамеренные выходцы из социальных низов.

• Представители других слоев населения выберут себе гражданскую профессию, которая даёт в разы больше денег при несопоставимо более высоком уровне свободы (а если видят свое призвание в военной службе, пойдут в офицеры, а не в рядовые). Так происходило во всех развитых странах, не исключая и США. В 70-80-е годы ХХ века, когда в Штатах произошел отказ от призыва, качество личного состава американских вооруженных сил ухудшилось катастрофически. Этот факт убивает тезис о «хорошо подготовленных профессионалах», который не менее глуп, чем «пусть служат те, кто хочет».

• И опять-таки возникает вопрос: а почему они профессионалы? Кто их «хорошо подготовил»? Можно подумать, что если человек в армию призван — он не профессионал. А если тот же человек в неё нанялся — он автоматически становится профессионалом. Кстати, уровень подготовки определяется её организацией, а не принципом комплектования. В израильской армии, например, боевая выучка высочайшая, хотя ЦАХАЛ, можно сказать, самая призывная армия в мире, в её рядах обязаны служить даже женщины и никакая АГС не предусмотрена («отказники» отправляются в тюрьму). При этом известны и великолепные условия жизни военнослужащих вооруженных сил еврейского государства, и отсутствие в них неуставных взаимоотношений.

• Израильтяне оказались способны создать такую армию, но что мешает это сделать нам? Отечественные ревнители профессиональной армии дать разъяснения на сей счет не в состоянии. Единственный относительно внятный ответ: «Израиль окружен врагами». Это эквивалентно известному выражению «В огороде бузина, а в Киеве дядька».

• Факт обложения территории твоей страны недругами, безусловно, требует наличия призывной армии (о чем речь пойдет ниже), но он не имеет никакого отношения к внутреннему устройству ЦАХАЛ. Каким образом враждебное окружение влияет на отличные бытовые условия в израильских казармах? Разве отсутствие вражеских танков за ближайшей околицей мешает нашей армии «учиться военному делу настоящим образом»?

• И в войсках западноевропейских стран, которые до начала 90-х все без исключения комплектовались по призыву, уровень подготовки рядового состава был выше, чем в наёмных англосаксонских армиях. Тем же самым отличались и группировки Вооруженных Сил СССР в странах Восточной Европы. Там дислоцировалась настоящая профессиональная Советская армия, хотя набиралась она по призыву. Просто за границей в отличие от частей на территории Союза не красили одуванчики в зеленый цвет, а все два года службы целенаправленно занимались боевой учебой.

• А если боевой учёбы нет, то человек не станет профессионалом совершенно независимо от того, сколько лет он служит и получает ли за это деньги. Кроме того, из представителя социальных низов, не говоря уже про люмпена, профессионала сделать крайне сложно даже при хорошей организации подготовки и длительности пребывания в ратном строю. Особенно в современной армии, где главное — разбираться в сложной технике, а не бегать по полю с автоматом.

ЕСЛИ НЕТ НЕОБХОДИМОСТИ…

• На самом деле принцип комплектования — вещь чисто прикладная. Он определяется тем, какие задачи стоят перед армией, и ничем больше. К уровню экономического и социального развития страны и её политическому устройству данный принцип не имеет никакого отношения. Если существует опасность крупномасштабной внешней агрессии, стране нужна призывная армия (как минимум потому, что необходимо иметь большой подготовленный резерв).

• Именно поэтому в Израиле или в такой очень высокоразвитой демократической стране, как Южная Корея, нет и речи об отмене всеобщей воинской повинности. Поэтому же до распада Варшавского договора и СССР по призыву комплектовались все западноевропейские армии стран — членов НАТО. И сейчас не рассматривают возможности отказа от него «заклятые друзья» — Греция и Турция, постоянно готовящиеся к войне между собой (а турки — еще и со своими соседями на востоке).

