• На минувшей неделе в Комитете по обороне Государственной Думы с докладом о ходе военной реформы выступил начальник Генерального штаба Вооруженных сил России генерал армии Николай Макаров. Чем вызвал к себе очень большое внимание общественности.
• И хотя в Министерстве обороны, после того как предыдущий глава военного ведомства Сергей Иванов еще в 2005 году заявил, что «военная реформа завершена», избегают подобного определения, там вслед за президентом Дмитрием Медведевым говорят о придании нашей армии «нового перспективного облика», к сожалению, внутренняя динамика этого процесса почему-то очень часто тщательно маскируется.
• Вот и думские дискуссии с НГШ прошли в закрытом режиме, несмотря даже на то, что в них кроме членов комитета по обороне были представители и многих фракций, а некоторые пассажи из выступлений генерала Макарова даже просочились в печать. Одно из них связано с ходом боевой учебы.
«ДЕЛАЙ ТО, НЕ ЗНАЮ ЧТО!»
• Вывод, который делают в военном ведомстве из прошедших в нынешнем и прошлом году оперативно-стратегических, оперативно-тактических и тактических учений, в том числе и нашумевших «Запад-2009» и «Восток-2010», заключается в том, что профессиональная и методическая подготовка российских офицеров, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Такую оценку командирам различных степеней, возглавившим сегодня новые военные округа (объединенные стратегические командования), армии или оперативные командования, а также бригады высокой боевой готовности, дают в руководстве Минобороны. Причем, как там подчеркивают, это не вина генерал-майоров и полковников, как и подполковников, майоров и капитанов, а их беда.
• Дело в том, что долгие годы, провозглашая курс на современную мобильную, высоко технически оснащенную и высокопрофессиональную армию, даже рапортуя о завершении военной реформы, что мы слышали из уст бывшего министра и не только из его уст, руководство страны, в лице правительства и руководящих финансовых органов, все же экономило деньги на боевой подготовке армии и флота.
• Лётчики не имели достаточного количества часов налета, танкисты и артиллеристы редко стреляли штатным боевым снарядом, моряки нечасто выходили в море. И сейчас, когда нет ограничений ни в количестве средств, отпускаемых на горюче-смазочные материалы, на эксплуатацию боевой техники, тем более той, которую в ближайшее время надо списывать, как устаревшую, когда срок службы солдата сократился до одного года, выяснилось, что офицеры, успевшие за время вынужденного «безделья» вырасти от лейтенантов до полковников, а некоторые и до генеральских звезд, не умеют не только организовать современный бой даже в тактическом звене, но и чему-то быстро и эффективно научить подчиненных. У них просто нет такого опыта и методического мастерства.
• У военных юмористов даже появилась горькая шутка. Если в советские времена армейские офицеры учили подчиненных на собственном примере, по принципу «Делай, как я!», то в годы становления российской армии этот принцип превратился в требование «Делай, как я сказал!». А в последнее время некоторые командиры практикуют норму – «Делай то, не знаю что!».
• Где найти выход из этой ситуации, в принципе понятно. С одной стороны, переделывать под требование времени планы и методику одиночной подготовки солдата и боевого слаживания подразделений, с другой стороны – учить «учителей» – командиров взводов, рот, батальонов и бригад, а также их начальников умению обучать подчиненных. С использованием имеющейся в их распоряжении современной учебно-материальной базы, новых приборов, имитаторов и другого оборудования.
• Причем не натаскивать на выполнение одной-двух-трёх операций, как это происходило во время подготовки к крупным оперативно-стратегическим учениям, когда роты и батальоны выводили на два-три месяца в поле и, как говорится, «гоняли их по утверждённым директрисам до потери сознания», чтобы потом не ударить лицом в грязь перед высоким московским начальством. А учить всему спектру военных наук – топографии, связи, огневому мастерству, управлению огнем, инженерной подготовке, защите от ОМП, тактике действий в обороне и наступлении, на марше, в засаде, передовом отряде, в разведке… В составе отделения, взвода, роты, батальона. Именно этим сейчас и занимаются во всех военных вузах и в штабах.