• Если угроза внешней агрессии исчезла, на армию либо возлагаются задачи проведения заморских операций (причем часто скорее полицейского, чем военного характера), либо она оказывается по большому счету не нужна и остается неким обязательным атрибутом государства. В последнем случае призыв утрачивает смысл и естественным образом происходит переход к наемному принципу комплектования.

• В США и Великобритании решили отказаться от набора новобранцев-призывников ещё в годы холодной войны именно потому, что этим государствам по чисто географическим причинам не угрожало вторжение извне. Заморские же операции (типа вьетнамской) отторгались обществом, что делало призыв невозможным. Кстати, формально в США его не отменили, просто он каждый год объявляется «нулевым».

• Сейчас у большинства стран Североатлантического альянса нет никакой необходимости в призывных армиях (хотя, кроме Греции и Турции, они есть в Германии, Португалии, Дании, Норвегии, Словении, Хорватии, Словакии, Албании, Эстонии, а также в нейтральных Австрии, Финляндии, Швейцарии). С проблемой люмпенизации борются путем повышения денежного довольствия, что позволяет привлекать в вооруженные силы не только представителей социальных низов. Это, естественно, ведет к очень значительному росту военных расходов.

• Европейцы решили эту проблему просто: их армии настолько маленькие, что оставшемуся личному составу можно платить относительно неплохо. Сокращение вооруженных сил ведет на самом деле к утрате обороноспособности, но европейцам не от кого обороняться. Кроме того, они все — члены НАТО, суммарная мощь которого пока весьма велика. Американцам же так поступать нельзя, они ведь всё время воюют, кроме того, США обязаны защищать отказывающихся от армий европейцев. Поэтому бюджет Пентагона достиг поистине астрономических размеров. И все большая часть денег идет именно на содержание военнослужащих.

• В 80-90-е годы с помощью резкого повышения денежного довольствия и введения множества разного рода льгот Пентагон добился улучшения качества личного состава вооруженных сил США, избавившись от люмпенов. Но всё поломала вторая иракская война. Она выявила ещё один недостаток наёмной армии, гораздо более серьезный, чем люмпенизация. Речь идёт о принципиальном изменении мотивации.

ПРОФЕССИОНАЛ НЕ ОБЯЗАН УМИРАТЬ

• Ещё одно любимое утверждение адептов профессиональной армии — «воинская профессия такая же, как и все остальные». Этот тезис не просто ложен, подобно приведенным выше «постулатам», он откровенно подл. Воинская профессия принципиально отличается от всех остальных тем, что она и только она подразумевает обязанность умереть. А умирать за деньги нельзя. Убивать — можно, а умирать — нет. Умирать можно только за идею. Именно поэтому наёмная армия не может вести войну, подразумевающую высокий уровень потерь.

• Демотивация европейских военнослужащих-профессионалов приняла откровенно позорный характер. Всё началось с известных событий в Сребренице в 1995 году, когда голландский батальон ничего не сделал, чтобы предотвратить резню мирных жителей. Потом были безропотная сдача в плен иранцам английских морпехов, неоднократный уход чешских спецназовцев в Афганистане с боевых позиций, потому что жизни солдат грозила опасность! Все эти «герои» были профессионалами.

• И в США в связи с ростом потерь в Ираке и Афганистане возник дефицит желающих служить в армии, что привело к мгновенному снижению качества добровольцев-рекрутов до уровня середины 70-х. В войска снова потянулись люмпены и уголовники. Причем за гигантские деньги.

• К счастью для Штатов и европейских стран, даже поражение в заморских войнах не угрожает их независимости. Для обороны же своей собственной земли наемная армия непригодна не только потому, что в этом случае нет достаточного числа резервистов. Гораздо хуже то, что профессионалы за свою родину умирать тоже не будут, поскольку шли служить не за этим.

• Профессиональные войска шести монархий Персидского залива, оснащенные самым современным оружием более чем в достаточном количестве, в августе 1990 года продемонстрировали абсолютную несостоятельность против призывной армии Ирака. Вооруженные силы Кувейта до войны были просто огромными по масштабам этого микроскопического государства и имели реальную возможность продержаться несколько дней в одиночку, дождавшись помощи от формально весьма мощных армий Саудовской Аравии и ОАЭ.

• В реальности кувейтские профессионалы просто испарились, не оказав противнику никакого сопротивления, а соседи-союзники даже не попытались помочь жертве агрессии и принялись в ужасе звать на помощь натовцев. Потом, в самом начале первой войны в Заливе — 24 января 1991 года иракцы начали единственное в той кампании наступление на саудовский городок Рас-Хафджи. Его «защитники» побежали немедленно! Они тоже были профессионалами…
• Интересно, что после освобождения от иракской оккупации Кувейт немедленно перешел к всеобщей воинской обязанности. Причем сохранял её до окончательного разгрома Ирака в 2003 году.

• В августе 2008-го история повторилась в Закавказье. Хотя в Грузии формально сохраняется призыв, все механизированные бригады, прошедшие обучение по натовским программам, комплектовались контрактниками. И в начале нападения на Южную Осетию, в ходе наступления против более слабого противника дела у агрессора шли неплохо. А потом в действие вступили российские войска, примерно равные по численности группировке грузинских ВС. Вдобавок значительную часть личного состава наших подразделений составляли призывники. Как известно, грузинская профессиональная армия даже не проиграла, она просто развалилась и разбежалась. Хотя уже со второго дня войны для грузин речь шла о защите собственной территории.

• Есть у данной проблемы еще один аспект. Призывная армия — армия народная, поэтому её весьма сложно повернуть против народа собственной страны. Наёмная армия — это армия нанявшего её режима, её гораздо проще использовать для решения внутренних задач карательного характера. Именно поэтому в большинстве низкоразвитых стран третьего мира армии наёмные. Они существуют не для войны с внешним противником, а для защиты власти предержащей от населения. Бангладеш, Белиз, Ботсвана, Буркина Фасо, Бурунди, Габон, Гайана, Гамбия, Гана, Джибути, Доминиканская Республика, ДРК (Заир), Замбия, Зимбабве, Камерун, Кения, Малави, Непал, Нигерия, Никарагуа, Папуа — Новая Гвинея, Руанда, Суринам, Тринидад и Тобаго, Уганда, Фиджи, Филиппины, Шри-Ланка, Экваториальная Гвинея, Эфиопия, Ямайка — во всех этих странах профессиональные вооруженные силы.

• И именно по этой причине до сих пор не отказывается от призывной армии Германия, хотя с геополитической точки зрения необходимость в ней утрачена. Слишком сильна в стране память о тоталитарном прошлом. И даже в США, где тоталитаризма не было никогда, литература и кинематограф время от времени выдают «страшилки» о военном перевороте, а эксперты постоянно обсуждают вопрос о том, как усилить гражданский контроль над ВС.

• Как тут ни подивиться нашим избиваемым ОМОНом на «Маршах несогласных» либералам, которые продолжают требовать от Кремля: «Вынь да положь нам профессиональную армию!». Ведь ОМОН — это и есть профессиональная армия, силовая структура, полностью комплектуемая по найму. Увы, догма выше реальности.

ЛИБО — ЛИБО

• Понятно, что в основе отечественного мифа о профессиональной армии лежат безобразные бытовые условия жизни военнослужащих и что гораздо хуже — дедовщина. Как несложно понять, первые никоим образом с принципом комплектования не связаны. Что касается дедовщины, то родилась она в конце 60-х, когда одновременно в армию начали призывать уголовников и что гораздо важнее — был по сути ликвидирован институт младших командиров, сержантов и старшин. Это дало кумулятивный эффект, который мы расхлебываем по сей день.