• Решено, как сообщается, что крупных оперативно-стратегических учений в будущем году не будет, за исключением уже объявленных «Центр-2011». Тактические маневры не превысят уровень «взвод-рота». Все офицеры, занимающие командные должности, от взводного до командующего округом или оперативно-стратегическим командованием пройдут в ближайшие два-три года ускоренные курсы переподготовки и усовершенствования.
• Кстати, три новых командующих новых армий, которые развёрнуты в этом году в Санкт-Петербурге (Западной военный округ), в Ставрополе (Южный военный округ) и в Чите (Восточный военный округ) закончили на днях переподготовку в Академии Генерального штаба, где им читали лекции и проводили с ними практические занятия начальник ГШ и другие заместители министра обороны.
• И ещё одна очень важная деталь – за организацию и проведение боевой и специальной подготовки теперь будут отвечать не как раньше все командиры, начиная от взводного и до командующего округом, а лично главкомы видов Вооруженных сил и командующие родами войск. У них теперь для этого есть в подчинении специальное управление, которое будет этим заниматься. Оно получит право издавать соответствующие директивы и методические указания, руководить боевой учебой и контролировать ее ход и подводить итоги.
• При этом подобная задача снята с командующих военными округами и объединенных стратегических командований, хотя им будут подчинены все воинские части, расположенные на подведомственной им территории, включая базы ВВС и ПВО, а также военные моряки, если округ имеет выход к морю. Правда, Ракетные войска стратегического назначения, Космические войска, Воздушно-десантные войска останутся в распоряжении Генерального штаба.
• Сами Главкоматы ВМФ, ВВС и ПВО переедут на Фрунзенскую набережную, в здание, где сегодня располагается Главкомат Сухопутных войск. За ними останутся ещё четыре важнейшие задачи:
— развитие собственного вида вооруженных сил,
— проведение миротворческих операций,
— подготовка и переподготовка офицерского и сержантского состава,
— выработка требований к разрабатываемым в их интересах вооружениям и боевой технике, организация их закупок и поставок в подчиненные войска.
• А за оперативную подготовку будут отвечать Генеральный штаб, командующие округов и армий, за укрепление воинской дисциплины – Главное управление воспитательной работы, командующие округов и командиры бригад.
ВОЕННОЙ ПОЛИЦИИ БЫТЬ!
• Ещё одно почти сенсационное сообщение, которое просочилось в СМИ сквозь думские стены после выступления там начальника Генерального штаба. По его словам, в российских вооруженных силах должна начать работать военная полиция (сроки начала её работы называют разные – декабрь 2010 и начало 2011 года). Она создается в армии и на флоте, как сообщают информационные агентства, для укрепления законности и правопорядка в войсках. В настоящее время Генштабом отрабатывается организационно-штатная структура военной полиции от отдельной части до военного округа включительно.
• При этом уже известно, что численность военной полиции составит около 20 тысяч человек. В основном её штат будет формироваться из военнослужащих, уволенных с военной службы в ходе реформы вооруженных сил, то есть из бывших офицеров, прапорщиков, сержантов и солдат, с которыми заключат контракт на ближайшие три–пять лет. Органы военной полиции, как ожидается, будут иметь вертикальную организационно-штатную структуру – от отдельной части (бригады) до военного округа (флота).
__________________________________
КРАТКАЯ СПРАВКА
• Можно вспомнить, что вопрос о создании в российской армии военной полиции существует уже как минимум лет двадцать. Столько же, как и сами вооруженные силы нового образца. Но от разговоров о ней до реального указа президента о ее создании дело так и не доходило.