• Ни в одной армии мира — ни в призывной, ни в наёмной — ничего подобного нет. Хотя «неуставные взаимоотношения» есть везде. Ведь рядовой состав армейского подразделения (корабля) представляет собой коллектив молодых мужчин, находящихся в периоде полового созревания, с уровнем образования не выше среднего, ориентированных на насилие. При этом неуставные взаимоотношения в наёмных армиях проявляются чаще, чем в призывных. Это естественно, ведь наёмная армия — это специфическая замкнутая каста, где внутренняя иерархия, роль традиций и обрядов гораздо выше, чем в народной призывной армии, где люди служат относительно недолго.

• Но, повторим, ничего похожего на нашу дедовщину, которая по сути институционализировалась, нет нигде. Увеличение в ВС РФ доли контрактников проблему совершенно не отменило, местами даже усугубило, уровень преступности среди них выше, чем среди призывников, причем продолжает расти. Что абсолютно естественно, поскольку описанная выше проблема люмпенизации в полной мере коснулась и нас.

• С дедовщиной можно справиться единственным путем — восстановлением полноценного института младших командиров, здесь нам действительно необходимо брать пример с США (там есть выражение «миром правят сержанты»). Именно сержанты и старшины должны быть профессионалами, поэтому здесь нужен особый, очень жёсткий отбор по физическим, интеллектуальным, психологическим показателям. Естественно, подразумевается, что будущий младший командир отслужил полный срок по призыву.

• При этом он не только обязан отлично служить сам, но и обладать способностями к обучению других. Вот почему при отборе на должность сержанта (старшины) в обязательном порядке придется учитывать отзывы о военнослужащем его командиров и сослуживцев. Размер денежного довольствия сержанта (старшины) следует установить на уровне среднего класса, причем московского, а не провинциального (при этом, разумеется, лейтенанту нужно платить больше, чем сержанту).

< sluzhba_po_prizyvu – Военная служба по призыву>

• Рядовой же состав надо набирать по призыву. Ему должны быть обеспечены нормальные бытовые условия и занятия только и исключительно боевой подготовкой на протяжении всего срока службы. Естественно, что среди рядовых, отслуживших действительную по призыву, могут найтись желающие продолжить службу по контракту. В этом случае также потребуется отбор, конечно, несколько менее жесткий, чем на должности младших командиров. Надо помнить, что качество здесь важнее количества. Желания потенциального контрактника стать таковым недостаточно, надо, чтобы у армии тоже было желание видеть его в своих рядах.

• Необходимость сохранения призыва объясняется тем, что страна с самой большой в мире территорией и самыми протяженными в мире границами просто не может иметь «небольшую компактную армию» (ещё одна любимая либеральная мантра). К тому же внешние угрозы у нас весьма разнообразны и разноплановы.

• Самая серьезная среди них — китайская. Китаю не удастся выжить без внешней экспансии с целью захвата ресурсов и территорий — это объективный факт. Его можно не замечать, но он от этого не исчезает. С 2006 года Поднебесная открыто начала готовиться к агрессии против России, причем масштабы подготовки постоянно нарастают. Ситуация напоминает 1940 — начало 1941 года, когда на СССР тоже открыто собирались напасть (причем с теми же целями), а в Москве пытались «заговорить» проблему, убеждая самих себя, что Германия нам — большой друг.

• Конечно, кто-то будет уповать на ядерное сдерживание КНР, но его эффективность неочевидна, о чём уже писали в статье «Иллюзия ядерного сдерживания». Не факт, что нас спасёт от китайского вторжения призывная армия. Но совершенно точно нас от него не защитит армия наёмная. Она «испарится» точно так же, как кувейтская и грузинская.

• Для России идея создания профессиональной армии — грандиозный и крайне вредный самообман. Либо наша армия будет призывной, либо надо просто от неё отказаться. И не жаловаться на последствия.

/Александр ХРАМЧИХИН, зам.директора Института политического и военного анализа, «Военно-промышленный курьер»/