• Особенно бурно эта проблема обсуждалась еще во времена, когда военное ведомство возглавлял Сергей Иванов и когда зашла речь о возвращении в армию дисциплинарного ареста с содержанием провинившихся на гарнизонной гауптвахте. В Алабино даже была построена показательная «губа», где арестованные должны были содержаться в камерах с кроватями, застеленными белоснежными простынями, с одеялами и подушками, с умывальниками и другими санитарными устройствами, даже с телевизором.
• Шёл разговор о том, что на гауптвахту может посадить только гарнизонный судья, тщательно разобравшись в том дисциплинарном поступке солдата или сержанта, за который такое наказание на него наложил командир. Предполагалось при этом, что у провинившегося будет общественный обвинитель и общественный защитник. Но у страны и армии, где ни одно доброе дело, как и громко заявленные программы и реформы, никогда не доводятся до заявленных результатов, опять что-то не срослось. То ли не хватило денег, то ли почему-то стало не до показательных гауптвахт, но алабинская «губа» так и осталась одной-единственной на всю армию, но зато с евроремонтом.
• Потом утечку допустило ныне ликвидированное Главное управление боевой подготовки и службы войск, где СМИ рассказали, что в ближайшее время реформа затронет и неприкасаемые ранее дисциплинарные батальоны. В результате они попросту будут ликвидированы. А за счёт их штатной численности будут формироваться новые территориальные гарнизонные подразделения – «профессиональные военные комендатуры». «Спланировано создание штатных военных комендатур трех разрядов», – говорил тогдашний начальник ГУБП генерал-лейтенант Александр Лукин.
• Он подчеркнул, что комендатуры первого разряда штатной численностью более 30 человек будут размещаться, как правило, в пунктах дислокации штабов округов, подчиняться непосредственно начальникам территориальных гарнизонов и станут заниматься вопросами правопорядка в подведомственных войсках, а также розыском и задержанием военнослужащих, совершивших проступки, либо попросту дезертировавших.
• Тем самым они избавят воинские части от работы не по профилю, в связи с побегом или избиением того или иного военнослужащего. Другими словами, данные подразделения возьмут на себя, в том числе и функции «военной полиции». А при комендатурах начнут функционировать и гауптвахты.
• Александр Лукин уточнил, что вопрос о ликвидации дисбатов уже решён положительно, но «в настоящее время проводится финансово-экономическое обоснование их ликвидации». Но до этого дело тоже не дошло. И в армии и на флоте в настоящее время действуют пять отдельных дисциплинарных батальона – в Чите, Новосибирске, Уссурийске, в поселке Мулино под Нижним Новгородом и на Северном Кавказе в поселке Замчалово. Общая численность постоянного состава дисбатов составляет 1230 человек.
__________________________________
• Министр обороны Анатолий Сердюков тоже не раз говорил, что в военном ведомстве изучается вопрос создания в российской армии военной полиции. Последний раз он упоминал об этом в апреле 2010 года. Вскоре после этого заместитель министра обороны России, статс-секретарь Николай Панков заявил, что «на данном этапе реформирования армии и флота создание военной полиции руководством Минобороны признано нецелесообразным». Теперь выясняется, что этот отказ носил лишь временный характер.
• Но вот принципиальный вопрос – кому будет подчиняться военная полиция. Если военному ведомству в лице Генштаба или Главного управления воспитательной работы, которое становится ответственным за дисциплину, – ничего хорошего из этой затеи не получится. Армии принципиально невыгодно выставлять на свет свои «болячки». Вот и сведения о происшествиях и преступлениях в вооруженных силах на сайте Минобороны не публикуются уже два года.
• Поэтому подчинить её необходимо ГВП или на худой конец МВД, где будет существовать полиция как класс, или Министерству юстиции. И работать она должна в тесной связи с общественными организациями. В том числе и с комитетами и союзами солдатских матерей. Может, тогда мы получим в борьбе за укрепление воинской дисциплины объективность, гласность и главное – результативность.
/Виктор Литовкин «Независимое военное обозрение»/
